Чёрный всадник
Шрифт:
Вот так размышляя, она всё ближе и ближе подходила к болоту, никого и ничего не замечая вокруг себя. «А, кого здесь можно увидеть: голые деревья, изогнутые в спираль, да траву всех оттенков, только не свой естественный цвет».
Мягко ступая, чтобы под лапами не хрустнула сухая ветка, за девушкой шёл огромных размеров чёрный волк, не спуская с неё своих красных, словно залитыми кровью, глаз. Он не пытался напасть на девушку и загрызть её, а просто шёл следом, словно, охраняя. Хотя от кого можно было здесь её охранять,
Оборотень, а это был именно он, уже давно приметил рыжеволосую девушку (Огонёк часто одна гуляла по лесу и много раз ходила по этой тропинке) и выжидал удобного случая, чтобы с ней познакомиться. Он влюбился в неё с первого взгляда и хотел сделать своей подругой. Но, каждый раз, когда он видел её, то боялся показаться девушке на глаза и напугать своим видом. За многие годы, что он прожил в этом проклятом всеми лесу, мужчина забыл, как это быть человеком. Уже десять лет он бегал среди диких зверей, не меняя свой облик. Ведь в волчьей шкуре мужчина ощущал себя здесь богом. Его все боялись и, почувствовав приближение, убегали прочь и прятались.
Глава 3
Тридцать лет назад, ещё совсем пацаном, с неполными пятнадцать годами, Михаил пошёл в лес и заблудился. Двое суток он блуждал, пока не вышел на небольшую полянку и, обессилив, упал в траву.
Парень может быть и не очнулся, но видно, ему так было назначено свыше в его судьбе, что на него наткнулся старый волк.
Нет, он не стал его убивать (волк был сыт или просто пожалел), а лизнул парня своим шершавым языком в лицо и этим привёл Михаила в чувства.
Сознание вернулось и парень, открыв глаза, увидел перед собой седую волчью морду с высунутым из открытой пасти языком, с которого капали слюни.
Потускневшие от старости глаза, неотрывно смотрели в глаза парня, словно пытались что-то сказать или спросить.
Убедившись, что парень очнулся и увидел его, волк щёлкнул пастью и негромко рявкнул, так чтобы не напугать, отступил на пару шагов и опустился на землю, положив морду на лапы.
Приподнявшись, делая это медленно, чтобы зверь понял, что он ничего плохого ему не намерен сделать, Михаил сел и посмотрел на старого волка и тихонько заговорил, словно обращаясь к человеку:
– Почему ты меня не убил, когда я спал? Тебе что-то от меня надо?
Зверь, словно поняв, что обращаются именно к нему, приподнял голову и мотнул ей в знак согласия. Потом вновь опустил её на лапы, но взгляда от парня не отводил.
– Ты хочешь, чтобы я пошёл с тобой? – вновь задал вопрос Михаил волку.
И опять молчаливый кивок, в знак согласия.
– Тогда я встаю, и ты покажешь мне дорогу.
Волк, тихо рявкнул, медленно поднялся и, развернувшись, пошёл по известной только ему дороге.
Михаил поднялся и, чтобы в сгущающей темноте наступающей ночи не потерять из виду зверя, побрёл следом.
Волк не торопился, а шёл, временами оглядываясь и проверяя, что парень идёт за ним.
Через
На такой же небольшой полянке, как та, на которой волк нашёл парня, стояла небольшая избушка. Но в темноте разглядеть её было очень сложно.
Михаил понял, что они пришли только тогда, когда открылась дверь, и он увидел тусклый свет, от горевшей свечи.
Обернувшись в дверях, зверь тихонько рявкнул и кивком головы пригласил человека войти в его дом.
В небольшой избушке, состоящей всего из одной комнаты, стоял стол, топчан, а в углу печь, занимающая почти половину помещения.
Показав мордой в сторону топчана, мол, ложись, волк улёгся на пол у печи и, опустив голову на лапы, закрыл глаза.
Парню ничего не оставалось делать, как подчиниться хозяину и последовать его совету. И только он лёг, и его голова коснулась подушки, набитой сухой травой, как глаза парня сами по себе закрылись, и он крепко уснул.
Утром Михаила разбудил какой-то шорох. Потянувшись, он открыл глаза и обомлел. Вместо огромного волка, по дому ходил седой старик, что-то вытаскивая из печи и ставя на стол.
Увидев, что на него обратили внимания, старик произнёс:
– Поднимайся, будем завтракать.
– А, где волк? – поднявшись и подойдя, спросил парень, поглядывая на седого старика.
Старик улыбнувшись, показав Михаилу свои здоровые не по годам зубы, произнёс:
– Садись, сначала перекусим, чем Бог послал, а потом поговорим и я тебе всё объясню.
«Перекусив», если можно было так сказать: горячей кашей с кусками мяса и ломтем чёрного хлеба, всё это запивая холодным квасом, старик убрал посуду, а чугунок снова отнёс к печи.
– Я вижу по твоим глазам парень, – вернувшись к столу и обратно присев напротив Михаила, – что ты уже догадался, кто перед тобой.
– Да дедушка, я понял, кто вы, – не сводя с хозяина глаз, ответил парень. – Но почему вы меня не убили на той поляне, где нашли меня спящим, а привели сюда?
– Не знаю, – посмотрел на него старик, – может, пожалел, вспомнив, что и у меня когда-то тоже был сын.
– А, где он сейчас?
– Он уже давно умер сынок. Ведь люди живут не так долго, как мы …
Но старик не договорил, а тяжело вздохнув, замолчал, опустив голову.
Потускневшие от старости глаза наполнились слезами, и он отвернулся, чтобы парень не видел его слабости. А когда, он вновь повернулся, то Михаил заметил в его глазах искру просветления и какой-то надежды.
– Я хочу подарить тебе свободу и безграничную власть над всеми, живущими на этой грешной земле, – чётко и громко произнёс оборотень, чтобы парень его понял, а не переспрашивал, что он имел в виду. – Но, только, если ты это сам пожелаешь. Я не хочу тебя принуждать на этот поступок. Ведь ты должен понимать, на какой шаг соглашаешься и всё тщательно взвесить и решить, нужно тебе это или нет.