Черный ворон: Приключения Шерлока Холмса в России т.2
Шрифт:
Ворота дома оказались незапертыми.
Через минуту к нам подошел и хозяин дома, старый часовщик, который, по нашей просьбе, отпер нам входную дверь, через которую мы вошли в дом.
Вся квартира состояла из трех небольших комнат и кухни. Теперь она была тщательно выметена и совершенно пуста.
— Кто снимал у вас этот домик? — обратился Холмс к часовщику.
— Господин Брендер и его сожитель Савелов, — ответил тот.
— Когда же они очистили квартиру?
— Четыре дня тому назад.
— Они
— Да. Нагрузили свои вещи на тележку и уехали.
Холмс насторожился.
— Скажите, пожалуйста, у кого нанимали они тележку? — спросил он.
— У них была своя тележка и лошадь. Шустрая лошадка! — ответил часовщик. — Тележку только что успели из кузницы привезти; они сейчас же и уехали.
— Из какой кузницы? — полюбопытствовал Холмс.
— А вот тут, за углом, Михеича кузня.
Расспрашивая часовщика, Холмс, не переставая, шарил по всем углам и заглядывал в печки.
Вдруг он вытащил из одной печки что-то черное и подошел к окну.
— Гм!.. почти сгорела! — проговорил он.
Тут мы заметили, что он осторожно держит в руках несколько почти сгоревших клочков бумаги, вероятно, оставшихся среди золы.
— Остатки больших листов! — громко произнес Холмс. — Жаль, что осталось так мало! Ровно ничего нельзя разобрать!..
Он внимательно стал просматривать маленькие обгоревшие клочья бумаги, уцелевшие от огня, выбрасывая их один за другим.
— Гм!.. вот это, может быть, пригодится, — произнес он, останавливаясь над одним из клочков.
Осторожно вложив его в свою записную книжку, он вынул из кармана карту Костромского уезда и стал внимательно рассматривать ее.
Вдруг я увидел, что самодовольная улыбка едва заметно скользнула по его губам.
Но он не проронил ни слова.
— Но где же кончается подземный ход? — задал вдруг вопрос следователь, которого этот вопрос, очевидно, интересовал больше всего.
— Признаюсь, это вовсе не интересно для меня в настоящее время и я не советовал бы вам зря тратить на это время, — ответил Холмс. — Для меня важно было найти дом, к которому он подведен. Хозяев в нем нет, значит, надо их искать…
— Но может случиться…
— Ох, Боже мой! — нетерпеливо перебил Холмс. — Вероятно, он где-нибудь под полом.
С этими словами он вышел во двор.
Однако, следователь, которому подземный ход не давал покоя, распорядился поднять полы и вскоре под полом угловой комнаты мы действительно увидели свеженасыпанную землю.
— Копай! — приказал каменотесам следователь.
Интересуясь исследованиями Холмса, я и начальник сыскного отделения вышли во двор.
Мы застали Холмса склонившимся над землей и что-то рассматривающим.
Не желая мешать его работе, мы стали у забора, молча наблюдая за ним.
Вдруг страшный взрыв, от которого полетело все кругом, сбросил нас, словно былинки, на землю.
Все
Я видел, как взлетела на воздух крыша дома, но это было лишь мгновение, так как столб земли, пыли и дыма на несколько минут скрыл все от моих глаз.
Убедившись, что я цел, я быстро вскочил на ноги и бросился к тому месту, где был Холмс.
На моих глазах он поднялся из кучи песка и пыли, ругаясь и отплевываясь.
— Ну, черт возьми, мы отделались благополучно! — воскликнул он, увидав меня. — Я ведь чувствовал, что здесь что-то есть!
Между тем, шум взрыва привлек к дому всю улицу.
Народ и полиция сновали как угорелые, растаскивая по бревнам рухнувший дом.
Около нас кто-то застонал под обвалившимся забором.
— А ну-ка, Ватсон, за дело! — крикнул Холмс.
Мы бросились к забору и, подозвав несколько человек из толпы, подняли его.
— Ой, батюшки, чуть не задавило! — простонал начальник сыскного отделения, вылезая из-под досок и потирая помятые бока.
— Невредимы? — бросился к нему Холмс.
— Гм!.. Все бока обломало! — со злостью пробормотал тот. — И затылок расшибло. Ну, погодите ж вы у меня!
И он в бессильной ярости сжал кулаки.
Между тем, собравшийся народ ревностно помогал полиции растаскивать доски и балки.
Мы все трое присоединились к общей работе.
Сначала из-под обломков извлечен был пристав. Он был без сознания от сильного ушиба в голову и при освидетельствовании оказалось, что у него переломана правая нога.
Затем извлекли судебного следователя. Этот отделался лишь сильными ушибами и несколькими ссадинами на лице и руках. Освобожденный из-под обломков, он долго не мог прийти в себя и, наконец, разразился громкими проклятиями.
Позже всех освободили из под обломков обоих каменотесов.
Оба несчастные были мертвы; у одного из них оторвало руку, у другого было вырвано полбока.
Когда пристава унесли в больницу и горячка немного улеглась, Холмс обратился к следователю:
— Что такое случилось?
— Эх! Надо было послушать вас и не разрывать земли! — воскликнул он, махнув рукой. — Пристав приказал поднять пол. В угловой комнате мы увидели, что под полом в одном месте осела земля. Вероятно, ее недавно насыпали. Это и был вход в подземелье. Пристав и велел разрывать его кирками. Ну, начали копать, вдруг как ахнет! Все и полетело!
— Ага! — воскликнул Холмс. — Негодяи заложили в этом месте фугас и каменотес хватил по нему киркой. Ясно, что шнурок, который я вовремя перерезал, вел тоже к терке фугаса и, зацепи я его нечаянно, мы все были бы уже на том свете. Этого же фугаса касалась и надпись в конце хода, которой злодеи хотели заинтриговать преследователей, чтобы те не останавливались в своей работе до тех пор, пока не взлетят на воздух.