Черный Лотос
Шрифт:
– Нечего было его посещать, тем более с Кэйсо-ин. Я же велел держаться от нее подальше! Пока я стараюсь, оберегаю нашу семью и хозяйство, ты словно нарочно навлекаешь на нас беды!
Рэйко на миг отвела взгляд и сказала, спешно меняя тему:
– После храма я ездила в Синагаву.
Она поведала про отравленные колодцы, губительный дым, таинственную эпидемию, похищения и взрыв с пожаром в здании, принадлежавшем Черному Лотосу.
– Министр Фугатами считает, что секта затевает серьезные беспорядки. Завтра он собирается говорить об этом с
– И речи быть не может, – отмахнулся Сано, негодуя, что Рэйко опять пытается втянуть его в "священную войну", ведомую министром. – Если я открыто появлюсь с человеком сомнительной репутации, мое положение в бакуфу будет подорвано и меня вообще отстранят от расследования.
– Сходи, прошу тебя! – Рэйко протянула руки в отчаянной мольбе. – Мы должны пресечь козни Черного Лотоса и найти настоящих убийц!
– Уже нашел, – отозвался Сано и, опережая возражения Рэйко, добавил: – Что бы ни узнал министр Фугатами, он сможет обо всем доложить на суде. Это не обсуждается.
Гнетущую паузу прервал топот маленьких ножек. Все обернулись и увидели Масахиро, семенящего в гостиную. Взъерошенный со сна, в голубой распашонке, он нес в руках маленькую шкатулку.
– Мама, папа, – произнес он и, сияя, загремел шкатулкой. – Играть!
– Не сейчас, – сказал Сано.
Прибежала няня, бормоча извинения.
– Иди спать, Масахиро-тян, будь молодцом.
Но едва няня потянулась к нему, Масахиро отбежал с криком:
– Нет! Хочу тут!
Он сунул пухлую ручку в шкатулку и подбросил вверх пригоршню черных и белых камешков для игры в го. Пока Рэйко и няня ловили ребенка, а тот радостно забрасывал их камешками, Хирата подошел к Сано.
– Прошу прощения, но мне кажется, вам стоит встретиться с Фугатами, – произнес он вполголоса, чтобы другие не слышали. – Если хоть сколько-нибудь вероятно, что Черный Лотос устроил поджог и убийство, будет неправильно отвергать сведения Фугатами до суда. Если Хару невиновна, мы не успеем ее оправдать. Надо изучить все улики заранее.
Хирата был прав, что Сано и признал неохотным кивком. Согласно законодательству Токугавы, большая часть судебных разбирательств завершалась обвинительным приговором, а подсудимые по умолчанию считались виновными. Даже честный и мудрый судья вроде Уэды мог ошибиться из-за стойкой приверженности традициям. Как бы ни был Сано убежден в виновности Хару, он все же горячо желал для нее справедливого суда.
– Все, Масахиро-тян, наигрались – и спать, – сказала Рэйко, беря сына на руки и обнимая, прежде чем отдать няне. – Спокойной ночи.
Наблюдая за ней, Сано нашел еще одну причину встретиться с Фугатами. Рэйко и Масахиро были его семьей, и он должен был удержать их подле себя, даже если для этого требовалось идти на уступки.
Когда Масахиро унесли, Сано сказал жене:
– Я решил появиться на завтрашнем заседании.
– Правда? – Голос Рэйко прозвучал от неожиданности тоном выше.
Судя по виду, она хотела спросить почему,
– Спасибо, – произнесла Рэйко, кланяясь с подчеркнутым изяществом.
Сано кивнул, испытывая в душе противоречивые чувства. Он воспрянул духом, поняв, что надежда сохранить семью остается, но вместе с тем не спешил обольщаться, зная, что Рэйко ни за что не разделит его мнения о Хару.
– У нас с Хиратой-сан еще много дел, – сказал Сано жене. Он попятился к двери с намерением уйти, прежде чем они снова поссорятся. К тому же его действительно ждал разговор о том, как выявить шпиона в своих рядах. – Скоро вернусь.
– Что нового? – спросила Мидори.
– Все не так плохо. Уверена, когда муж поговорит с Фугатами, он переменит свое мнение. – Рэйко задорно рассмеялась. Мир вдруг сделался ярче. – Мы еще докажем, что в преступлениях замешан Черный Лотос.
Мидори вздохнула.
– Мне бы твою надежду. Сомневаюсь, что Хирата-сан когда-нибудь почувствует ко мне то же, что я к нему. Ты бы видела, как он заигрывал с О-ханой... – Ее голос дрогнул, а из глаз полились слезы.
Рэйко утешающе обняла подругу.
– А как же твой план – притвориться, что он тебе безразличен? Он сработает, дай только срок. Не бегай за Хиратой повсюду, как только что.
– Бесполезно, – мрачно отозвалась Мидори. – Ничего не могу с собой поделать. Да и Хирата-сан меня давно раскусил. Когда я пришла в кухню, он засмеялся и сказал: "К чему так упорно изображать равнодушие? Я же знаю, что нравлюсь тебе". Вот бы найти способ завоевать его любовь!
Пока Мидори предавалась унынию, Рэйко снова принялась размышлять о деле.
– Сегодня министр Фугатами нашел уйму свидетельств того, что Черный Лотос вредит людям даже вне храма, – сказала она. – Но происходящее внутри так и останется тайной, ведь священники с монахинями молчат как рыбы. Истинное Благочестие исчез. Сано в храме ничего не нашел, а его сыщиков рассекретили. Боюсь, пока он не получит прямых улик о преступлениях членов секты, убеждать его без толку и Хару останется под подозрением. Вот бы найти способ взглянуть на храм изнутри...
– Я могу поехать туда и попробовать.
– Что? – Рэйко уставилась на подругу и встретила взгляд, полный надежды. – Ты?!
– А почему нет? Это решило бы и твои сложности, и мои. – И Мидори воодушевленно продолжила: – Я поброжу по храму, понаблюдаю за монахинями и духовенством. Если увижу что-нибудь подозрительное, сёсакан-сама признает свою неправоту.
– Прости, но я не имею права втягивать тебя в это, – твердо сказала Рэйко. – Черный Лотос слишком опасен. Вполне возможно, что они действительно похищают, травят, пытают и убивают людей. – И Рэйко передала ей услышанное от старейшины Синагавы и Истинного Благочестия. – Если они тебя раскусят, неизвестно, чем все закончится.