Черный смерч (илл. А. Кондратьева)
Шрифт:
— Если бы я опоздал на миллион лет, то и тогда не стал бы извиняться, сказал Поль, отводя руку Эрла с часами. — Ну что ты скажешь, если мы открыли секрет «НБ-4001»?
— Потрясающе! — воскликнул Эрл. — Ты не шутишь? Ну тогда объясни.
— Снаряд в виде очень большой электрической лампы, только металлический. Устроен так, что издали блестит, и, не зная, даже трудно понять, что это не лампа. Мы завезли его к нашим специалистам. Там все выяснили. Оказывается, «негритянская болезнь» вызывает такой же распад кровяных шариков, какой совершается под воздействием радиоактивного
— Теперь нашим людоедам уже не удастся практиковать «НБ-4001», — сказал Эрл. — И люди в зале спасены?
— Спасены, — ответил Поль.
— Теперь на очереди секрет «БЧ» и «Эффект Стронга». Очень важно, чтобы Джиму Лендоку удалось выяснить и обезопасить «Эффект Стронга». От него нет известий? — И Эрл включил радиоаппарат.
Тем временем Робин Стилл медленно ехал с митинга в известном читателю такси оранжевого цвета и говорил в микрофон: «Всем, всем, всем!»
Эрл поймал эту радиопередачу.
— «Поджигателям войны уже мало своих газет, журналов, книг, радио и кино, запугивающих и оглупляющих народ. Поджигатели войны уже применяют против своего же народа атомную бомбу замедленного действия. „Негритянская болезнь“ — не что иное, как распад красных кровяных шариков, вызванный медленным атомным распадом в аппарате „НБ-4001“. Этот аппарат применяется в виде большой электролампы, включенной в обычную сеть. Поджигатели войны начали применять ее для уничтожения самых активных членов нации…»
На этом сообщение оборвалось. Эрл долго ждал у радиоаппарата продолжения передачи и не дождался.
— Продолжим разоблачение поджигателей войны, — сказал Эрл. — Нам предстоит облетывать наш новый гидросамолет ночью. Вот мы и полетим теперь же.
Ночью над американскими городами летал гидроплан. Эрл, пользуясь мощной радиостанцией на самолете, разоблачал секрет «негритянской болезни».
Множество американцев узнало секрет «негритянской болезни». Но радио и газеты, столь падкие до сенсации, ни одним словом не упомянули об этом.
На другой день Эрл узнал о печальной судьбе трех борцов за правду. Их машину захватили куклуксклановцы.
В тот же день Пирсон и Два Пи дали указание временно воздержаться от применения «НБ-4001», как разоблаченного средства массового уничтожения неугодных.
— Зато они будут бояться собираться на митинги! — сказал Два Пи.
Однако митинги продолжались, хотя владельцы залов и стадионов снова отказывались сдавать внаем свои помещения «красным», а губернаторы штатов сулили кару за нарушение закона, запрещавшего митинги в городах под открытым небом.
Пирсон угрюмо сидел за своим столом и не обращал внимания на ползущие под стеклом ленты. «Почему же так получается? — думал он. — Имея на каждые десять американцев одного шпиона,
Глава IX
Аллен Стронг счастлив
Если в Западном полушарии и был воистину счастливый человек, то это профессор Аллен Стронг. Ведь счастье — это полное развитие творческих сил человека. Человек вполне счастлив только тогда, когда применение этих сил дает ему полное удовлетворение, как достижение определенной цели в жизни, цели, выработанной воспитанием и, в частности, влиянием окружающей среды.
Аллен Стронг уже в юношеские годы сформировался как крупный ученый. Раньше Лифкен заставлял его работать только по темам, «окупавшим себя» у местных магнатов, не давая ни цента на разработку теоретических проблем. Теперь Аллен Стронг мог делать что хотел, как хотел и где хотел.
Аллен Стронг познал усовершенствованные условия работы. Он мог не писать пером на бумаге, а диктовать стенографистке, но ее настороженный взгляд торопил его, нарушая привычный ход мыслей. Это нервировало Стронга, и он отказался от стенографистки. Парлографы и диктофоны стояли во всех помещениях, где задерживался Аллен Стронг. Это было приятно — нажать кнопку, продиктовать; а надо подумать — снова нажал кнопку, и машина ждет, не бросая нетерпеливых взглядов. Аллену Стронгу достаточно было сказать несколько слов, и услужливые ученые разрабатывали его мысль. Но система и стиль работы, выработанный всей предыдущей жизнью, мешали Стронгу широко пользоваться новыми для него условиями работы. В гонце концов он снова начал писать пером на бумаге, а не диктовать.
Чтобы сберечь время для работы, Стронг спешил есть, меньше спал, работал изо всех сил, тая в глубине души страх, что вдруг все эти блестящие возможности исчезнут или он умрет, не завершив начатых опытов. Он стал еще более жаден к работе и первые шесть дней только забегал домой перекусить; спал же в рабочем кабинете института на диване. В эти дни Аллен Стронг вставал не в 7 часов 15 минут, как обычно, а в 6 часов утра.
На седьмые сутки в институт явилась Дебора и увела мужа домой.
— Все говорят, что ты ведешь адскую жизнь. Я не хочу, чтобы ты был несчастен, — сказала она.
— Во-первых, выключи радио, — потребовал Стронг, — я ненавижу этот рекламный визг! Во-вторых, убери эти газеты. Отец всегда презирал желтую прессу!
За обедом Дебора сделала, как ей казалось, совершенно последовательный вывод:
— Наконец-то мы богаты! Теперь мы можем позволить себе жить по-человечески. Как только вернется бедная девочка — а судя по ее вчерашней телеграмме, она вернется на днях, — мы уедем отсюда в Палм-Бич, на берег океана. Там мы будем шикарно одеваться, принимать гостей, бывать в театрах, ресторанах и вести приличествующий нам образ жизни!