Черный менестрель

Верещагин Петр

В глазах начинает двоится; дым очага клубящимся маревом пробуждает ТУ, другую память – уходящую в прошлое не на годы даже, а на тысячелетия. Зал гостиницы становится

призрачным, а надвигающаяся с севера черная стена ледника Великой Ночи – реальной.

Почти реальной.

Потому что создавшая картины былого музыка одновременно не позволяет позабыть об ЭТОЙ действительности…

«Подвиг твой – притчею будет.» —«Дела мне нет до того.» —«Имя твое станут людиПревозносить сверх всего…» —«Не верю. Людская природа —Ценить только то, чего нет.И это позволит их родуВо тьме зажечь собственный свет!»Он,

мертвый, ведет живущихТуда, где горит огонь,Где нету нужды в ведущих,Где жизнь – в любой из сторон;Туда, где Закон, не грезы,И ночью правит, и днем…А что на глазах его – слезы,Так знает о том только он…

Плавным, перетекающим движением скользящего в траве аспида черный менестрель поднимается; пальцы его еще пробегают по струнам, однако мелодия становится тише, слов же и вовсе нет.

Наваждение медленно проходит; а когда оно исчезает окончательно – с ним исчезает и менестрель.

И лишь через несколько минут хозяин постоялого двора вспоминает, что этот певун так и не расплатился за ужин…

Конец