Черный настрой

Андрижески Дж. С.

Я смотрела, как он снимает пиджак смокинга вместе с галстуком и рубашкой, стягивая их один за другим и укладывая на раковину вместе с платьем.

Затем он отвёл нас обоих в душ.

Я невольно вспомнила тот раз в Бангкоке, когда он принялся осторожно мыть меня, нанёс сначала шампунь, потом кондиционер на мои волосы, когда отмыл каждую капельку крови с моих рук, шеи и лица. Во время этого он несколько раз останавливался, чтобы поцеловать меня.

По-настоящему он заговорил со мной всего один раз.

Закончив смывать остатки кондиционера с волос

и мыла с моего тела, Блэк обхватил меня руками сзади, опустив рот к моему уху.

– Мири?
– его голос прозвучал бормотанием.
– Что ты имела в виду? У Фразьера?
– он поцеловал моё лицо сбоку.
– Ты думала, что мой свет ощущается странно... что с моим светом что-то не так. Что ты имела в виду?

Сбитая с толку, я подняла взгляд и обернулась на него. Вода капала с его волос на плечи и лицо, его ресницы и щеки были усеяны водяной пылью от душа. Оценивая моё выражение, он поколебался, затем крепче сжал меня в руках.

– Это Паззл, Мири?
– тихо спросил он.
– Ты все ещё чувствуешь его на мне? Когда я целую тебя?

Я продолжала смотреть на него, потерявшись в выражении его лица.

Я ещё сильнее растерялась от его слов.

Спустя мгновение я осознала, что он ждёт ответа. Я покачала головой.

– Нет.

– Ты уверена?

Нахмурившись, я медленно кивнула.

– Я уверена. Я никогда не чувствовала на тебе Паззла, Блэк. Не по-настоящему. Я чувствовала людей, в тюрьме...
– он вздрогнул, крепче обнимая меня.
– Я никогда не чувствовала Паззла. Я думала, это потому что он вампир...

Прежде чем я успела договорить, Блэк наклонился и поцеловал меня в губы.

В этот раз он вложил свет в свои губы и язык, раскрывая своё сердце. Мои мысли застыли, тело обмякло, когда Блэк вжался в меня. Я развернулась в его руках, скользнув пальцами в его влажные волосы, когда он вновь меня поцеловал.

Когда он наконец оторвался, чтобы глотнуть воздуха, я всюду вокруг себя ощущала его свет, вторгающийся в мой. Я держалась за его, когда Блэк наклонился мимо меня и выключил воду.

Закутав нас обоих в гигантские пушистые халаты, он отвёл меня в спальню и вызвал обслуживание номеров, попросив их прийти и прямо сейчас убрать в ванной. Я слышала, как он объясняет окровавленную одежду, просит избавиться от неё и говорит, что мы стали свидетелями преступления, а отель может связаться с полицией Нью-Йорка и получить подтверждение, если нужно.

Все это время он говорил тихим, спокойным голосом.

Затем он повесил трубку и просто сидел в темноте.

Я несколько раз попыталась поговорить с ним о Мозере, но он мне не отвечал.

Я попыталась рассказать ему, что узнала о Гаррисоне и остальных, но Блэк лишь качал головой, говоря, что мы обсудим это утром. Посмотрев на него, я осознала, что он справляется ничуть не лучше меня, и перестала пытаться разговорить его.

Обслуживание номеров пришло через несколько минут. Я поглаживала Блэка по спине, слушая, как они ходят в прилегающей комнате, тихо разговаривая на испанском и английском.

Я думала, что Блэк

уснул ещё до их ухода.

Но нет.

Как только дверь за ними закрылась, он повернулся на бок. Подтянув меня к себе, когда я стала отодвигаться, Блэк начал развязывать пояс моего халата. Закончив и развязав свой халат, он распахнул его и привлёк меня к себе, обхватив руками мою спину и талию, зарывшись одной ладонью в мои волосы. Он все ещё не издал ни звука, ничего мне не сказал, так что я думала, что он хочет только этого, что на этом он остановится.

Этого он тоже не сделал.

Через несколько минут, в течение которых он водил руками по моей голой спине, массировал мою шею, плечи и поясницу, я задышала тяжелее. Когда он начал ласкать моё тело спереди, губами следуя вслед за руками, я издала тихий хрип, не сумев сдержаться. Его руки тут же крепче сжали меня. Он толкнул меня так, чтобы я перевернулась на спину, и скользнул на меня сверху. Перенеся на меня большую часть своего веса, Блэк поцеловал меня по-настоящему, его руки сделались грубее, когда он заставил меня обхватить его ногой.

Я почувствовала, что утрачиваю связь с комнатой из-за того, что мы делали. Я ненадолго забыла обо всем, что мы говорили ранее тем же вечером. Когда Блэк нарочито надавил основанием ладони между моих ног, я издала тяжёлый стон.

Чувствуя, как он напрягается, как тяжелеет его дыхание, я пришла в себя ровно настолько, чтобы вспомнить суть нашего последнего разговора.

Вспомнив, я деликатно толкнула его в грудь, заставив его поднять голову.

– Блэк, - с трудом сфокусировав глаза, я встретилась с ним взглядом. Его зрачки затмили золото радужки. Боль выплёскивалась из него облаком, заставляя меня прикрыть глаза и стиснуть зубы.
– ...Блэк. Ты сказал, что не хочешь этого. Ранее ты сказал, что не хочешь этого.

Он покачал головой.

– Я никогда такого не говорил.

– Ну тогда ты сказал, что мы не можем.

– Теперь это не имеет значения, - сказал он.

– Не имеет ли?

– Нет, - Блэк всем телом вжался в меня, и я во второй раз стиснула зубы, подавляя острый укол боли в груди. Я сжала его руки, стараясь думать, осмыслить то, что он мне говорил.

– Почему?
– наконец спросила я.
– Почему теперь это не имеет значения?

– Тебе это нужно, Мири, - он целовал мой подбородок, бормоча.
– Тебе это нужно... твоему свету это нужно. Он нуждается во мне. Там, ранее, ты впала в шок... ты едва не отключилась.

Он имел в виду с Мозером, на вечеринке.

Какая-то часть моего сознания все ещё силилась понять, что он мне говорит, пытаясь собрать воедино его слова. Я лежала там и боролась с болью, пока он целовал моё горло, его язык выписывал горячие круги по моей коже, а потом внезапно его слова упорядочились перед моими глазами, приземлившись со звучным щелчком. Как только это случилось, я покачала головой, отталкивая его.

– Нет, - сказала я.

Блэк потянул меня обратно, руками и ладонями, уговаривая.