Черный Маг Императора 15

Герда Александр

— Нет, я останусь в Белозерске, — сказала она, чем крайне меня удивила. Я даже уже придумал несколько интересных мероприятий, на которые хотел сходить с ней и Нарышкиным, а тут такое дело.

— Да ладно! Мне кажется, тебе будет полезно развеяться, — все-таки попытался я. — Выделим тебе дома отдельную комнату для гостей. У нас их даже две, выберешь какая из них тебе больше нравится. Погуляем по городу вместе с Лешкой. Ты же знаешь какой он любитель придумать чего-нибудь этакого. Он мне иногда такие места в Москве показывает, сам удивляюсь.

— Угу, это

он может, — кивнула она и погладила меня по руке. — Нет, давай в другой раз. Я, кстати, за золото еще не бралась даже. Так что будет чем все эти дни заниматься. Ты мне лучше еще одно истинное зеркало достань, хорошо?

— Достану… — пообещал я и вскоре отправился спать.

Подумав еще какое-то время о Софье и ее поведении, которое казалось мне странным, я еще раз решил, что нужно дать ей время, и на этом оставил эту мысль. Сильно хотелось спать и глаза закрывались сами по себе, однако еще кое-что не давало мне спокойно заснуть. Очень хотелось выяснить, кто такой Альберт Денисович Окулов, раз уж мы свели с ним знакомство.

Выяснилось, что так-то Окуловы живут неподалеку от Санкт-Петербурга. Там их родовое имение. Альберт Денисович был виконтом, одним из двух наследников, и судя по тому, что его родной брат был старше, то главой рода он не был.

Может быть, этим и объясняется то, что младший Окулов жил в Липином Бору? Хотя выглядело это все равно довольно странно. Даже если ему не нашлось места в родовом поместье, он мог бы спокойно жить в городе. Интересно, что он забыл в Липином Бору? Ведь если его там знают все, значит там он скорее всего и живет.

Это было любопытно, но не более того. Причин для этого могло быть сколько угодно. Значит у него там какие-то дела, что тут думать? Правда, обычно селятся в Белозерске, но тут уж такое дело.

Еще я узнал, что родовым Даром Окуловых считается рунология, что в общем объясняет склонность Альберта Денисовича ко всяким колдовским штукам. Среди колдунов мастеров рун было много. Очень подходящий Дар для такого занятия.

— Может быть, его выперли из дома как раз за его склонности, — зевнул Дориан. — Ты же сам видел, что они на Лешьей Горе жертвоприношения собирались приносить. Пошел по темной дорожке, связался с плохой компанией… Сам же знаешь, как оно бывает… У него ведь нет такого друга как у тебя, который будет оберегать его от всяких глупостей.

— Это ты себя имеешь в виду? — не сдержал я улыбки.

— Ну не Градовского же твоего бестолкового, — ответил Мор. — От него пользы как с козла молока…

Я открыл глаза и посмотрел на Петра Карловича, который висел под потолком в углу комнаты и покачивался, как будто медитировал.

— Спокойной ночи, Максим, — сказал он, видимо заметив, что я открыл глаза и добавил с пафосом в голосе. — Я буду каждую ночь охранять твой сон, пока мои силы не покинут меня!

— Спокойно ночи, Градовский, — сказал я и начал укладываться поудобнее.

— У этого парня явно что-то с башкой, — пробурчал Дориан. — Мне кажется, она у него слишком перегревается из-за этого постоянного пламени. Помяни мое слово, Макс, когда-нибудь

ты пожалеешь, что не прогнал этого типа… Он какой-то ненадежный…

— Если бы не он, наша поездка прошла бы впустую, — напомнил я своему другу. — Думаю, у тебя к нему предвзятое отношение.

— Просто он идиот, — объяснил Мор. — К идиотам у меня всегда предвзятое отношение.

— Хозяин, хочешь я буду каждый час сообщать тебе, что в доме все спокойно, и ты можешь беззаботно наслаждаться сном дальше? — спросил вдруг Петр Карлович.

— Я же тебе говорил… — хмыкнул Дориан. — Чертов кретин…

— Не нужно, Градовский, — ответил я призраку. — Лучше наоборот, буди меня лишь в том случае, если что-то случится.

Больше он меня не беспокоил, хотя и не замолчал. Видимо, для него это нечто недостижимое. Призрак все время что-то тихо бормотал себе, но это мне вообще не мешало. Скорее наоборот, работало как снотворное. Я несколько минут пытался разобрать, что он там бормочет, и вскоре заснул.

Утро выдалось суетливое. Дед разбудил меня в девять утра и сказал, что Лешка ему уже телефон оборвал по причине того, что не может до меня дозвониться. Я набрал Нарышкина и выяснилось, что вертолет уже давным-давно нас ждет, и в теории мы можем отправляться, если у меня больше нет никаких дел.

Ну а какие дела? Разве только позвонить Черткову, что я и сделал сразу же после того, как умылся. Гудки тянулись как-то необычно долго, а трубку старик не брал. Я уже думал, а не отложить ли мне на несколько часов вылет, чтобы смотаться в «Китеж» и самому выяснить как у него дела?

Но в этот момент он вдруг ответил.

— Доброе утро, Темников, ты что, собрался мне каждое утро звонить? — мне показалось, что наставник что-то жевал. — Если так, то сразу предупреждаю — за каждый звонок я с тебя на занятиях буду спускать лишнюю шкуру. Посмотрим, сколько их у тебя всего…

На занятиях! Если он думает о занятиях, это уже маленькая победа! Значит у него достаточно сил, чтобы думать об этом. От радости я глубоко вдохнул и выпалил:

— Рад слышать ваш голос, Александр Григорьевич. Вы уже начали принимать эликсир?

— Угу, — ответил он, не переставая что-то жевать. — Неплохой сиропчик. Хотел позвонить тебе после завтрака, чтобы спросить — надеюсь, я так чувствую себя не от того, что вот-вот откину копыта? Я где-то слышал, что перед самой смертью становится немного легче…

— Уверен, что это не тот случай, — ответил я. — Думаю, скоро будет еще лучше.

— Да? Ну посмотрим тогда… — он помолчал немного и добавил. — Послушай, Темников… Не знаю, из чего ты сварил эту штуку, да и вообще, я не люблю все эти сентиментальные дела… В общем… Спасибо тебе.

— Пожалуйста, Александр Григорьевич, — сказал я, почувствовав, что к горлу подкатывает комок. — Приятного аппетита вам.

— Ага, давненько мне так сильно не хотелось есть, — ответил он. — Даже сам пришел в столовую, ради такого дела. Кстати, тут к нам народ начал съезжаться со всей Империи. Говорят, будут твой дуб осматривать… Не хочешь заехать?