Черный код

Коулл Вергилия

Видимо, маршрут был заранее продуман, потому что Вронская не дрогнувшей рукой свернула с главной дороги на еще одну неприметную развилку. Попетляв грунтовкой, мы выехали среди каких-то полей, свернули на объездное шоссе, а оттуда — на очередные лесные тропы.

— Вещи готовы? — коротко бросил Макс за моей спиной.

— Да, — так же отрывисто сообщила Вронская.

Я только покачала головой — вдвоем они составляли поистине гармоничный тандем. Гораздо более гармоничный, чем Макс и… я, например.

Машина резко остановилась прямо посреди лесной дороги.

— Быстрее! — поторопила адвокат и

вынула из-под сиденья пакет. — Время поджимает.

Максу потребовалась пара минут, чтобы переодеться. Увидев его в толстовке с капюшоном, спортивных штанах, с плеером на шее и в солнечных очках, я едва смогла узнать. Только мощная фигура, которую не спрячешь ни под какой мешкообразной тканью, его выдавала. Запрыгнув обратно на сиденье, он дал знак Вронской трогаться с места.

— Я заказала авиабилеты, — адвокат смотрела на дорогу, но обращалась к нам. — На ваши настоящие имена и на фальшивые. Электронную регистрацию прошла и там, и там. Вас все равно будут искать, поэтому пустить по ложному следу не помешает.

— Меня будут искать только потому, что я — перцептор. Но если узнают, что ускользнула заграницу — побоятся напрямую устраивать погоню. Это может насторожить иностранные спецслужбы, а нашим не выгодно, чтобы меня перехватили. Потому что будут изучать и под различными предлогами не вернут обратно. Вплоть до того, что организуют подставную смерть.

Как никогда остро я вдруг ощутила, что это не сон. Через несколько часов мы с Максом окажемся в воздухе. Если все пройдет успешно.

— По этой же причине они и о тебе предпочтут забыть, — я посмотрела на него. — Тем более, ты пока вообще не вхож в лабораторию. А по закону тебя амнистировали.

Вспомнив еще кое-что, я обратилась к Вронской:

— Вы сможете чуть позже, когда мы будем вне пределов досягаемости, передать письмо одному моему знакомому, Тимуру?

Адвокат выгнула бровь. Пришлось пояснить:

— Я напишу ему, что научные секреты навсегда останутся в безопасности. Что я не собираюсь выдавать их иностранцам, просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Он должен мне поверить и помочь… он вообще мне должен.

Вронская пожала плечами и кивнула.

— Куда летим? — деловым тоном поинтересовался Макс, будто привык сбегать чуть ли не каждый день.

Вронская хотела ответить, но я остановила ее.

— Увидишь, это будет сюрприз, — сообразив, что у такого, как он, не бывает сюрпризов, я осторожно поинтересовалась: — Или... ты уже видишь, чем все закончится?

В затылок мне ударил его бархатистый смешок. Даже мелкие волоски на коже дыбом встали от этого ощущения.

— Я ничего не вижу, Синий Код. И это хороший знак.

Вронская высадила нас у здания аэропорта. Из-за спешки мы не сумели даже попрощаться, как следует. Я только успела обернуться напоследок, встретиться взглядом со старухой, которая нежданно-негаданно стала мне самым близким другом, и махнуть рукой. Показалось, что адвокат утерла крохотную слезинку в уголке глаз, а может, просто ветер бросил ей в лицо тонкую прядь волос.

Войдя в здание, Макс по-свойски приобнял меня за плечи, отобрал сумку и понес в другой руке. Со стороны, возможно, мы смахивали на парочку, решившую сорваться куда глаза глядят на несколько деньков. Без багажа и особых планов. Украдкой я наблюдала за другими

людьми: пока что никто не смотрел на нас и не показывал пальцем.

Перед рамкой металлодетектора меня все же затрясло. Впереди стояли два человека в форме, мужчина и женщина, они проверяли паспорта. Что, если заподозрят фальшивку? Я дернулась назад, Макс чудом удержал на месте и не дал выйти из очереди.

— Что с тобой? — шепнул он на ухо.

Женщина в форме как раз подняла голову и зацепилась взглядом за нас. Я поспешила уткнуться Максу в плечо и сделать вид, что мы обнимаемся.

— У нас не получится, — пробормотала прерывающимся голосом.

— Это еще почему?

— Потому что фургона не было, — я подняла голову и сглотнула, оказавшись так близко лицом к лицу с ним. — Мы не соблюли все условия. В твоем видении мы уезжали на фургоне.

Зрачки у Макса слегка расширились, а потом он ласково улыбнулся.

— Ты же все испортила, помнишь? Фургона не должно быть, потому что все поменялось.

— Правда?! — я ощутила, как огромный камень упал с плеч. Что ж, Максу лучше знать, как бывает. В конце концов, на меня, действительно, обрушилась куча всего незапланированного. Рано или поздно череда неприятностей, вызванных изменением будущего, должна была смениться чем-то хорошим.

Подошел наш черед проходить рамку. Я протянула женщине паспорта и постаралась сохранять спокойствие. Та внимательно пролистала каждую страницу в моем, затем взяла документ Макса. Внезапно нахмурилась. Я стиснула руку Макса так сильно, что ногти наверняка впились в его кожу и оставили кровавые бороздки.

— Что-то не так? — поинтересовался он, пытаясь одновременно оторвать мои пальцы от себя.

— Ваше лицо мне кажется знакомым… — она толкнула своего напарника в бок и показала фотографию.

Я зажмурилась. Ну конечно, репортажи о ходе следствия по делу убитого профессора часто мелькали на телеканалах, а Макс стал уже медийным персонажем. Представились наручники, которые защелкивались на моих запястьях.

— Это что-то значит? — равнодушно поинтересовался Макс.

Я приоткрыла один глаз. Женщина пожала плечами и вернула документ.

— Проходите.

Мы поспешили двинуться дальше, в зал ожидания.

— Эй, — позвал Макс и тихонько уткнулся носом мне в ухо, — все хорошо. Я же говорю, что ничего не вижу. Не волнуйся.

Весь полет, который составил несколько часов, я сидела одеревеневшей. Никак не могла поверить, что нам удалось вырваться за пределы страны. А еще Макс рядом... живой, настоящий, свободный! И ведет себя так, словно мы вместе целую вечность.

Столь быстрая перемена в нем вызывала во мне диссонанс. Еще недавно он был жестоким монстром, властным и таинственным убийцей, а теперь просто сидел рядом в кресле, слушал музыку в плеере и выглядел, как… обычный мужчина. Тьма словно вышла из него. Вся. Осталась там, позади, в нашей прошлой жизни. Я смотрела на разгладившиеся черты его лица и боялась даже мечтать о том, что теперь так будет всегда. Что страшная буря, в которую мы оба невольно попали по воле обстоятельств, миновала, и мы сможем начать простое существование, как мужчина и женщина, а не как Красный и Синий код. Сумеем избавиться от программ, заложенных в нас природой, и обрести простое человеческое счастье.