Черный замок
Шрифт:
Однако большей частью стену складывали из кирпича, тоже разного — её достраивали в разные времена, при разных начальниках. Где-то лежал качественный, тоже зачарованный динас, встречался и стачиваемый ветрами и водой известняк, а то и вовсе саман, но сырцовые участки «плыли» довольно-таки быстро. Из-под самой стены во множестве вылезали ивы-плакальщицы — сейчас они смотрелись красиво, но по зиме их голые ветви скрежетали-скребли по стене праха, навевая уныние, а не покой.
К несказанному удивлению Зелна у места, где замуровали останки
— Вы его друг? — тихо спросила она. Голос звучал глухо из-под плотной маски, скрывающей лицо незнакомки.
— Нет.
— Вот. У него даже не было друзей. Тогда для чего же он жил? — маска усмехнулась. Женщина осторожно коснулась глиняной таблички с именем барона. — Он даже похоронен на общественном кладбище, в общественной стене…
— Мама! Хватит, не убивайся из-за него! — откуда-то сбоку к говорящей подбежала девушка. Она в отличие от женщины была облачена в приятное глазу платье несколько легкомысленного салатового цвета, явно не траурное. Девушка тоже носила плотную маску. Новоприбывшая присела рядом с матерью на корточки.
— Твоя дочь права! — с другой стороны от скорбящей вдовы, старшей баронессы Меркуш, оказалась ещё одна женщина в строгом тёмно-зелёном костюме. — Дамалла, он не был достоин твоих слёз при жизни. После смерти он тоже их ничем не заслужил!
— К тому же, ты давно его не любишь, мама! Ты любишь Шилку. А он тебя.
— Я не могу ответить, тем более выйти за него замуж. Он ведь наш садовник!
— И что, мама? — удивилась дочь. — Ты была верной женой. Теперь ты вдова. И у тебя есть наследница — так что пора жить для себя!
А никем не замечаемый Зелн во все глаза смотрел на тугой пучок, так напоминающий по форме золотую кувшинку…
— Мама? — позвал чародей. Женщина в тёмно-зелёном костюме резко обернулась. — Мама.
Как она постарела за долгие годы разлуки, но была всё такой же крепкой и серьёзной.
— Зелн? — недоверчиво всмотрелась в молодого мага женщина. — Мой малыш?
Она уменьшилась в росте… или это Зелн стал высоким?
— Мама.
— Малыш, — баронесса осторожно коснулась чисто выбритой щеки сына, тот прильнул к нежной ладони. — Какой ты большой! Взрослый. Настоящий мужчина!
— Мама, — судорожно всхлипнул мужчина о двадцати с монетками годах. — Прости меня, мама!
— И всё такой же глупенький, — прошептала она. И Зелн прижал к себе свою маленькую, хрупкую маму, уткнулся носом в кувшинку и вдыхал, вдыхал родной, уже порядком позабытый аромат дома. Его дома. — Я люблю тебя, мой малыш.
Она отстранилась, ещё раз окинула сына теперь, пожалуй, недоумённым взглядом.
— Извини, я нужна Дамалле.
Зелн понимающе кивнул.
— Но мы ведь поговорим?
— Конечно, мой малыш.
Чародей несмело
— Барон Друг?
Маг вздрогнул, вырванный из отрешённой пустоты. К нему, оставив мать, подошла юная баронесса Меркуш.
— Да, госпожа, — он отвёл глаза, не смея смотреть на брошенную невесту. Пусть они не успели даже познакомиться, но Зелн её бросил, а не освободил. В родных краях это важно.
— Ваша матушка сказала, что вы выдержали испытание на звание Мастера.
— Да, — глухо пробормотал чародей и зачем-то добавил. — Я писал матушке.
— Это означает, что нашу помолвку можно считать недействительной, — она не спрашивала, а утверждала.
— Вы свободны, госпожа, — подтвердил Зелн. И наконец-то посмотрел на собеседницу прямо. Только тогда он заметил, что юная баронесса нервно комкает перед длинного, не такого уж богатого платья. Глаза девушки переполняло отчаянье. — Что случилось?
— Господин мой! — Чародей отчего-то уверился, что щёки под маской лихорадочно горят. — Мой господин! Барон! Вы… только не подумайте… плохо… Но лучше попрошу я, чем ваша матушка… Я обещаю! — её голос дрожал. — Я обещаю: наш брак будет формальностью — только позвольте мне родить от вас малыша… мальчика ли, девочку — уже неважно, пусть этим займётся природа…
— Зачем? Зачем вам? — охнул ошарашенный просьбой Зелн.
— Тогда я смогу говорить, что у меня есть законный наследник. А ваше имя — имя уважаемого столичного мага, мастера — послужит нам надёжной защитой.
— Граничные бароны? — понял юноша. — Они претендуют на вас и ваши владения?
— Да. Тем более, после смерти отца и его покровителя… какого-то графа. А если ещё мама выйдет замуж за Шилку… Они найдут вполне законные основания лишить нас земель. Но я хочу, чтобы мама была счастлива!
— Чего не будет в нищете, — закончил за девушкой Зелн. Он шагнул к юной баронессе, та испуганно дёрнулась, но не сдвинулась с места, готовая на всё. — Вы смелая и сильная! — чародей протянул руки к лицу, скрытому маской. — И вот, что я вам скажу! В идее «мальчик ли, девочка» мне не нравится одно: почему «ли» ?
— Вы хотите? — она осеклась, когда Зелн вытянул с её ушка маленькое колечко и вдел его себе в ухо, едва заметно поморщившись от нешуточной боли — чародей не носил серёг.
— Да. Хочу… Но сначала мы с вами, моя госпожа, должны познакомиться. И… — мастер Света серьёзно посмотрел на невесту. — И я слишком уважаю себя, чтобы посметь не уважать жену!
Он протянул руку, чтобы снять маску, но не успел.
— Дети? Мы что-то пропустили?
Молодые люди обернулись на тревожный голос. Буквально в шаге от них стояла Дамалла Меркуш, от неё волнами накатывало беспокойство. Рядом хмурилась матушка Зелна, готовая защищать подругу и её дочь даже от обожаемого, единственного сына.