Черный
Шрифт:
— Видишь ли, Паша, если бы я стал с ней разводиться, то мне пришлось бы заплатить ей миллионов пять, не меньше, и вовсе не в рублях. А так — никаких проблем.
— Зачем вам с ней разводиться? — вырывается у меня.
— Старовата она для меня, вот что, — жестко отвечает Валицкий. — Другую я себе нашел, ясно? А деньги свои кровные отдавать Ольге не намерен, все равно она просадит их на таких, как ты.
— Все ясно, — говорю я зло. — Вы пытаетесь шантажировать меня этими дурацкими снимками,
Валицкий фыркает.
— Дались тебе эти снимки! Хочешь, забирай их прямо сейчас, не нужны мне они. Я их принес с собой только как повод для разговора. Чтобы ты не унижался и не доказывал мне, что никакой Ольги Валицкой ты не знаешь и в глаза не видел.
— Ну, положим, — говорю я. — А файлы фотографий? Они ведь у вас остались. Что помешает вам послать их ментам, если… ну… с Ольгой вдруг что-то случится?
— Ага, — не скрывая удовлетворения, произносит он. — Значит, ты все-таки согласен?
— Я этого не говорил! И с какой стати я вообще должен вам доверять?
Он улыбается. Если бы тигр мог улыбаться, это, наверное, выглядело бы именно так.
— С такой, что тебе нужны деньги, а у меня они есть. А снимки эти абсолютно ничего не доказывают, ты сам знаешь.
— Они доказывают, — возражаю я, — что у нас с Ольгой были серьезные отношения. А в случае убийства первыми начнут шерстить ближний круг. И тогда я первый попаду под удар. Вы-то сами не промах, вы себе стопудовое алиби организуете. А я…
— Спокойно, Паша, спокойно, — смеется он. — Кто сказал, что в случае убийства менты возьмутся за нас? Сам знаешь, убийство убийству рознь. К примеру, поехала Ольга куда-то на дорогой машине, а тут хоп — ее подстерег грабитель. Может, он хотел миром дело сладить, да только Ольга крик подняла, к примеру. Ну он ее и того, пристрелил, сердешную. Во оно как бывает, Паша. И при чем тут мы с тобой, скажи на милость?
Он скалит зубы, острые, словно у волка. Вот как он все придумал, оказывается. И уж кто, как не я, знает, что Ольга и в самом деле часто ездит одна. Далеко ли до беды…
— А откуда у грабителя пистолет? — резко спрашиваю я.
— Что, Паша, это такая проблема? Ну, друг подарил, к примеру.
— Какой еще друг?
— Будущий безутешный вдовец. Я, голова еловая! Дошло наконец?
Однако я настолько подавлен, что даже не обращаю внимания на его хамский тон. Все, на что меня хватает, это лишь вяло пробормотать:
— Я вижу, вы уже все решили. Он пожимает плечами.
— Я сказал тебе: я хочу избавиться от Ольги. И что-то мне подсказывает, что ты мне в этом поможешь.
Я ничего не понимаю. Жанна уверяла меня, что муж уехал и не вернется до завтра. Я надела платье
— Оленька! Куда это ты?
Ненавижу, когда он меня так называет. К счастью, Жанна подоспела вовремя и забросала Славу раболепными вопросами. Жанна работает у нас уже несколько месяцев, и, кроме имени, в ней нет ничего примечательного. Тусклое, убогое, невзрачное существо. Она приходится Славе то ли племянницей, то ли двоюродной сестрой, и когда-то он из жалости взял ее к нам в дом — готовить и помогать по хозяйству. В прежние времена таких называли приживалками. Я едва ее замечаю, а она из кожи вон лезет, чтобы мне угодить. Впрочем, в качестве прислуги она вполне приемлема, и я благодарна ей уже за то, что она не пытается соваться в мои дела. Эта бедняжка верит всему, что бы я ей ни сказала, и это ее качество много раз меня выручало, когда я уходила на свидания, а Слава возвращался раньше, чем предполагалось. Но сегодня…
Слава опять говорит об очередной удачной сделке. Ненавижу его сделки. «Миллион», «перепродажа», «контракт у нас в кармане» — до чего же все это скучно, пошло, убого. И, как неизбежный венец, «это надо отметить».
Жанна накрыла стол. Слава похвалил ее, сунул ей пятьсот рублей и выпроводил. Он купил ей маленькую квартиру этажом ниже, что гораздо удобнее, чем постоянно терпеть у себя в доме присутствие постороннего. С другой стороны, когда Жанна нужна, она всегда под рукой, и это хорошо, потому что у меня совершенно нет таланта к ведению хозяйства.
Итак, вместо вечера с любовником меня ждет празднование непонятно чего с мужем. Слава открывает шампанское, и пробка громко чпокает.
— За нас! — провозглашает он.
— За нас, — соглашаюсь я без особого энтузиазма.
— Ах да, — спохватывается он. — У меня для тебя подарок.
Я делаю вид, что заинтригована. Он роется в портфеле и протягивает мне дорогую коробку. Не так давно он уже дарил мне нечто подобное, и внутри тогда оказалось ошеломляющей красоты бриллиантовое колье. Предвкушая сюрприз, я открываю коробку, но внутри нее обнаруживаю лишь маленький диктофон.
— Что это? — удивляюсь я.
— Включи и узнаешь.
— Нет, но… — Я пожимаю плечами. — Ну, хорошо.
Диктофон отменный. Я сразу же узнаю голоса. Беседа длится около получаса, и все это время мне стоит большого труда хранить на лице равнодушие. Слава впивается в меня взглядом, но я делаю вид, что не замечаю его. Щелчок. Запись кончилась. Наконец-то!
— Поставить еще раз? — зло спрашивает муж. Мое спокойствие явно выводит его из себя.
— Я не понимаю… — говорю я. (А что еще, интересно, я могу сказать?)