Чёрный квадрат с махоньким просветом
Шрифт:
Антон был благодарен Николаю Осиповичу за то, что тот заботится о нём, выделяет из всех подопечных, даже взял его как-то в Москву на выставку, чтобы показать не только Третьяковку и музей имени Пушкина, где классика, а ещё сводил посмотреть на картины Ильи Глазунова и Александра Шилова. Самому Николаю Осиповичу нравились полотна этих художников, хотелось, чтобы ученик Антоша Зимин тоже оценил мастерство живописцев и философский замысел картин и портретов постиг. Антон ходил по выставкам обалделый. Надо же, как умеют современные, ещё живущие сейчас мастера творить. Он бы, бог знает, что сделал, чтоб научиться так же владеть кистью.
Николай
Об очень умном и важном на обратном пути толковал Николай Осипович в вагоне. А Антоша стыдливо переживал, что у него позорно мало осталось денег и едва набиралось на плацкартное место. Кондратов возле кассы, решительно отстранив Антошину руку с щепоткой купюр, купил сам два билета в купейный вагон и вот теперь потчевал ученика бутербродами и пирогами. Антон мучительно стеснялся. Очень унизительно быть безденежным и голодным. Всё это прекрасно понимал Николай Осипович. Вот и рассуждал о судьбе живописцев, а потом подвёл итог:
– Всё это мелочи. Главное, чтоб всегда было желание творить.
А Антона к мольберту тянуло. Особенно после этой поездки с учителем в Москву, где так много увидел незабываемых полотен. Его просто распирало от впечатлений.
А завершил Николай Осипович свои рассуждения любимой пословицей:
– В общем, у наших проблем граней больше, чем на гранёном стакане.
Конечно, пёстрый студенческий десант на пленэре всегда выглядел внушительно. Ещё бы, они же хоть студенты, но уже художники. Будущие, конечно, но кое-что уже у них имеется. Во всяком случае сидят около этюдников сосредоточенные и думающие о себе возвышенно творцы. Особенно девчонки красиво смотрелись.
Жители села Соловецкое проходят мимо художников с опаской и почтением, как бы не помешать талантам.
Вот и Антоша завтра будет высиживать свой «шедевр». Есть у него задумка нарисовать деревенских парнишек-рыбачков, которые угнездились на перевёрнутой старой лодке со своими удилишками, дёргают серебристую шаклею. И очень довольны.
Это будет первая из целого цикла его картин под общим названием «Хорошим людям должно хорошо житься на своей земле, потому что она родная».
И, может быть, портрет «Черноглазая в оранжевом купальнике» тоже попадёт в этот цикл.
Роковой «мерс»
Долго ли собраться студенту на пленэр? Вылинявший заплечный мешок всегда наготове. Мольберт заряжен тюбиками с красками, а провиант мамочка заготовила. Свитер, куртка, сапоги для путешествий по утренней росе, тоже ждут его. Всё на мази. Хватит времени у Антона ещё и свою красотулю Светку увидеть, обрадовать вестью, что Николай Осипович портрет купальщицы похвалил.
И вот теперь они, взявшись за руки, шли по улице Казанской. У него болтается жеребячьим хвостом на затылке кисть волос, схваченных резинкой. Это Светка их так стянула. Пусть все видят, что парень у неё не просто чувак, а художник. А у самой волосы каштановой волной. Ему нравилось, что у неё такие красивые волосы, и взмахивала она ими гордо. Ну и то, что Антон – творческая натура, подтверждают мазки оранжевой краски на джинсах – напоминание
Светка гордилась, что в кулинарном колледже учится не просто на повара по первым блюдам или кашам, а на кондитера. Станет мастерить тоже, считай, произведения искусства – торты и пирожные. Разве у такой симпатяги может не получиться самый зазвонистый торт, годный для выставок и презентаций. Да и сама она в оранжевых шортиках в обтяжечку – вроде тортика: фигурка, что надо, и обворожительные полненькие ножки, уже позолочённые загаром. А глаза… Наверное, таких красивых глаз, как у Светки, в их Крутогорске нет ни у одной девчонки. Во всяком случае в этом был убеждён Антон.
А Светке было радостно, что благодаря ей получился у Антоши портрет, где она красавица из красавиц. Когда откроется по итогам пленэра выставка студенческих работ, конечно, все ойкнут и ахнут, увидев её необыкновенный портрет.
На радостях заглянули в музей шоколада, недавно возникший в их городе. Угостил Антон Светку горячим шоколадом. Редкостный деликатес! Он и сам-то его пробовал первый раз. А Света заявила, что обожает горячий шоколад. Видать, заглядывала сюда не раз.
Теперь Антон любовался ею, тем, как ловко и красиво она держит фужер с шоколадом, какая врождённая аристократичность угадывается в ней. А ещё поразило его то, какая современная, без предрассудков, его Светка.
Когда им удалось остаться вдвоём у неё в квартире, он, робея, поцеловал её в щёку. Она удивлённо спросила:
– Ты что ни разу по-настоящему не целовался? – и впилась губами в его губы. Даже дыхание перехватило, так она вцепилась в него. Вот как надо!
А когда Светка у неё дома, представ перед ним в халатике, распахнула его полы, он, ослеплённый её наготой, оробел. Но поняв всё, обнял её и начал судорожно срывать халатик. Она сама его скинула.
– Ты что ни разу, что ли? – удивилась она его робости и неумелости. Ой, Светка, Светка… Она, оказывается, всё знала и умела. И он ощутил чувство смущённой благодарности за то, что она так легко помогла ему постичь то, о чём мечтал он, думая о девчонках. И опять он был удивлён Светкой.
После этого и пришла в голову мысль нарисовать Светкин портрет в купальнике.
На улице было знойно. Даже на асфальте, как на пластилине, отпечатывались каблуки. Неплохо было бы завернуть на городской пляж и окунуться. Светка была не прочь покрасоваться в купальничке и ещё раз ухватить загар.
Конечно, по дороге Антон не забывал целовать свою неотразимую натурщицу. Она делала вид, что не довольна уж очень неудержимым в ласках своим поклонником.
– Ты что хочешь, чтобы у меня губы раздулись, как у Маши Распутиной?– с упрёком спрашивала она.
А у него была заготовлена для оправдания возвышенная и резонная фраза:
– Это преступление – не целовать тебя. Ты такая, – и не находя слов, крутил пальцами в воздухе.
После моста через реку у спуска к пляжу взвизгнула тормозами и засигналила рядом с ними красивая, модная машина «Мерседес»-55 чёрного цвета. Подумал Антон, что кому-то другому сигналит водитель этой нарядной иномарки, а, оказывается, ему. За рулём сидел никто иной, как бывший одноклассник Мишка Скорев по прозвищу Хаджи-Мурат. Эту кличку придумал ему Антон после того, как Мишка наголо обрил голову и отрастил чёрную бороду. К Кавказу Мишка отношения не имел и вряд ли читал рассказ Льва Толстого, но прозвище такое ему понравилось. Он при встрече скалил теперь зубы, изображая свирепого горца.