Черный принц
Шрифт:
Миссис Лоуренс – вдова, и пусть минул период строгого траура, она все равно тяготеет к черному цвету, крепу и украшениям из волос дорогого супруга. И украшения эти миссис Лоуренс охотно демонстрирует, подчеркивая, что каждой леди под силу сделать нечто подобное… правда, при этом взгляд ее останавливается на Таннис, отчего та сразу осознает, что леди не является и об украшениях из волос ей думать не следует.
И к лучшему, вряд ли бы Кейрен с пониманием отнесся, остриги она его ради перстенечка, а на ожерелье и того больше ушло бы… тут Таннис задумалась,
– Таннис, вы вновь позволяете себе отвлекаться. – Указка вновь щелкнула в опасной близости от пальцев, а на постном лице миссис Лоуренс появилась премерзкая улыбка. – Я понимаю, что вам приходится сложнее, чем остальным дамам…
Дамы захихикали, и Таннис прикусила губу, пытаясь подавить раздражение.
– Но уверена, если вы сосредоточитесь и возьмете себя в руки… – Миссис Лоуренс говорила медленно, пережевывая слова. – У вас все получится. Не сразу, конечно, потребуются долгие тренировки…
Она считает Таннис дурой.
Все они, чистенькие девочки, считают Таннис дурой, если не сказать хуже. Она ведь знает, что ее не хотели принимать, та же миссис Лоуренс заявила, что мест нет и в ближайшее время не предвидится. А потом добавила, что ее курсы предназначены для приличных женщин.
Таннис же… по глазам видно, что о ней думают. По кривоватым улыбочкам, по взглядам, которые скользят по ней, но никогда не задерживаются, и порой Таннис начинает казаться, что она – пустое место.
Зачем цеплялась?
Из упрямства, благодаря которому пробилась на самые первые курсы, где училась сидеть за столом, пользоваться вилками, ложками, отличать винные бокалы от коньячных. Очень нужные знания, Кейрену плевать, из каких пить. Потом были курсы по домоводству. И по развитию чувства стиля… шитья… кулинарные…
Таннис вздрогнула, вспомнив, как выковыривала косточки из смородины. Нет уж, лучше шиньон…
– Сначала разделяете волосы пополам… – Миссис Лоуренс не собиралась уходить. – А затем каждую половину еще на шесть частей. Шесть – это…
– Я знаю. – Таннис заставила себя улыбнуться. – И даже до десяти сосчитать смогу.
– Вот видите, все не так и плохо.
…приняла, потому как Кейрен заставил. И заплатил, надо полагать, раз в пять больше.
Чего ради, спрашивается?
Таннис ловко заплела двенадцать косичек. И миссис Лоуренс, нахмурившись, наклонилась. Она изучала косички придирчиво, однако изъяна не обнаружила.
– Чудесно, – ледяным тоном произнесла она, отворачиваясь. Шлейф черного платья скользил по паркету. Она останавливалась у каждого стола, благо учениц у нее было немного, и совсем иным, мягким голосом высказывала свое мнение о работе. Кого-то заставляла переделывать, кому-то бралась помогать, и почему-то помощь ее не была оскорбительна.
А может, кажется?
Мерещится Таннис всеобщее презрение, тщательно упакованное в цветные фантики хороших манер. Что вообще Таннис понимает в манерах?
Ничего.
И поэтому закручивает
Чем она их раздражает?
Платьем? Красно-синий тартан. Мягкое и одновременно строгое. Воротничок-стойка, длинные рукава… турнюр этот безумный. Нет, одета она прилично. На волосах – плоская шляпка с длинной вуалью и черными перышками. В отличие от турнюра шляпки Таннис нравятся.
Она их сама рисует.
И модистка утверждает, что вкус у Таннис отменный, правда, стоят ее фантазии…
…в этом все дело, в том, что за Таннис платят.
– Чудесно! – Голос миссис Лоуренс отвлек. – А теперь аккуратно снимаем наш шиньон с доски.
Волосы повисли в руке Таннис. Покачивались заплетенные косички, и Таннис старалась отрешиться от мысли о том, кому они принадлежали прежде.
– И заворачиваем в льняную салфетку…
Салфетки лежали здесь же.
– Дома вы должны варить шиньон не менее четырех часов. В воду можно добавить несколько капель уксуса, тогда волосы приобретут яркий блеск.
Миссис Лоуренс сделала паузу. Таннис обернулась: скрипели перья, девушки тщательно записывали нехитрый рецепт.
– Но ни в коем случае не следует добавлять в воду сахар! – Она воздела указку к потолку. – Так вы бесповоротно испортите заготовку!
…тоска. И дурость несусветная. Узнай мамаша, что Таннис вознамерилась носить чужие волосы, выдрала бы как сидорову козу.
– После того как заготовка слегка обсохнет, ее необходимо поместить в духовку. Однако…
…зачем она здесь?
Учиться. Чему? Как к своим волосам, которые уже немного отросли, добавить чужие? И что, станет она краше? Сомнительно. И с каждым словом миссис Лоуренс сомнения крепнут. А ведь изначально ясно было, что никогда Таннис среди этих дамочек своей не станет, сколько бы курсов она ни закончила, сколько бы дипломов ни получила, сколько бы книг ни прочла. А читать ей нравится.
…и ездить верхом.
Готовить, зная, что в кои-то веки получится что-то съедобное.
Таннис взглянула на часы, с немалым удовольствием отметив, что до конца занятия осталось минут пятнадцать, десять из которых миссис Лоуренс потратит на демонстрацию нового гарнитура. Сейчас Милли… или Элли… или Пегги – все они до того похожи друг на друга, что Таннис путается – поднимет руку и спросит…
– Миссис Лоуренс, – раздался тоненький голосок, – скажите, а когда мы будем учиться делать украшения?
Этот вопрос задавали каждое занятие, и ответ Таннис выучила наизусть.
– Скоро, дорогая Эмили…
…значит, все-таки Милли.
– …очень скоро. Сначала вы должны постигнуть основы. Работа с волосами требует…
…тоска, и собственное нетерпение подталкивает Таннис вновь и вновь оборачиваться к часам. Стрелки ползут так медленно, а завернутые в ткань чужие волосы жгут руки.