Черный охотник (Дракон Конга - 2)
Шрифт:
"Дом, доу, вау..."
Нездешний, голос, не от нее, не от тьмы. Но он -- из нее. Потому что тьма здесь -- единственное сущее. И он -- из нее. Но -- извне. Как и розовый огонек, крошечный прокол в обволакивающей угольной ткани.
"Дом, доу, вау..."
Звук толкает, прикасается, движет... Значит, есть нечто, некто... И оно, он -- не из мрака. Потому у огонька появился цвет. Потому что есть -- он!
"Дом, доу, вау,
По реке поплыву..."
Да? Да! Слова! Они -- не отсюда. Но они входят в оставленную звуками щель.
"Дом, доу, вау!
По реке поплыву,
По Зеленой Реке
Со свирелью в руке
Золотые цветы соберу...
Дом, доу, вау.
Цветы соберу
На венок золотой
Со живою звездой,
Звездой, что угаснет к утру.
Дом, доу, вау!
Венок золотой
Со живою звездой,
Со мною самой
Тебе подарю -
И умру.
Дом, доу, вау,
Дом, доу, вау,
По Зеленой Реке поплыву..."
"Я умер!– - думает он. И она тоже умерла. Нижний Мир! Вот он какой! Как легко! А умирать не страшно. Только больно. У меня больше нет тела (думает он). И у нее нет тела. Огонек! И -- Дом, доу, вау..." Вот он какой, Нижний Мир..."
Голос стихает.
"Не умолкай --думает он.– - Ты нужен мне!"
Но голос прячется. Только розовый тусклый огонь, который ничего не освещает...
Слабый свет пробивается через опушенные веки. Он пробует открыть глаза -- но не может. Он чувствует что-то на лице. Хочет шевельнуть рукой -- руки нет.
– - Не двигайся!– - ласковый голос.
– - Эйрис?
– - Молчи! Тебе нельзя говорить, двигаться, смотреть! Еще долго, Несмех! Еще долго...
– - Это ты пела?– - спрашивает он. Думает, что спрашивает.
– - Спи, Несмех! Спи!– - Он чувствует ее руку на лбу.– - Спи!
Снова тусклый свет и ее голос:
– - Что?– - сколько он спал? Долго! Зато появилось лицо. Его лицо: нос, рот, глаза, губы...
– - Ты можешь говорить.
– - Что со мной?
– - Ты едва не ушел, Несмех!
– - Ушел? Что было со мной, Эйрис?
– - Потом, Несмех! Ты устанешь!
– - Это ты пела?
– - Я, Несмех! Звала тебя, чтобы ты... Спи, Несмех, спи...
– - Доброе утро, Большой!
Как славно лежать не двигаясь! Как славно быть собой, чувствовать свое тело, руки Эйрис, касающиеся кожи. Не хочется шевелиться, но хочется открыть глаза. Он открывает их и видит над собой легкую желто-зеленую крышу из переплетенных стеблей тростника. Такую же, как в доме, где он родился... Он не в пещере!
– - Где я?– - спрашивает и удивляется слабости своего голоса.
– - Не тревожься!– - Лицо Эйрис. Золотисто-коричневое. Гладкая кожа покрыта светлым пушком, чуть более густым в уголках рта и в ямке под нижней, немного оттопыренной губой.
– - Эйрис!– - с нежностью произносит он и улыбается.
Рука девушки приподнимает его голову, подносит к губам аметистовую чашу
Откинувшись на мягкую(!) подушку, он вдруг замечает: стоит подольше посмотреть на что-нибудь: письмена на чаше, тростниковые стебли на потолке, маленькую грудь Эйрис, сиреневого краба, бегущего по стене, -- и то, на чем останавливается взгляд, приближается, увеличивается в размерах.
"Это мне знакомо", -- думает Несмех.– - Откуда?"
Ему снились сны. Удивительные сны, в которых было его прошлое и его будущее. Живые видения. Что-то очень важное... Но нет, он не помнит ничего!
– - Тебе лучше?– - говорит Эйрис.
– - Мне -- очень хорошо!– - Он радуется, но счастье его омрачено: он забыл что-то важное.
– - Я расскажу тебе о том, что было?
– - Ты -- знаешь?– - Нет, он не произносит вслух, просто думает. Надо смириться с тем, что он -- забыл!
Эйрис откидывает край одеяла и ложится рядом, обнимает, придвигает его большую голову к своему плечу. По тому, как она это делает, Несмех догадывается: и ложе его, и соприкосновения их тел привычны девушке.
– - Ты прогнал его!– - говорит она.
"Нет, она не знает!" -- разочарованно думает Несмех.
– - Ты прогнал его! Ты был стремительней демона! Даже я видела лишь тень твою и то, что оставлял твой меч!
"О чем она?– - удивляется Несмех.– - Ах да!" Но это было так давно. Сколько жизней назад?
– - Ты напугал его, Большой! До смерти напугал!
– - А я думал -- он убил меня!– - вспоминает Несмех.– - Он схватил меня...
– - Я видела! Но ты ускользнул! Ускользнул, а он убежал! На трех лапах! Как крыса!– - Ее жаркий восторженный шепот обжигает ухо.
– - А что было потом?– - спрашивает он.
– - Ты отдал всю свою силу!– - сокрушенно произносит Эйрис. Жизнь оставила тебя, и ты стал беспомощней новорожденного щенка. А я... Я взяла меч и села рядом с тобой. Но прежде послала зов. Хотя не надеялась, что меня услышат: я... мне тоже досталось.
Эйрис тихо засмеялась, хотя Несмех не находил в сказанном ничего смешного.
– - Я сидела рядом с тобой и ждала: кто придет? Кого Вечное Лоно пошлет взять наши жизни?
Никто не приходил. Но солнце уже коснулось гор, я чувствовала это. И сумерки сгущались. И тишина была вокруг такая, какая бывает в Лоне лишь перед приходом темноты.
Сумерки сгущались, и я услышала треск ломающихся ветвей. Подумала: кто-то из детей Лона идет на запах крови!
А это был краурх. Наш краурх! И девять Охотников. Слушающий послал их за нами. До него дошел мой зов, благодарение богам! А потом мой зов дошел до тебя -- и ты вернулся!