Черный Рассвет
Шрифт:
Здесь была лестница, идущая вверх и вниз.
— Второй этаж, — сказал Шейн, и она кивнула.
Они поднимались быстро, но спокойно, и поскольку они достигли площадки второго этажа, Клэр слышала что-то, что походило на отдаленный поток воды через трубы, и затем огни просто… не выдержали. Тогда они посветили назад.
— Не хорошо, — сказал Шейн. — Пошли. Сюда.
Прихожая была длинной, прямой и несложной, за исключением того, что трубы, бегущие сверху, развили утечки… некоторые медленно капали, некоторые серебристые (или коричневые) потоки воды создавали толстые бассейны на полу. Запах здесь был более сильным. Верно, подумала Клэр. Избегай
— Обратно, — сказал Шейн и отцепил насадку от сумки на его спине. Он переключил воспламенение, включив синее экспериментальное пламя, которое немного зло шипело. — Огонь в отверстие!
И он открыл невероятно плотный поток пламени, который окатил лужи, доводя их до кипения. Когда он убрал палец со спускового механизма, огонь выключился, Клэр моргнула, чтобы вернуть взгляд в центр перед огнеметом и стала искать любой признак драугов.
Ничего. Путь казался чистым.
— Пошли! — сказала она и побежала вперед. Шейн бежал с ней наравне. Насадка у него была все еще в готовом состоянии, горел контрольный свет, но они не нуждались в нем; кроме всплесков воды лужицы не производили злых существ, захватывая их ноги, или делали чтолибо вообще. Они мчались, затаив дыхание, до конца зала, и Клэр указала на группу выключателей справа от них, отмеченных красными знаками. Над ними была надпись: РУЧНОЙ КОНТРОЛЬ ЗА ОТКЛЮЧЕНИЕМ КЛАПАНА. ИСПОЛЬЗУЙТЕ ТОЛЬКО В САНКЦИОНИРОВАННОЙ ЧРЕЗВЫЧАЙНОЙ СИТУАЦИИ.
— Я думаю, это они, — сказал Шейн. Клапаны были покрыты стеклянными панелями, но был удобный молоток, висевший на цепи, и он использовал его, чтобы разбить все стёкла, один за другим. — Ты начинаешь с того конца. Я с этого.
Это был хороший план, пока Клэр не попыталась повернуть клапан — он был большим, тяжелым и, самое важное, не перемещался, вероятно, так как его закрепили в 1950-ых. Она попробовала, но ничего не происходило. Шейн управился со своим первым с трудом, но сила Шейна приблизительно в десять раз превосходила ее.
Она просунула свое ружье через спицы на клапане и использовала его в качестве рычага, осторожно, чтобы держать руки подальше от аккуратного механизма. С глубоким, металлическим стоном, от которого вибрация прошла через пол, клапан начал поворачиваться. Поскольку клапан вращался, стало немного легче, и она закрепила его, вынула ружье и двинулась к следующему.
— Клэр, — сказал Шейн.
— Почти получилось! — Она стиснула зубы, а второй клапан визжал, как бесплатные ржавые хлопья.
— Клэр!
На этот она посмотрела и увидела, что он отвернулся от неё в сторону коридора. Выражение его лица… она не хотела смотреть.
Но она должна была.
Драуги приближались в полной тишине, скользя по металлическим залам словно призраки.
Идентичные мужчины, всё серо и неразличимо и вместе с тем очень неправильно, рябь и без костей.
Драугов было около двадцати на их пути.
— Отойди от меня, — сказал Шейн.
— Я еще не закончила! — Она бросилась к последнему клапану снова, осталось больше ржавчины, поскольку металл скрипнул и повернулся на дюйм. Ее руки соскользнули, так как покрылись потом, и затем Шейн взял на себя ее сторону и захватил импровизированный рычаг и применил к нему собственную силу. Это повернуло другую половину круга и легко заглушило.
— Они все снимут с наших костей, — сказал он и достал ружье, чтобы вручить его ей. Она почти уронила
Вскинула ружье на плечо. Оно уже было ушиблено в этом месте, но еще несколько синяков были маленькой ценой, которую можно заплатить. Она тихо посмотрела на Шейна, и он вышел вперед, схватив насадку огнемета. Он нажал кнопку воспламенения, и когда синее пламя вырвалось наружу, он отчаянно усмехнулся.
— Я люблю эту работу, — сказал он, вероятно, добавил к этому что-то еще, что-то остроумное и забавное, но прежде, чем он выстрелил, самый близкий к нему драуг выставил свою руку, которая простиралась невозможно далеко и превратилась в воду, прозрачную и бесформенную, и поразила насадку влажным, испепеляющим ударом.
Это заглушило очаг воспламенения.
Шейн в шоке посмотрел вниз и нажал на кнопку ещё раз. Затем снова. Он получил щелчок, но не свет.
— Черт — прошептал он, но не стал тратить время на сожаления; он просто взял кобуру сопла и схватил ружьё со спины. — Клэр, лестница. Сейчас.
Она уже была на ней. На ее плече был тусклый свет выходного знака, с фигурой маленького спускающегося человечка. Она подбежала к нему, лестница смотрелась чистой…, но прихожая выглядела также чистой, когда они пробежали тот путь. Драуги были не только противны — они были умны. Действительно умны.
Она распахнула дверь ударом ноги и ничего не увидела. Снова. Ничего. Драуги устойчиво продвигались теперь к ним, и Шейн экономил свои выстрелы. Вдвоем они, возможно, могли уничтожить половину драугов, которые стояли перед ними. Отступление было единственным выходом.
— Побежали! — крикнула она и сделала вниз первые шесть шагов. В промежуточном пункте, где лестница повернулась, она оглянулась назад. Шейн отступал через дверь и теперь он сделал один оглушающий выстрел из своего ружья, вскочил и хлопнул дверью. Тогда он нажал кнопку быстрого выпуска огнемета. Его тяжелый вес лязгнул на металлический пол, и он захватил свободную насадку и протащил ее через ручку двери, чтобы закрыть ее. Это надолго не остановило бы драугов — если это остановит их вообще — но он сделал то, что мог.
Он спускался к ней, когда она услышала звук… как бегущая по трубам вода, но другой в этот раз. Ближе. Гул.
И она увидела волну, направляющуюся вниз по ступенькам, густую и тёмную.
Волна ударила Шейна по спине и сбила его с ног. Затем вместо того, чтобы продолжить падать, как того требовала сила тяжести, это просто… остановилось, сформировало толстый, дрожащий пузырь и поглотило его.
Он плавал в жидкости, как если бы это было большей плотности, чем реальная вода. Он бился, но не мог выбраться.
— Нет! — закричала Клэр и сняла свое ружье, но не было ничего, что она могла сделать; она не могла выстрелить в него, не могла.
Большое количество жидкости быстро направилось к ней вниз, и она видела его лицо через искаженную линзу жидкости, топящей его, видела страх, гнев и ужас, и она видела, что он сказал что-то. Возможно, это было ее имя.
Возможно, он говорил ей бежать.
Она побежала.
Жидкость ползла за ней, теперь больше как щупальца, чем волна, захватывая и достигая ее, она бросилась вперед за угол лестничной клетки. Шейна не было видно теперь среди этой массы воды, и она выстрелила в нее. Шум хлопнул по ней как физический удар, и отдача ружья поразила ее плечо со зверской силой. Она едва чувствовала его, потому что реальная боль была внутри, где она кричала имя Шейна.