Чёрный король и принцесса Аврора

Окатова Александра

– Твоей лапки, – вставил пьяный от горя папа.

– Что же делать? Сегодня мы все не в состоянии размышлять хладнокровно.

– Самый хороший вечер хуже самого плохого утра, – сказал Рейнхарт.

– Ты хотел сказать: утро вечера мудренее, – уточнил отец Авроры.

– Приблизительно.

«Вот я дубина стоеросовая! Надо было сегодня же поцеловать её и сделать предложение! – ругал себя Рейнхарт. – А я постеснялся, да и делать предложение сразу после смерти королевы-матери показалось неудобным. Не факт конечно, что высшие силы засчитали бы поцелуй как удачную попытку помолвки,

но попробовать надо было». Зато он сделал для себя вывод: хочешь поцеловать девушку – не тушуйся. Целуй, а высшие силы пусть сами разбираются!

Глава шестнадцатая. Читать нужно внимательно

Пора расходиться.

Рейнхарт побоялся оставить ворону, то есть Аврору, одну в покоях. Мало ли что может прийти ей в голову – неизвестно! Он предложил ей на выбор место для отдыха в его комнате: она попробовала устроиться на подоконнике – не понравилось, на вершине балдахина над кроватью – тоже неудобно. Рейнхарт улёгся и ненавязчиво похлопал по кровати. Она устроилась в изголовье, на маленькой подушке-думке, спрятав голову под крыло. Расстроилась, понял Рейнхарт. Ещё бы! Погладил по блестящим перьям. Слишком много волнений за два последних дня. Смерть матери. Море горя. Обретение тела. Океан радости. Потеря тела. Возвращение к существованию в птичьем облике. Опять горе. Качели. Волны. Вверх-вниз.

Самое время дать отдых измученной душе.

– Боже милосердный, вручаю тебе мою душу и душу моей птички! Храни их, пока мы спим, – короткую молитву Рейнхарт произнёс вслух, чтобы она не затерялась, а попала богу прямо в уши.

– Спокойной ночи, дорогая! – добавил он и провалился в сон.

Когда Рейнхарт проснулся, ему показалось, что только он закрыл глаза, как за окном уже занялось утро. Лился нежный утренний свет. Проснулась и ворона. Рейнхарт постарался сфокусировать зрение – над ними стоял папа.

– Прошу руки вашей прелестной дочери, – сказал Рейнхарт хриплым после сна голосом. Язык еле ворочался, да и во рту словно птичка наделала.

– А это не мезальянс? – сказал король.

– Вообще-то я – королевич!

– Из какого королевства?

– Вы не знаете!

– Да какая к чёрту разница, – каркнула Аврора, – будем считать, что ты уже посватался.

– Дорогая, ты можешь говорить? – обалдел Рейнхарт.

– И всегда могла!

– А чего же ты молчала?!

– Тембр голоса мне не нравится! Ясно? Все поняли, что надо делать? Ты, папа, веди себя прилично! Ты, Рейнхарт, ещё раз читаешь всё внимательно, чтобы больше не было обломов. Понял? Я проверю!

Рейнхарт подумал: а так ли он хочет жениться? Может, повременить?

Страница сто одиннадцатая была преодолена ещё позавчера, сто двенадцатая, на которой Рейнхарт обнаружил существенное примечание насчёт свадьбы – вчера, посему решили не откладывать помолвку и свадьбу в долгий ящик.

– Сделаем всё чохом, – подытожила ворона.

«Господи, я женюсь на генерале в перьях», – подумал Рейнхарт. Под контролем внимательной вороны он чуть ли не по складам прочёл ещё раз сто одиннадцатую, сто двенадцатую и сто тринадцатую страницу.

– Я

так и знала! – сказала ворона («Ещё скажи «я ж тебе говорила!» – подумал Рейнхарт. – Ну, я попал»). Оказалось, что для завершения перехода в человеческое тело замужества мало. После свадьбы жених должен провести над невестой бессонную ночь, иначе в открытый во время сна портал… и бла-бла-бла.

Рейнхарт ничего не понял, но с готовностью сказал:

– Не вопрос!

– Как мне надоели эти перья, – сказала Аврора.

– А тебе не жаль, что ты не сможешь летать?

– Нет! Лучше я обеими ногами буду стоять на земле, чем летать в небе вороной. Итак, пункт первый. Свадьба. Ну с этим мы справимся.

Папа и Рейнхарт кивнули.

– Пункт второй – самый главный, – продолжила Аврора, – провести надо мной ночь, не смыкая глаз. Рейнхарт, это тебя касается!

– О, – сказал он с воодушевлением, – это я смогу, не сомневайся, родная!

Всего одна ночь, и его любимая освободится от проклятия! Он обнял невесту и поцеловал в шею. Она вздрогнула.

Глава семнадцатая. Помолвка и свадьба чохом

Помолвка в королевской семье – дело серьёзное. А помолвка и свадьба чохом – и того хуже, то есть лучше!

Король собрал своих вассалов, а те – солдат, и они в саду под яблонями сколотили длинные столы и скамьи.

Конец лета, аромат спелых яблок, высокое небо, неяркое солнце, прохлада – лучшего времени для королевской свадьбы не найти.

Королевские рукодельницы с раннего утра, не поднимая головы, вышивали на штандартах красными шерстяными нитками по золотому фону символы жениха. Он решил, что его родовые знаки: солнечное колесо и сердце, пронзённое ножом, не годятся, ведь теперь они принадлежат Виоленту. Поэтому Рейнхарт сказал, что у него два символа: первый: два перекрещенных ножа клинками вверх, что означает отвагу, и девиз «Никогда не опускай оружие», а второй – парящее на крыльях, это в честь невесты, понятное дело, дамское зеркало, а девиз – «С открытым сердцем и лицом».

Знамёна невесты тоже подготовили – на голубом фоне чёрная птица с распростертыми крыльями и словами: «Не знаешь, что делать – спроси у меня». Штандарты к полудню были готовы и спущены из окон замка, чтобы их видели все гости.

Кружевная раковина замка, открытая небу, сияла под солнцем. Ветер трепал полотнища знамён. Столы застелили белоснежными скатертями, и двор замка по красоте и простору превзошёл лучшие пиршественные залы.

– Посидим, отметим в узком кругу, – сказал король.

Знатных гостей не ожидалось – только если кто случайно нагрянет. На такой праздник надо рассылать приглашения за полгода до торжественного события, иначе не успеть: месяц на доставку приглашения, три – на подготовку, и ещё месяц – на дорогу! Король-отец сокрушался – родственники обидятся, что их не пригласили.

– Кто не успел, тот опоздал, – глубокомысленно сказал Рейнхарт.

– Логично, – сказал папа.

Ворону с утра вообще никто не видел, ни папа, ни жених, никто – кроме её белошвеек. Они работали и наперебой восхваляли невесту: