Черный Страж

Смит Э. Дж.

– Мы идем за тобой, козявка, – окликнул его первый рыцарь, начиная подниматься по узкой лесенке.

Хасим не смог бы силой пробиться через толпу рыцарей. Он был реалистом и понимал, что в тесном проходе их чересчур много, и на этот раз элемент неожиданности не на его стороне. На верхней ступени лестницы показалось множество теней, и он различил голоса по меньшей мере десяти преследователей. Каресианец рассмеялся, но это был отчаянный, истерический смех.

Хасим взглянул вниз, через наблюдательный люк, взял крис и вонзил

его в деревянную решетку. Дерево оказалось твердым, но Хасим был силен и быстро отколол кусок. Ударил снова, и, когда первый из рыцарей достиг верхней ступени лестницы, шпион уже яростно рубил деревянную решетку. Но отверстие по-прежнему было слишком маленьким. Он с силой ударил по остаткам решетки ногой. Сапог пробил ее, и вниз посыпались щепки.

– Сержант, каресианец пытается пробить дыру в главный зал.

Дерево трещало довольно громко, и Хасим не мог понять, все ли из его преследователей здесь. Он бросил быстрый взгляд назад и увидел двоих людей ро, которые пытались протиснуться в узкий проход, начинавшийся после лестницы. Они неуклюже поползли к Хасиму, он пригнулся, собрался с силами и врезался плечом в сломанную деревянную решетку. Его веса оказалось достаточно для того, чтобы закончить работу, начатую кинжалом, и с громким криком он, кувыркаясь в воздухе, полетел в тронный зал.

Хасим с глухим стуком рухнул на спину на один из пиршественных столов герцога. Во время полета у него перехватило дыхание, и ему показалось, что плечо вывихнуто. Высоко над головой он увидел лицо рыцаря, просунувшего голову в дыру.

Хасим скатился со стола, поднялся на ноги и огляделся. Главные двери были открыты, за ними виднелся погруженный во тьму двор. Дверь, расположенная позади бывшего трона герцога, отворилась, и из кабинета появились несколько человек.

– Ты… каресианец, – крикнул кто-то, – стой!

Обернувшись, Хасим увидел Риллиона и трех рыцарей с обнаженными мечами. Он быстро развернулся и бегом устремился к выходу. Главные двери были все ближе, и на миг он уже решил, что ему действительно удастся ускользнуть, но в этот момент в дверном проеме появилась какая-то фигура.

Сэр Халлам Певайн медленно вошел в тронный зал, небрежно держа перед собой двуручный меч.

– Ты мой, Хасим! – провозгласил он.

Раздался звон колокола, и Хасим услышал топот железных башмаков; рыцари сбегались в зал через несколько боковых дверей, из соседних помещений. Ему стало ясно: это конец.

За спиной у него стояли главнокомандующий Риллион, три Красных рыцаря и каресианская колдунья Амейра. Рыцари стояли на возвышении, у кресла герцога, и никуда не торопились; с них достаточно было и того, что они могли отрезать Хасиму отступление. Перед ним, загородив ему путь к главному выходу, стоял Певайн с дюжиной своих наемников. По обеим сторонам центрального прохода мелькали другие Красные рыцари, окружая беглеца. Хасим решил, что его наконец поймали.

Риллион вытащил меч, подошел и остановился в десяти метрах от каресианца.

– Аль-Хасим, сдавайся, и тебя будут судить по законам короля, – властно произнес

он.

– А если я не сдамся? – вызывающе спросил Хасим.

– Тогда я отрублю тебе обе руки, – бесцеремонно вмешался Певайн.

Вокруг него, зловеще ухмыляясь, стояли наемники.

– Певайн, нам нужно получить от этого шпиона кое-какие сведения, – возразил Риллион, и рыцарь-наемник раздраженно кивнул и уставился в пол. – Не надо его сразу убивать. Сначала следует узнать у него, куда направилась девчонка. Понятно?

Певайн направился к Хасиму, держа меч острием вниз, и лицо его исказилось в гротескной ухмылке. Из оружия у Хасима имелся только один кинжал-крис.

– Сдаешься? – насмешливо спросил Певайн.

– А ты? – ядовито ответил Хасим.

Он увидел еще одну группу из пяти Красных рыцарей в дверях зала, за спинами людей Певайна; они остановились на пороге, заглядывая наемникам через плечо.

Не прошло и пары секунд, а Певайн бросился вперед и сделал мощный выпад, целясь в грудь каресианца. Он был человеком могучего телосложения, искусным в обращении с мечом, но Хасим оказался проворнее и просто прыгнул вправо и перекатился через деревянный стол, на который только что упал.

Два наемника двинулись вперед, чтобы отрезать ему путь, и Певайн крикнул:

– Мы можем бегать по залу хоть всю ночь, Хасим, но ты никуда от нас не денешься.

Хасим вскочил на ноги по другую сторону стола, пригнулся и быстрым, как молния, движением пнул одного из наемников. Нога у того подогнулась, и он упал, а длинный меч, вылетевший из его руки, зазвенел о пол. Второй преследователь рубанул клинком сверху вниз, целясь в Хасима, но промахнулся – шпион бросился обратно под стол, прихватив по пути оброненный наемником меч.

Певайн рассмеялся и сказал:

– Чем дольше ты будешь упираться, тем злее станут мои люди… а когда они разозлятся, они ведут себя грубо.

Хасим быстро полз по полу, а наемники начали окружать стол. Повсюду мелькали мечи, но клинки либо врезались в деревянные стулья, либо просто со свистом рассекали воздух. Хасим не обманывался насчет возможности побега, но не собирался сдаваться без боя. Он выкатился из-под стола ногами вперед и сбил очередного наемника на пол.

Певайн взревел от напряжения и своим огромным мечом разрубил стол, отделявший его от Хасима. Хасим не стал оборачиваться, чтобы вступить в бой с могучим наемником, а вместо этого нырнул обратно под сломанный стол и прокатился по полу. Его встретила кучка рыцарей, которые вбежали в зал через боковую дверь.

Хасим остановился – все возможности были исчерпаны. Наемники и рыцари окружили его, и у него даже не оставалось пространства для маневра; круг сужался. Он держал в одной руке длинный меч, в другой – крис, но ему противостояли примерно двадцать Красных рыцарей и несколько дюжин наемников.

Он обернулся и получил сильный удар кулаком в лицо от сэра Певайна. Почувствовал, что из носа и изо рта потекла кровь, колени у него подогнулись, и он безвольно рухнул на пол.