Чёрный менестрель
Шрифт:
Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы на костерке не начало снова подгорать мясо, про которое все в суматохе как-то забыли. Есть хотелось всем, так что вместо того, чтобы выяснять отношения, все бросились спасать завтрак. Потом все трое решили сначала перекусить, а утолив голод, стали более миролюбиво настроены, так что у костерка завязалась своеобразная светская беседа...
– Так вот вы откуда...
– произнёс маг, когда выяснил, кто свалился ему на голову.
– И что, у вас там и правда магии нет?
– Нет, не было, и быть не может, - твёрдо заявил Захерман.
– А мне кажется, -
– Не нужно путать Каббалу с магией, - перебил его Израэль, - ибо Каббала есть дар Божий избранному народу, а магия - от лукавого.
– Магия, шмагия - это всё только детей пугать, - процитировал Степан "гоблинский перевод" фильма "Властелин колец".
– В ход давно уже идут танковые клинья, ковровые бомбардировки и, конечно же, тактическое ядерное оружие, а глазом с башни моргать - это теперь беспонтово...
– Это, конечно, всё очень хорошо, - вмешался в их разговор Алак Диргиниус, - но может быть вы всё-таки будете говорить по-человечески? А то я из последних ваших двух фраз понял только слово "оружие".
– Вот чего-чего, а оружия в нашем мире много, - ответил ему Голушко.
– И такое это оружие, что никакой магии не нужно, да и как устоит маг против "ядрёной бомбы"?
– А что это такое: "ядрёная бомба"?
– спросил Диргиниус тоном оскорблённого самолюбия, для мага было непонятно, как что-либо может превзойти магию.
– Вот ты нас пугал сегодня огненным шаром, - с улыбкой ответил Степан, - а вот ты представь себе огненный шар размером с большой город. После того, как он взорвётся и сожжёт всё вокруг, выпадут ядовитые осадки, и те, кто не сгорел, умрут от ужасной болезни.
– Значит, Великой войны магов у вас ещё не было, - ответил Степану Алак, и сменил тему.
– Так что делать собираетесь?
– А назад нас отправить ты не можешь?
– поинтересовался Голушко.
– Если предположить, что случится чудо, и меня опять примут в академию, откуда я недавно ушёл со скандалом, - начал Диргиниус, - если у меня будет своя магическая башня и деньги, чтобы уплатить взнос за пользование архивами, если я поднимусь хотя бы до пятой ступени, чтобы получить доступ в их секретную часть и найду в них то, что нужно (а на это уйдет, по крайней мере, год), если я накоплю достаточно Силы, и след вашего перемещения к тому времени не исчезнет в астрале, а также случится ещё множество других "если", то я смогу отправить вас домой. Но пока у меня нет даже своего дома. Да что там дома, лошади, и то нет.
Затянувшееся после этой тирады молчание прервал Изя:
– Ой, да что же вы такое говорите, неужели нам здесь придётся жить среди необрезанных?
– И очень тихо, - ответил ему маг, который не понял юмора и продолжал пояснять.
– То, чем вы здесь в шалаше занимались, карается сажанием на кол, это если вас поймают светские власти, а если церковные...
– Я интересуюсь знать, неужели и здесь-таки преследуют избранный народ?
– перебил его Изя.
– Так у вас тех, кто занимается мужеложеством, называют "избранным народом"?
– уточнил маг.
– Бросьте этих штучек, - возмутился Израэль, и посетовал:
– Что вы скажете за это несчастье?
– "Избранному народу" прямой путь в земли барона Алерта, - посоветовал Диргиниус.
– А что это за барон Алерт?
– спросил Голушко, сразу "выцепивший" главное в разговоре.
– Барон Алерт - это наследник древнего рода, который имеет привилегию
– К сожалению, последний в роду Алертов оказался "избранным".
– Почему же император не вмешается?
– удивился Голушко.
– Империи нет уже пятьсот лет, с тех пор, как она распалась на два королевства, - ответил Диргиниус и пояснил:
– А вот юридический казус с тех времён остался. Два брата-близнеца, которые были правителями в северных и южных провинциях, решили не начинать немедленно войну между собой, поскольку их силы были приблизительно равны, а стали копить силы, объявив себя королями. Когда они через двадцать лет сошлись в бою в битве при Гуузе, то ни один претендентов так и не смог одержать верх над другим. Уже сменилось три династии на юге и четыре - на севере. Приблизительно каждые двадцать лет повторяется война за императорский трон. До сих пор никто так и не победил...
– И когда намечается следующая война?
– ехидно поинтересовался Изя, немного успокоившийся и поэтому говоривший уже нормально.
– Крайний срок, по моим расчётам, лет этак через пять, - ответил Алак, и для объективности уточнил:
– Хотя, может начаться и раньше.
– Весело вы здесь живёте, - пробормотал Голушко.
– Теперь уже не "вы", а "мы", - ответил ему маг.
– А какие ещё здесь есть государства?
– уточнил Израэль.
– Есть ещё вольные города на Западе, - ответил ему Диргиниус, - это такая куча небольших деревенек, окружённых частоколом, каждая из которых считает себя пупом земли...
***
Скорости Степана Голушко мог бы позавидовать любой марафонец Земли, а, пожалуй, даже и спринтер. Впрочем, и у марафонца, и у спринтера нет, не было, и не может быть такой мотивации, как угроза пребыванию на этом свете в виде трёх всадников с саблями наголо. Степан явно шёл на рекорд, но лошади бежали ещё быстрее, и расстояние между преследуемым и преследователями быстро сокращалось. Любой другой на месте Степана сдался бы и покорился своей судьбе, но в Голушко проснулось чисто украинское упрямство, иными словами, он на своё спасение уже и не рассчитывал, но облегчать жизнь врагу не считал нужным. Судьба сегодня явно благоволила Степану, предоставив ему близкое укрытие в виде леса. До него оставалось каких-то жалких сто метров, но всадники уже почти дышали ему в затылок. Шансов добежать до спасительных зарослей практически не было...
А ведь вчерашний день, в том числе и для Степана, прошёл более, чем удачно. Утром после часа ходьбы Голушко, Захерман и Диргиниус дошли до развилки тракта, который, по мнению Степана и Израэля, отличавшемуся от мнения Алака, представлял собой полузаброшенную просёлочную дорогу, лишь слегка обозначенную колеями тележных колёс. Попрощавшись, если так можно сказать про последнее напутствие Диргиниуса, маг отправился на север, а двое землян - на юг.
В течение нескольких часов Израэль Натанович рассказывал своему лучшему и единственному в этом мире другу, какие блестящие перспективы им открываются. О том, что в замке барона Алерта их ожидает собрание гениев, т.к. все гении земной истории, по утверждению Захермана, были людьми неординарными, иными словами, вполне могли быть членами клуба "Розовая пиранья", или других аналогичных заведений. На робкий вопрос Степана: