Черный снег. Выстрел в будущее
Шрифт:
– Сделаю, герр гауптман.
– Когда он спустится вниз – стреляйте.
– Яволь!
По кустам прошло почти незаметное движение, защелкали затворы, и все снова стихло.
Глава 3
– Товарищ старший лейтенант!
– Да, Котов.
– Мы сейчас в монастырь едем?
– Да, а в чем дело?
– Да бойцы говорят – нечисто там…
– Стыдитесь, Котов! Что значит – нечисто? Это все поповские
– Так ведь и они не на пустом месте появляются…
Хворостинин фыркает и поворачивается ко мне, чтобы ответить.
Бах!
Мощный удар выносит меня из седла.
Это водитель, откинувшись назад всем телом, сносит меня на землю. Трескаюсь задницей о дорогу и чисто автоматически выполняю перекат в сторону и назад. Сваливаюсь в канаву и поднимаю голову над ее краем.
Вижу, как мотоцикл виляет в сторону, и из коляски вываливается на дорогу Хворостинин. Еще грохочут выстрелы, и мотоцикл, налетев на кочку, опрокидывается. Водитель свалился на дорогу еще раньше, и я вижу, что он лежит навзничь и по его груди расползается кровавое пятно.
Из кустов напротив вдруг совершенно бесшумно встает цепь немецких солдат. Сколько их тут? Я вижу около десятка, но это еще ничего не значит – их может быть гораздо больше.
Еле слышная команда – и солдаты слитно шагнули вперед. Ни один из них не споткнулся, не запнулся об корень, такое впечатление, что они идут по ровному месту. По спине пробежал холодок – вспомнились ребятишки гауптмана Борга. Здесь выучка похожая, только эти еще и тихушники – будь здоров. Правда, и те парни были далеко не подарки… Плохо, что здесь у меня нет второго фронта в лице Котенка. Но я еще и не стою на улице, окруженный ими со всех сторон. Так что шансы есть, и шансы неплохие. Если только нет засады и на этой стороне дороги…
Винтовка?
Отпадает – сниму одного, прочие засыплют меня пулями так, что и головы не подниму.
Пистолеты?
Это теплее…
А вот гранаты – самое то.
Сдвигаю на живот противогазную сумку.
Гранат у меня шесть штук. Две РГД-33 и четыре лимонки. РГД – так вообще с рубашками, так что мало не покажется.
Высыпаю перед собой обе РГД и одну «феньку».
Немцы уже дошли до дороги и начали подниматься на нее. Вот и славно… тут место открытое…
Веером разбрасываю три гранаты перед собой. И как только грохает первый разрыв, кубарем ухожу в сторону.
Взгляд на дорогу.
М-м-да… не ошибся я относительно фрицев…
Они оказались битые да тертые.
Только первая граната легла более-менее удачно – удалось свалить сразу троих, причем одного, похоже, вчистую. После этого немцы моментально рассыпались в стороны, попадали кто куда, или просто легли на землю. Так что итогом взрыва двух других гранат было только двое раненых.
Хреново… такими темпами они меня быстро дожмут.
Однако
Вскидываю винтовку и простреливаю бедро особо резвому фрицу, который только что приподнялся над краем ямки. Бросить вы его здесь не можете, наши совсем недалеко, так что своих подстреленных придется вам на ручках выволакивать…
В-в-ж-ж!
А фрицы оказались обидчивые. Ветки вокруг меня так и посыпались.
Но вот позицию мою они еще не срисовали, лупят просто по кустам. Это что же – я им совсем не интересен живым? Похоже, что так…
Хворостинин!
Он же в фуражке был. Не в пилотке, как мы с водителем.
Им нужен язык и не рядовой солдат!
Ага… учтем…
После очередного выстрела на дорогу брякнулся еще один солдат, и мне пришлось уползать по-пластунски, волоча за собою винтовку. Голову было совсем не приподнять, фрицы словно взбеленились.
А где сейчас особист? Я его видел, когда он из коляски вылетел. Живой? Отчего вылетел тогда? Мотоцикл в сторону вильнул? Ну да, а он тогда ко мне повернулся. Могло его таким макаром из коляски вынести? Ну… вполне возможно… Где он сейчас?
Осторожно приподнимаю голову, как раз для того, чтобы увидеть с десяток фрицев, несущихся в моем направлении.
Да… эти парни времени даром не теряют…
Бросаю винтовку и выхватываю свои пистолеты…
Ду-ду-ду…
Совсем рядом гулко бьет пулемет.
Парочку фрицев скосило как косой, а остальные в темпе заныкались.
Второй фронт?
Сую пистолеты на место и, подхватив винтовку, пробираюсь в ту сторону.
Канава заканчивается неожиданно. Дальше уже идет открытое место. Снова оживает пулемет, и я слышу, как где-то рядом звенят гильзы.
Кувырок!
Над головой злобно вжикает, но я уже в промоине. Она более глубокая, и двигаться по ней можно быстрее.
Поворачиваю за угол и буквально натыкаюсь на Хворостинина. Он полусидит на откосе. Перед ним на краю промоины лежит ручник.
Хм, а ведь он его как раз рукой и придерживал, когда со мною говорил. Так, значит, с ним в обнимку и вылетел?
– Котов?
– Я, товарищ старший лейтенант.
– Как ты?
– Жив…
– А вот меня зацепило… Патроны у тебя есть?
– К пулемету?
– Ну да. Тут уже почти пустой диск. А запасные в коляске остались, туда не подойти.
Патроны у меня были, правда, очень немного. Еще когда я потрошил трофейное барахло у ремонтников в палатке, чисто на автомате взял с собой одну пачку к трехлинейке. Перепутал с немецкими в темноте. Да и не подумал даже, откуда тут взяться нашим боеприпасам. Обнаружил это только сегодня, когда уже собирался поутру. Думал отдать кому-то из ребят, да вызов к особисту спутал мне все карты.