Черный рыцарь Белой королевы

Шумей Илья

– Ты обслуживаешь покои Верховного Советника Бекташа Руорна, – нарушила молчание Жрица.

Милн так и не понял, являлось ли это вопросом или просто констатацией факта, но на всякий случай кивнул. Ему стоило определенного труда удержаться от того, чтобы не уточнить, что Руорн уже бывший Верховный Советник. Смертному не следовало перечить Жрице, если только он не собирался записаться в самоубийцы.

– Да, госпожа.

– И он уже три дня не выходит из своего рабочего кабинета.

– Да, госпожа.

– Как

он себя чувствует?

– Неважно, госпожа, – тот факт, что Кьюси проявила интерес к судьбе опального Советника, немного приободрил Милна. – Он же за эти дни ничего не ел. Вся еда, что я приношу ему, остается нетронутой. Он целыми днями сидит в кресле и просто смотрит в окно.

– Он просил тебя приносить ему еду в покои?

– Н-нет, госпожа.

– Кто отдал тебе такое распоряжение?

– Н-никто, госпожа, – еле слышно пролепетал Милн и, поскольку гнетущее молчание все затягивалось, добавил. – Я сам… я хотел как лучше.

– У тебя доброе сердце, – капюшон чуть шевельнулся, и в его тени блеснули глаза. – Где ты ее берешь?

– Где всегда, госпожа – на кухне.

– Кто-нибудь знает об этом?

– Почти все, кто там работает. Я же не могу просто так воровать продукты.

– Люди догадываются, кому именно ты носишь еду?

– Да, разумеется!

– И никто не задает вопросов?

– Нет, госпожа, все делают вид, будто не замечают меня. Они ведь тоже… – Милн запнулся, но, поскольку Жрица молчала, ожидая продолжения, заговорил снова. – Люди ведь жалеют господина Руорна, сочувствуют ему.

– Бекташ Руорн провинился перед лицом нашей Госпожи и понес соответствующее наказание, – голос Сестры оставался ровным, вот только предшествовавшая ее словам пауза все же выдавала ее реальные чувства. – Жалость тут неуместна.

– Верховный Советник Руорн являлся самым верным и преданным Служителем Сиарны! – торопливо заговорил Милн. Кьюси обладала удивительным даром провоцировать людей на откровенность. Перед ней душа буквально сама рвалась исповедоваться. – Он всегда делал все возможное, а, порой, и невозможное, чтобы наилучшим образом решить поставленные перед ним задачи. Я думаю, что и в этот раз он не хотел ничего плохого, просто обстоятельства так сложились. Против него. А теперь, боюсь, его просто некому заменить.

– Увы, но незаменимых людей нет. Теперь Ивар Локано – новый Верховный Советник.

– Но, госпожа, понимаете, Советник Локано, он… другой.

– В каком смысле?

– Ну, я не могу объяснить. Господин Руорн всегда был крайне требовательным и даже жестким руководителем, но он, тем не менее, общался с обычными людьми не то, чтобы как с равными, но, по крайней мере, не как с мебелью. Он всегда старался оставаться в рамках необходимой субординации, а Советник Локано никогда не упускает возможности напомнить собеседнику о том, какое тот ничтожество. А это рвения как-то не добавляет. Вообще, мне кажется, что на этот раз, назначив нового Верховного Советника, Сиарна поторопилась…

Милн едва не вскрикнул от неожиданности и боли, когда

изящная женская рука внезапно превратилась в стальные клещи, с силой стиснувшие его локоть.

– Не пристало смертным судить о делах Служителей, и уж тем более о решениях богов! – только что бывший мягким и проникновенным голос окрасился металлом.

– П-прошу п-прощения, госпожа, – заикаясь от страха, пролепетал Милн.

– Свое мнение по подобным вопросам разумнее держать при себе, но если уж проговорился, то будь готов отвечать за свои слова. Понятно?

– Угу, – только и смог выдавить Милн, сражаясь с комком в горле.

– Вот и хорошо! На сей раз я тебя прощаю, – голос Жрицы вновь смягчился, железная хватка увитых черными завитками пальцев ослабла. По занемевшей руке вновь побежала кровь, терзая ее яростным покалыванием. – Когда вернешься домой, пять раз прочитаешь «Светлая Заступница, путь мой освети».

– Угу, – Кьюси всегда прощала, она была органически неспособна удержать в себе злобу на кого-либо. Милн это прекрасно знал, но он никак не мог донести такую простую мысль до своих трясущихся коленей. Если требовалось, припугнуть Кьюси тоже умела.

– Мне импонирует твое беспокойство о судьбе Бекташа Руорна, а потому я хочу тебе помочь. Так что слушай меня внимательно.

– Угу, – кивнул Милн, с трудом подавив вздох облегчения.

– Отныне по всем вопросам, касающимся обслуживания его покоев, ты будешь обращаться к Сестре Джейх. Соби!

Милн вздрогнул, когда прямо у него над ухом из темноты раздался негромкий сипловатый голос:

– Я здесь, Сестра.

– Познакомься с Кассом Милном.

– Я его знаю, – сказано это было таким тоном, что Милн вдруг ощутил себя маленькой букашкой, оказавшейся посреди огромной пробковой доски, над которой склонился пытливый энтомолог с булавкой в руке. Старшая Жрица Собати Джейх всегда все обо всех знала.

– Что бы ни понадобилось – еда, питье, одежда, что угодно – получать все будешь только у Джейх. Руорн должен оставаться в здравом уме и трезвой памяти. Понятно?

– Да, госпожа, – кивнул Милн. Необходимость ежедневно общаться со Старшей Жрицей, перед которой робели даже самые высокопоставленные Служители, совсем не вдохновляла Милна, но выбора ему, похоже, не оставили.

– Если у него вдруг случатся какие-нибудь проблемы со здоровьем, или тебе просто что-то подозрительное померещится – немедленно сообщай лично мне.

– Хорошо, госпожа.

– И последнее, – Кьюси наклонилась к самому его уху, и почти прошептала. – Не стоит обсуждать дела Служителей Сиарны на каждом углу. Я ясно выражаюсь?

– Я нем как могила, госпожа!

– Отрадно слышать, – они остановились. – Здесь мы тебя покинем. Ты все запомнил?

Голова Милна снова судорожно задергалась вверх-вниз.

– В таком случае – спокойной ночи!

Только порыв ледяного воздуха, принесшего с собой легкую тень терпкого аромата духов, сопровождал исчезновение двух Жриц.