Чёрный вдовец

Успенская Ирина

– И на что поставили ваше величество?

– Разумеется, на что похлеще. Я всегда верил в тебя, братец, – Гельмут сиял, как кумушка, которой удалось первой рассказать самую скандальную сплетню года.

– Так кто же этот безумец? – присоединился к нему Герман.

Мысленно обругав пигалицу, которой не хватило ума не показываться в обществе, где каждый мало-мальски одаренный видит ее интересное положение, Людвиг непринужденно улыбнулся:

– Барон де Флер. Свадьба через неделю, так что ваше величество

выиграли. Надеюсь, вы почтите торжество своим присутствием?

– Людвиг, ты злопамятная сволочь, – с хохотом сообщил Гельмут.

– Нет, он не злопамятен, – задумчиво добавил граф Энн. – Людвиг – продуманная мстительная сволочь. Неприлично продуманная. Де Флер – универсал, в сочетании с ментальным даром Хаас результаты могут быть… хм… Однако, Бедный Антуан.

Людвиг усмехнулся: недуг Германа прошел, и он снова видит на метр вглубь. Признаться честно, универсальный дар де Флера тоже был одним из камешков на весах, и не самым маленьким. Ну и всякое по мелочи, вроде «лишить Франкию лучшего агента» и «натянуть нос Черному Карлику».

– Зато если он не сойдет с ума в первый год после свадьбы, я дам ему орден, – Гельмут и не думал сочувствовать де Флеру, слишком довольный избавлением от притязаний кузины. – Два ордена! Я сегодня добр и щедр!

– Барон умрет от счастья, – тоном придворного подхалима прокомментировал Людвиг.

– Ничего, если надо будет, ты его поднимешь, чтобы сестрица Анхен оставалась замужней дамой отныне и во веки веков.

И только когда все трое отсмеялись, Людвиг положил на стол две тонкие папки.

– Ты хотел увидеть архив последнего всадника, Гельмут. Читай. Здесь и сейчас, потому что из этого кабинета его никто не вынесет. Папки самоуничтожатся через двадцать минут.

– Но наши аналитики… – начал Герман.

– Время пошло.

Герман тихо выругался. Кузен же не тратил времени зря и уже читал переведенную и систематизированную Людвигом информацию.

Ровно через двадцать минут сосредоточенного чтения, не прерываемого ни единым словом, обе папки вспыхнули холодным синим пламенем и осыпались на стол прахом.

– Людвиг, какого демона, я не успел! – возмутился Герман, но Людвиг только покачал головой:

– Прочитать в третий раз? Обойдешься. Ты и так все запомнил.

Гельмут побарабанил пальцами по столу и задумчиво произнес:

– Вы ведь понимаете, что это нельзя обнародовать. Но можно использовать во благо короны. Закрытая цивилизация. Высокоразвитая. Мощная. Неуязвимая. И они хотят возобновить контакт с людьми. Людвиг, ты всадник! Не могу в это поверить! Да будет благословенна та наша пра-прабабка, которая согрешила с драконом!

– Итак, что мы имеем, – Герман откинулся на спинке стула и внимательно оглядел Людвига и Гельмута. – Драконов-оборотней, кастовую систему и всадников, которые появляются в результате скрещивания дракона и человека.

Эта способность остается в роду и проявляется хаотично, примерно как редкие виды магического дара.

– Драконы-оборотни… – король покачал головой. – Это же меняет… все меняет!

– Оборотни они только до первой тысячи лет, – уточнил Людвиг.

– Интересно, тот алый монстр, который летает над городом, к какой касте принадлежит? – Гельмут просто спросил, не ожидая ответа, потому что хотелось говорить об этом, невозможно было держать неожиданные знания в уме.

– Уж точно не к странникам. Думаю, он неуязвимый. Раз пять пытались его прибить магией и оружием, он легко уходил от любого нападения. – Герман встал и начал мерять кабинет шагами. – Значит, касты… Неуязвимые – элита, еще есть воины, философы и искатели приключений – странники. Именно они с людьми и сотрудничали, и именно они погибли первыми. А теперь нам мстят?..

– Нет. Теперь они хотят вновь сотрудничать, – вздохнул Людвиг. – И это вторая новость…

– Ваше величество, – в кабинет заглянул секретарь. – Наставник его высочества просит принять его.

У Людвига защемило сердце. Неужели что-то с Фаби? Вот уж никогда не думал, что будет так волноваться за кого-то!

– Пусть войдет.

Герр Эмерик Берцель вошел в кабинет, сияя, как свежеотчеканенный золотой. В раскрытую дверь Людвиг заметил мальчишек.

– Ваше величество! – он поклонился.

– Слушаю тебя.

– Как вы велели, я проверил магический дар юного Бастельеро. Он маг-универсал удивительной силы, ваше величество! Редчайшее явление! Я бы сказал, маг такой силы – достояние Короны!

В кабинете повисла тишина. Людвиг оглядел застывших друзей и усмехнулся. Еще бы! Дракон из касты неуязвимых.

– Прекрасная новость, спасибо, герр Эмерик. Сохраните ее в тайне ото всех, это дело государственной важности.

– Конечно, ваше величество, – поклонился старый наставник.

Как только за ним закрылась дверь, Гельмут обернулся к Людвигу.

– Кто его мать?

На мгновение Людвиг замялся. Ему по-прежнему не хотелось выдавать тайну Фаби, но сказавши «а», надо было говорить и «б».

– Понятия не имею, Гельмут. По идее, она должна быть крылатая и чешуйчатая. Но Фаби называет мамой Рину. Кстати, она – слышащая.

– Ах, ты… – пробормотал растерянный король.

– Так было нужно, Гельмут. И это должно остаться только между нами! Герман, если ты хоть полслова обмолвишься Эмилии о том, что Фаби – дракон, я убью вас обоих. И ты знаешь, что я не шучу. Фаби – сын алого дракона, он станет мостиком между нашими цивилизациями.

Несколько секунд в королевском кабинете висела тишина. Гельмут и Герман сверлили взглядами Людвига, видимо, в поисках совести и гражданской ответственности, но так ничего и не нашли.