Чёрный Колибри

Грин Эвер

Устроившись на уютной кухне, мы еще долго разговаривали. Стоит отметить, что готовил Карл отменно. Я рассказывала ему о своей жизни среди людей, а Карл продолжал объяснять устройство Астрального измерения. Когда за окном давным-давно сияли звёзды, я устало поднялась из-за стола:

– Пожалуй, мне пора спать, я просто с ног валюсь.

– В таком случае, советую вам хорошенько выспаться, ведь это ваш последний сон на ближайшие десять лет, – проговорил Карл, гремя сковородками у плиты.

Я недоуменно посмотрела на него.

– Как

это?

– За ночь ваш организм полностью адаптируется к Астральному измерению. А жители астрала не испытывают потребность во сне, – пояснил Хранитель.

– Адаптируется? Я стану такой же, как вы? – с ноткой волнения в голосе спросила я.

– Конечно, – с серьёзным видом кивнул Карл, – Вы разве не заметили, что уже лысеете?

Несколько секунд я в молчала, находясь в состоянии шока. Тишину нарушил хохот Карла.

– Не волнуйтесь, никаких внешних изменений не произойдёт, – заверил меня он.

– Ну и шутки у вас! – улыбнувшись буркнула я и вышла из кухни.

Добравшись до кровати, я легла на нее поверх одеяла, даже не расстилая, и не заметила, как уснула. Впереди меня ждала неизвестность, но у меня абсолютно не было сил, чтобы беспокоиться об этом.

***

– Думаю, на сегодня достаточно, – заключила Ингрид, потушив очередную сигарету о дно пепельницы. Часы к этому моменту уже показывали половину седьмого. – А вы уверены, что именно в этом должна заключаться терапия?

В это время доктор заканчивал делать пометки в своем блокноте.

– Мне необходимо видеть полную картину, чтобы понять дальнейший ход действий, – ответил он.

– Скажите, а как умирает человек? – вдруг спросила девушка, пряча пепельницу под одно из кресел, – Что он чувствует в этот момент?

Чарльз был несколько озадачен таким вопросом, но все-таки ответил:

– Нейронные связи в мозге начинают разрушаться одна за другой, а вместе с ними разрушается и сознание. Таким образом разум как будто бы тает на глазах, пока совсем не исчезнет.

Некоторое время Ингрид молча обдумывала его слова.

– А что дальше? – спросила она.

– Ничего, человека больше не существует, как будто его никогда и не было.

– Это так… странно, – протянула девушка.

– Это скорее грустно, – ответил доктор.

– Хорошо, спасибо, мне пора. До свидания, – торопливо бросила Ингрид, спрятав пачку с сигаретами и выйдя в коридор. Чарльз немного посидел в одиночестве, а затем засобирался домой. В дверях он столкнулся с Альмой Лабониэр.

– Месье Пинье, разве вы уже уходите? Как все прошло? – спросила она.

– Все в порядке, пока что все еще составляю клиническую картину, – ответил доктор.

– Куда же вы поедете так поздно. Право, оставайтесь на ужин, а завтра утром отправитесь домой! – уговаривала его женщина.

Немного поколебавшись, Чарльз согласился. Тогда хозяйка дома провела его в гостевую комнату, где он оставил все свои вещи, а после они спустились в столовую. К тому моменту за

столом уже сидели три старших брата Ингрид и что-то оживленно обсуждали между собой. Альма Лабониэр заняла место во главе стола, а доктор присел на один из трёх свободных стульев. Вскоре появилась бабушка Мадлен, она поступила весьма странно, обойдя стол по кругу вместо того, чтобы напрямую пройти к своему месту.

– Раньше здесь стоял другой стол и я всегда шла именно таким путем, – пояснила пожилая женщина, присаживаясь рядом с Чарльзом. Казалось, никто из домашних даже не обратил внимания на её появление.

Ингрид спустилась лишь через двадцать минут после начала трапезы. На ней было чёрное платье с длинным подолом.

– Ингрид, что за неуважение к нашему гостю? – тут же начала сетовать мадам Лабониэр.

Девушка бросила короткий взгляд на доктора.

– Прошу прощения, – равнодушно проговорила она, со скрипом отодвигая стул.

– И, я же просила не одеваться на ужин, как на похороны! – не унималась женщина.

Ингрид ничего не ответила. Чарльз пытался украдкой наблюдать за её поведением. В то время, как все за столом оживлённо беседовали на различные темы, девушка молча изучала глазами стену. Иногда она прикрывала глаза, будто бы пытаясь упорядочить мысли. Ингрид почти не ела, а лишь разглядывала красное вино в своем бокале.

Когда беседа стала чересчур оживлённой, девушка вдруг встала из-за стола и проследовала к выходу. Все резко замолчали. Ингрид остановилась, понимая, что ей не удалось ускользнуть незамеченной. Она развернулась на месте и тут же столкнулась с испытывающим взглядом матери.

– Мне не здоровится, – проговорила она, не дожидаясь начала перепалки и вышла прочь.

Альма сжала руку в кулак, пытаясь сохранять спокойствие.

– Простите меня за это, – обратилась она к Чарльзу.

– Я здесь, чтобы помочь, – ответил он.

***

Чарльзу не спалось. Некоторое время он ворочался в кровати, изучая потолок, но, когда понял, что заснуть ему не удастся, то решил прогуляться по окрестностям. Бесшумно выскользнув из предложенной ему для ночлега комнаты, доктор стал продвигаться к выходу. Проходя мимо террасы он вдруг заметил там чей-то силуэт. Это была Ингрид. Она вновь курила. Клубы дыма обволакивали девушку словно лёгкая вуаль, постепенно растворяясь в прохладном ночном воздухе. Заметив Чарльза, Ингрид перевела на него свой взгляд.

– Простите, я не хотел вас пугать, – полушепотом извинился доктор.

И снова эта горькая полуулыбка:

– Вы едва ли можете меня напугать.

– Что вы делаете здесь в такое позднее время? – поинтересовался мужчина.

– У меня хроническая бессонница и непреодолимая тяга к кофе, – ответила девушка, вновь выдыхая дым, – А вы?

– Мне тоже сегодня не спится, решил совершить небольшую ночную прогулку.

Ингрид не ответила, а лишь продолжила молча всматриваться в ночную пустоту.