Черный Кровавый Триллиум
Шрифт:
— Я знаю. Знаю все...
Из складок широкого платья королевский маг извлек резную деревянную шкатулку, откинул крышку — на черной вельветовой подстилке лежал небольшой стеклянный шар. Цвет его был едко-травянистый... Харамис удивленно взглянула на колдуна. В этот момент из подвалов башни еще более отчетливо донесся лязг металла и отчаянные крики. Внизу шел бой. Кто-то прорывался наверх из подземелий. Неужели Кадия и Анигель? Но почему так рано началась схватка? Их обнаружили и сейчас там, внизу, добивают остатки их отряда?
— Эта штука,— сказал Орогастус, кивая на зеленую сферу,— называется Убийственный Пар. Если я сброшу ее на площадь перед замком, все, кто находится во внешнем и внутреннем дворах крепости, погибнут. Умрут в страшных мучениях,
Он приблизился, обнял ее и поцеловал с такой силой, что принцесса не смогла воспротивиться. Потом королевский маг не спеша надел краги, маску и, наконец, шлем. Не говоря больше ни слова, он вышел из зала.
— Нет! — вслух сказала Харамис.
Времени на переживания, раздумья больше не было. Она решительно сняла Трехкрылый Диск и приказала показать Кадию и Анигель. На этот раз внутренность большого кольца не затянула жемчужная завеса — казалось, его объем, странно блеснув, неимоверно расширился и поглотил ее. Харамис даже не успела удивиться, как очутилась высоко под сводчатым потолком королевской кухни, расположенной на первом этаже главной башни. Под ногами у нее кипел яростный бой — толпа здоровенных и страшных видом вайвило под предводительством принца Антара добивала последних лаборнокцев. Харамис невольно отметила низкий боевой дух вражеских солдат и рыцарей — может, им было непонятно, почему принц их страны ведет против соотечественников банду диких, сокрушающих всех и вся топорами на длинных черенках зверей. Может, слава первого фехтовальщика Лаборнока действовала на них — и правда, то, как орудовал мечом принц, поразило Харамис. Еще тогда, в тайном убежище, он несколькими ударами сразил одного из лучших среди рувендиан, лорда Манопаро, а здесь каждый его выпад оказывался смертельным. Вайвило никого не щадили, а мелкие юркие уйзгу так ловко обращались с духовыми трубками, что не прошло и нескольких минут, как защитники крепости были выметены не только из разгромленной королевской кухни, но и из пекарни, и из посудомоечной. Жалкие остатки защитников подземелий сумели вырваться во внутренний двор крепости, где тяжеловооруженная пехота уже успела образовать двойную линию против прорывавшихся снизу оддлингов.
Громкий гортанный боевой клич раздался в крепости, солдаты и рыцари ударили в щиты рукоятками обнаженных мечей.
Но где же сестры? Где Кадия, Анигель?
Среднюю сестру она нашла быстро, в толпе уйзгу. На ней была такая же золотистая чешуйчатая кольчуга, как и на ее низкорослых бойцах. Кадия возвышалась над лесным народцем, держа свой меч рукоятью вверх. Труднее оказалось отыскать Анигель. Вот она, за спиной принца Антара, прикрывает его сзади... Все в том же истершемся голубоватом кожаном костюме вайвило... Как теперь она не похожа на прежнюю глупышку и плаксу... Стоило чужаку подобраться к принцу Антару с тыла, как храбрая сестра бросалась на него и поражала каким-то непонятным коротким копьем. Странно, лаборнокцы вроде вовсе не замечают ее выпадов.
«Так она же невидима! — догадалась Харамис.— Вот в чем дело. Вот почему она способна безнаказанно атаковать врагов. Боже, и Кадии следует прикрыться, пусть воспользуется своим талисманом! Этак они действительно смогут победить!»
Однако стоило оддлингам высыпать на двор крепости, как перевес в силах сразу оказался у другой стороны. Харамис прикинула — соотношение было один к пятнадцати. Прибавьте к этому слуг Орогастуса, которые торопливо, вопя во весь голос, начали разворачивать свои машины так, чтобы держать под обстрелом пространство перед входом на кухню,— и картина получалась совсем безрадостная.
Харамис отдала приказание талисману и в мгновение ока очутилась на балконе, примыкающем к залу, где она только что встречалась с Орогастусом. Отсюда открывался вид на все происходящее внизу. Она принялась немедленно вызывать сестер по телепатической связи.
Кадия!
Кадия не ответила, но в следующее мгновение Харамис различила, как высокая тонкая фигурка, растолкав толпу уйзгу, бросилась в сторону баррикады. Змеей скользила она между рядов орудий и вопящих лаборнокцев...
Анигель! Возле главного входа в башню... Видишь? Четыре высокие деревянные платформы...
Однако прежде чем ей удалось закончить фразу, слуги колдуна пустили в ход свои ужасные машины. Два орудия зашипели, и огромные золотисто-белые капли пламени ударили в ряды строившихся уйзгу и вайвило.
Оддлинги завопили так, что даже лаборнокцы отшатнулись. Частицы огня прочно приклеивались к коже и прожигали насквозь. Две другие машины, рявкнув, извергли невообразимое количество раскаленных, оставляющих красные искры игл. Эти пули пробивали доспехи и поражали насмерть.
Вижу, Харамис! Я им сейчас покажу!
Харамис нервно сжала губы:
Анигель! Будь осторожна! Будь осторожна, умоляю тебя, несмотря на то, что ты невидима...
В этот момент последовал удар такой силы, что Харамис отбросило в сторону. Исполинский, сметающий все на своем пути молниевый разряд попал в главные ворота. Древняя башня заходила ходуном. Ошеломленная, полуослепшая Харамис с трудом поднялась на ноги. Внутренний и внешний дворы были затянуты клубами дыма, и, чтобы получше разглядеть, что случилось, принцесса дрожащей рукой придвинула к глазам волшебный талисман. Поверхность кольца затянулась легкой дымкой, и появившаяся картина заставила принцессу вскрикнуть — одна из башен, охранявших главные ворота, была сметена полностью, по каменной кладке другой бежали многочисленные трещины — змеились, расходились, сплетались, и вот вторая башня неожиданно поехала вбок, на глазах превращаясь в груду обломков. Люди с той и с другой стороны стены застыли в немом изумлении. Откуда-то из рядов лаборнокцев донесся вопль ужаса. Казалось, вся крепость на глазах превращается в пыль. Харамис невольно повернулась в ту сторону и увидела, как офицер пинками приводил в чувство запаниковавшего солдата.
Ворота сметены, сейчас начнется решающий штурм, но где же Кадия?
«Боже, будь к ней милостив!» — страстно взмолилась Харамис.
Она поводила талисманом из одного угла в другой, взгляд ее задержался на баррикаде — на том месте, где была установлена молниевая машина. Теперь там густо чадила искореженная груда металла. По-видимому, жар
был так силен, что тела членов обслуживающей команды обратились в уголь. Выгорело все, что могло гореть.
Кадия, Кадия, где же ты?!
Неподалеку блеснула какая-то золотистая искорка. Вот она! Харамис лихорадочно приблизила картинку к неподвижно распростертому телу. Увеличила изображение — сестра не подавала признаков жизни. В правой руке она сжимала волшебный меч — бутоны на рукояти почернели, янтарное сердечко с Черным Триллиумом погасло.
Кадия, Кадия, тебе следовало всего-навсего разрушить молниевую машину. Что же ты наделала! Я никак не думала, что и ты пострадаешь. Надо немедленно предупредить Анигель...
Отлично!
В сознание Харамис врезался чей-то чужой, неласковый, но довольный голос. Чьи мысли она была способна уловить? Только его... Где же он сам? Харамис обернулась, глянула в зал, на мгновение поразилась царящему там разгрому: хрустальные бокалы и графин с вином, свалившиеся на пол, разбились вдребезги; огромная лужа пахучей темной жидкости скапливалась под столом; дрожащими язычками чадили свечи в канделябрах; огонь в камине вот-вот погаснет. Дверь закрыта...