Черный меч царя Кощея
Шрифт:
— Можно, — опроверг я. — Если по службе, то всё можно.
— Угу, как меня костерить за то, что дочку купца Поминкина из горящего сараю на своём горбу вынес, так, значит, и не по службе вроде?!
— Митя, — чуть повысил голос я, потому что ситуация там действительно была двусмысленная. — Во-первых, она сама этот сарай и подожгла. От несчастной любви. Да, дура, согласен! Во-вторых, то, что ты её в одной рубашке из пламени вынес, — молодец, хвалю за усердие! Но какого лешего без протокола ты ей начал при всём народе искусственное
— Ошибся чуток… думал, как утопшей надо…
— А на грудь зачем давил?
— Вы сами рассказывали, непрямой массаж сердца…
— Митя, ты ей грудную клетку чуть не сломал!
— Переборщил слегонца…
— А она глаза открыла, тебя увидала и ещё вчера заявление подала — дескать, перевлюбилась без памяти, и, ежели я ей тебя не выдам, она уже избу подожжёт!
— Дык я ж…
— У соседей!!!
Митя опустил голову и глухо пробормотал:
— Чё ж мне, за свою доброту да служебное рвение опять жениться придётся…
— Наговорились, сотрудники? — Баба-яга вернулась за стол с целой коллекцией разнообразных предметов и пузырьков. — Ну, коли про девок всё выяснили, давайте нашей царицей да её подружками займёмся. Ещё раз говорю: смотреть, запоминать, спросить чего захотите — спрашивайте, тока руками не лапать!
Мы прекратили цапаться и послушно кивнули. Опыт общения с бабкиным колдовством имелся у обоих. Митю в щенка и петуха превращали, меня — в барана, зайца и даже (стыд-позор!) в двоюродную сестру нашего Гороха, царевну Марьяну. Ныне, кстати, счастливо проживающую с законным мужем где-то на стыке польско-литовско-русской границы. А ведь помнится…
— Как в чистом колодце небо с водой сходится, так на дне болотца нечисть всякая водится, — распевно начала бабка, и мы притихли уже окончательно.
Митька из суеверного страха, а я по причине отчаянного любопытства. Вот выйду на пенсию, вспомню всё, возьмусь, обработаю, да и пущу в печать сборник лучших заклинаний старорусской прикладной магии от самой Бабы-яги. Тираж будут расхватывать, как горячие пирожки в новогодние гулянья…
— Три девицы под окном внутри бани голяком мылись, парились, разговаривались! Кто про что мечтал, кто про что молчал, отведи нас вода до начала начал! Хорс по полю прыскает, рысь по лесу рыскает. А ты дунь горячо, а ты плюнь через плечо, раскрывай, вода, свои невода-а…
Середину я успешно пропустил, обидно, но Яга никогда ничего дважды не повторяет и записывать в блокнотик не позволяет. А над водной гладью в блюде действительно заклубился пар с явным запахом берёзовых веников. Из этого пара вполне себе слепились три женские фигуры со смазанными лицами, одетые в чём мать родила. Впрочем, опознать всех не представляло сложности: царица была самая высокая и широкоплечая, а Маняша ниже всех, но шире в бёдрах. Моя Олёна — идеальная золотая середина. Красивая-а…
— Чего губы раскатали, охальники, — беззлобно вернула нас в реальность глава экспертного отдела. И вовремя,
— Вы не на прелести девичьи облизывайтесь, а по делу ситуацию наблюдайте. Вона царица, кажись, на лавку легла. Жинка твоя ей спину мылит. Туда-сюда мочалкой водит. От затылку вплоть до…
— Ещё, бабуль! — не выдержал Митька. — До чего ж срамотища-то интересная!
Я несильно дал ему по шее, и в этот момент изображение затрясло. Фигуры словно бы задёргались, как при ускоренной перемотке фильма, и Яга быстренько плеснула на поднос синюю жидкость из пузырёчка. Всё чудесное изображение вмиг стало ультрамариновым, зато чётким и без ряби.
— Смотрите-ка, стало быть, вот в энтот момент Змей лютый баньку когтищами подхватил да и в небеса поволок. Бедные девки, а?
Ну не знаю… Митяй фыркнул первым. Я вновь поднял руку для подзатыльника, но, не удержавшись, хихикнул сам. Минутой позже мы уже все трое, не стесняясь, ржали как сумасшедшие, глядя на то, как смешно, нелепо и прикольно катаются внутри бани три девицы, поскальзываясь на мыльном полу, сбивая друг дружку и летая от стенки к стенке в тазиках. Нет, им там было горе, спору нет, но нам тут никакого кино не надо!
— Кобели вы все и есть! — отсмеявшись, заявила Баба-яга и добавила в тающее изображение пригоршню белого порошка.
Фигуры замерли, было видно, что они к чему-то прислушиваются. Потом вроде как открылась дверь, и в помещение вошёл мужчина. Причём вошёл меньше чем на пару секунд, потому что почти сразу же был атакован тремя деревянными тазиками и вылетел обратно. Да, наши девчата умели за себя постоять! А потом изображение резко пропало…
— Что, всё, чё ли? — обиженно надул губы наш младший сотрудник. — А продолжение где?!
— Видать, всё, — развела руками наша домохозяйка. — При сём деле тока вода и была в свидетелях. Чего не знает, врать не станет, чего не видела, не покажет…
— Значит, сразу после этого Лидия, Олёна и Маняша вышли из бани, — предположил я. — Это логично, чего им там сидеть. Наверняка они попытались разобраться с похитителем и вырваться на свободу.
— Из Змеева логова не сбежишь, соколик…
— Тогда надо готовить диверсионный отряд, идти туда и вызволять наших силой.
— Всё верно, да только туда — энто куда?
— Я думал, вы знаете.
— Не знаю, — повесила нос бабка. — Вот те крест, не знаю, не приходилось на узкой тропиночке сходиться. Однако мыслишка есть одна. Да тока опасная…
Можно подумать, хоть когда-нибудь было иначе. Разумеется, я сразу подтвердил, что ради спасения своей молодой супруги пойду хоть на край света. Ну и если до кучи надо спасти одну царицу и одну крестьянку без коровы, ладно, почему нет…
— Митеньку с собой возьмёшь.
— Дык я завсегда с радостью! Меня ж хлебом не корми, дай на задание опасное сходить с Никитой Иванычем. Когда ещё шанс появится буйну голову сложить?