Черный снег. Выстрел в будущее
Шрифт:
Взваливаю на плечо очумевшего «летчика» и топаю по коридору к своим. Вот к нам и «язык» подоспел… ага, как раз к обеду… теперь еще и его корми.
Мое появление с «гостем» на плечах изрядно озадачивает всех наших. Особенно потрясен лейтенант, у него просто язык отнялся.
— Как это вы так? — удивленно чешет Демин в затылке. — Тихо же все было… да и немец этот небось на посту не спал?
— Немцы. Двое их было. Не спали — это точно, курили. А вот немец он или кто… сейчас и посмотрим.
Уволакиваем пленного к турбине. Тут и без нас шумно, так что орать
В себя «десантник» приходит достаточно быстро — все же готовили их на совесть. После внятного разъяснения ему перспектив дальнейшего существования мрачнеет и нехотя отвечает на вопросы.
— Сколько вас тут?
— Восемь человек.
— Врешь, милок! Один из вас с майором должен был уйти!
— Он и ушел. Только здесь еще один наш был.
— Это тот, типа раненый? Ну, что в санчасти лежал?
— Да. Обер-лейтенант Виктор Никуленко.
— А вами кто командует?
— Гауптман Хайнц Рольф.
— Откуда вы все? Абвер?
— Нет…
— «Бранденбург»?
Пленный дернулся.
— Да…
— Все немцы?
— Нет. Только командир группы.
— Ясно. Где все остальные?
— Двое в подвале. На стене еще один. В тоннеле пост.
— Это где провода?
— Там.
— Командир где?
— Он вместе с обер-лейтенантом на узле связи.
— Что они там делают?
— Не знаю. Нам никто ничего не говорил.
— Когда должно подойти подкрепление?
— Вероятнее всего, завтра утром. Или днем. Точно не знаю.
Врет он или нет? А черт его знает… На правду, в принципе, похоже. Оставляю его на попечение лейтенанта и в темпе уматываю к своим. Пока фрицы не чухнулись, надо быстренько зачистить указанные точки.
Тем не менее порядок передвижения оставляю прежним. Неча расслабляться, еще ничего не закончено.
Коридор к основному тоннелю проходим беспрепятственно. Не соврал «десантник» — нет тут никого.
Вот и развилка. Куда идти? Наверх, на стену? Вперед, на узел связи? Еще куда-нибудь? Обсуждать мне это некогда, поэтому принимаю волевое решение — наверх! Выходы на стены есть, так что удрать оттуда, начнись заваруха, вполне возможно. И придет помощь раньше, нежели пленный сказал… Правда, это можно сделать и из других мест… но разорваться я не могу, а у ребят еще должной выучки нет.
На стенах есть два поста. Они ловко упрятаны в монастырских башнях и могут держать под обстрелом весь двор и часть прилегающей территории. Странно, что их так мало, но, как пояснил капитан, это все же не боевой бункер. Тут никто не планировал выдерживать серьезных боев, так что пулеметы стоят только для самообороны. Как сказал пленный, занят пост, контролирующий вход во двор. К нему и потопаем. Содранным перед выходом наверх с «десантника» нижним бельем, разодрав его на полосы, обматываю себе и своим напарникам ноги. Не айс, но все же не так сильно шуметь будем. Хоть подковки на сапогах по бетонному полу лязгать не станут.
Сидя на пне, гауптман курил сигарету и наблюдал за приближающимся фельдфебелем. Тот торопился, видно было, что какие-то новости у него есть.
— Присаживайтесь, Гашке, — указал ему Хорст, когда фельдфебель подошел ближе. — Вы изрядно запыхались,
— Благодарю вас, герр гауптман, — кивнул тот. — Не откажусь… курю я много, и выдаваемых нам сигарет вечно не хватает…
— Возьмите пачку. У меня есть еще.
— Спасибо!
— По вашему виду понятно, что есть какие-то новости, так?
— Истинно так, герр гауптман! Поражаюсь вашей предусмотрительности!
— Ну, Дитрих! Мне бы так уметь следы читать!
— Но ведь вы с самого начала предположили ловушку, герр гауптман! И были правы…
— И что же там было?
— Русские называют это самострел. К пню была прикручена веревкой винтовка, а в спусковую скобу вставлена палочка. А уже к ней привязана веревочка, пересекающая тропу. Неловкое движение и… Тот, кто это ставил, знает толк в подобных фокусах!
— Хм… ну, да… чего-то подобного я и ждал… И что дальше?
— Как вы полагаете, герр гауптман, потеряв кого-нибудь из своих товарищей, стали бы солдаты заботиться о сохранности следа?
— Полагаю, что нет.
— Вот и я так думаю. А после этого обнаружить его продолжение было бы весьма непросто! Думаю, что отыскать нужный след среди следов твоих же товарищей не сразу сумел бы и Маркус, даром что прослужил десять лет лесничим! Поэтому, кстати говоря, я и не отпускал его от себя ни на шаг. Он смотрел на следы, а мы глядели по сторонам. Вот и заметили вовремя эту веревочку…
— Так, Дитрих! Что еще?
— А то, герр гауптман, что следов дальше нет! Это ложная тропка!
— То есть вы хотите сказать…
— Эти люди вышли оттуда, встретились с теми, кто шел от станции, и уже все вместе вернулись обратно. К брошенному аэродрому никто из них не пошел!
Хорст приподнялся с места. Вскочил и фельдфебель.
— Вот, значит, как… — потер подбородок Хорст. — Я сразу почувствовал тут подвох… он никуда не уходит…
— Может быть, герр гауптман, мы вернем наших товарищей сюда?
— Нет, Дитрих, — покачал головою гауптман. — А если туда все же кто-то придет? Да и потом, фельдфебель, это приказ! Я не могу его отменить.
— Понимаю…
— Но в то же время никто не мешает мне производить самостоятельные поиски… и идти по следам. Куда бы они ни вели! Так что поднимайте ребят, пусть Маркус внимательно смотрит под ноги — идем назад!
В узких бетонных коридорах все звуки воспринимаешь как-то иначе. Эхо ли тут виновато или еще какие штучки, но вот услышишь звук и некоторое время пытаешься его осмыслить — что это такое? Вот и сейчас я не сразу врубился в то, что доносящиеся ко мне из-за поворота звуки не что иное, как пение. Неведомый солист что-то мурлыкал себе под нос. Вот ведь чертяка недоделанный — скучно ему на посту! А тут сиди и гадай! Хотя… это ведь не строевой солдат — диверсант. А насколько я помню эту шатию-братию, она во все времена и во всех войсках всех стран отличалась эдакой показной бравадой и демонстративным пренебрежением ко всем порядкам. К уставу караульной службы — в частности. Ну, скажите мне на милость: где вы видели солдата роты охраны, пошедшего на соседний пост покурить и поболтать? Я даже среди представителей некоторых, особо выдающихся народностей такого не встречал! А здесь нате-здрасте! Теперь еще и поет…