Чертик из кофеварки
Шрифт:
Зато из-за ближней двери донесся звук низвергающейся воды, после чего дверь распахнулась, и в коридор, поспешно вытирая руки, выскочила женщина средних лет, удивительно похожая на удалившегося подростка. Она была такая же рыхлая, бесформенная, только в отличие от Миши ростом явно не удалась.
– Дарья Васильевна? – осведомился Маркиз, сделав вид, что справляется с записью. – Дарья Васильевна Интересова?
– Да, – опасливо призналась женщина, продолжая вытирать руки и приглядываясь к гостям. – Значит, все-таки она нажаловалась? Так я и знала!
– М-да… – ответил Маркиз неопределенно, не желая раньше времени открывать
– Ведь обещала же, что не будет шум поднимать! – проговорила Дарья Васильевна. – Ну что такого случилось? Подумаешь, большое дело! Ну пошутил ребенок! Ну засунул кошку в мотор! Так ведь не сломалась же машина, и кошку достали! Не сдохла ее кошка! А она сразу – в детскую комнату милиции! Ну зачем это нужно? Ничего же не случилось! Просто Мишенька мой пошутить любит… остроумный он, чувство юмора у него такое…
– Странные у него шутки! – Маркиз, уловив тему, ловко включился в разговор. – Вы знаете, что есть такая статья – жестокое обращение с животными? Между прочим, эта статья предусматривает очень серьезные наказания!
– Ой, ну что вы говорите! – Дарья Васильевна махнула рукой. – Тоже мне, животное! Была бы какая-то кошка породистая, так я понимаю, а это ведь дрянь полосатая! Таких в каждой подворотне двадцать штук наберется! И из-за такой пакости хорошему мальчику неприятности надо устраивать? Приличным людям надо жизнь портить? Это когда он в прошлом году с собачкой Николая Ивановича пошутил, кирпич к хвосту привязал – это, понятное дело, нехорошо. И собачка породистая, и Николай Иванович человек солидный, уважаемый… тогда я его еле уговорила, чтобы забрал заявление. А тут-то – есть о чем говорить! Тоже мне, животное! Ей самое место на помойке…
– В законе, между прочим, про породу ничего не сказано, – вступила в разговор молчавшая до сих пор Лола. – Важен сам факт жестокого обращения, а породистое животное или нет – не имеет значения!
– Странный какой-то закон… – фыркнула Дарья Васильевна. – А что ж мы с вами на лестнице-то разговариваем? Заходите в квартиру, а то у нас соседи такие – своих дел нет, так они к чужим разговорам прислушиваются…
Она впустила гостей в прихожую и закрыла за ними дверь.
– Вы, может, чаю хотите?
Прежде чем ответить, Маркиз огляделся по сторонам.
Прихожая была тесная, что называется – больше двух не собираться. На старомодной вешалке болталось явно избыточное количество верхней одежды, из-под которой выглядывали старые лыжи и полозья финских санок. Во всяком случае, кофеварки здесь быть не могло, и нужно было проникнуть в другие помещения.
– Чаю – нет, а вот от чашки кофе не откажусь! – проговорил Леня, надеясь таким образом выйти на след кофеварки.
– Кофе? – Дарья Васильевна поскучнела. – Я кофе-то не пью… вреден кофе в моем возрасте… я чай-то и то больше зеленый… а кофе вообще не держу…
– Зеленый чай?! – оживилась Лола. – Так это же замечательно! Я тоже люблю зеленый чай!
– Пойдемте! – Дарья Васильевна, сделав приглашающий жест, двинулась в сторону кухни.
Когда она проходила мимо одной из дверей, оттуда донесся Мишин басок:
– Мам, ты помнишь, что ту приставку мне обещала? Ту, что в магазине на Гатчинской!
– Помню, Мишенька, помню! – отозвалась Дарья Васильевна.
Кухня ее оказалась такой же тесной, как прихожая. Впрочем, причиной этой тесноты
Кроме немыслимого количества убогой мебели, здесь же была уйма каких-то банок, пакетов, старых кастрюль и коробок с крупами, сухарями и макаронами. Одного только Леня не увидел среди этого «изобилия» – злополучной кофеварки.
– Присаживайтесь! – проговорила Дарья Васильевна, широким жестом указав на стулья и табуретки.
Леня осторожно опустился на стул, производивший наиболее устойчивое впечатление, однако и этот стул тут же предательски заскрипел и зашатался под ним. Умная Лола выбрала самую простую табуретку и не прогадала: табуретка оказалась вполне устойчивой. Однако поверхность ее оказалась настолько шершавой, что Лола почувствовала это даже через плотные джинсы.
– Сейчас я вам чаю заварю… – бормотала хозяйка, роясь в одном из шкафчиков. – Вот тут у меня был зеленый…
– Дарья Васильевна! – проговорил Маркиз в ее толстую спину строгим и нелицеприятным голосом. – Должен вам сказать, что мы пришли к вам не по поводу соседской кошки. Разговор у нас будет гораздо более серьезный…
– Я знала! – Женщина застыла в прежнем положении, спиной к гостям, и только сама эта спина выражала все ее беспокойство. – Я знала, что этим кончится! Эти его приятели… у него появилась очень плохая компания… они ужасно влияют на моего Мишеньку… – Она резко развернулась и взглянула на Маркиза пристальным, настороженным взглядом: – Скажите мне прямо – что случилось? Скажите мне, я должна знать правду! Лучше страшная правда, чем красивая ложь! Я воспитываю Мишеньку одна и, конечно, не могу обеспечить полный контроль за всеми его знакомствами… Что там – наркотики?
– Гм… – Маркиз смущенно замялся, – на этот счет не могу вам ничего сказать. Честно говоря, не уверен. Дело совсем в другом. По нашим сведениям, вы приобрели кофеварку.
– Кофеварку? – Дарья Васильевна без сил опустилась на подвернувшуюся табуретку, на которой глазастая Лола заметила привинченный жетончик и цифры на нем – «Военчасть № 142/37». Табуретка жалобно заскрипела под ее весом, но не сломалась, видно, хозяйка держала ее специально для себя.
– Кофеварку? – Дарья Васильевна уставилась на Маркиза, изумленно округлив глаза. – При чем тут какая-то кофеварка? Вы хотите сказать, что пришли ко мне из-за кофеварки?
– Именно из-за нее! – Леня повысил голос и сурово нахмурился. – Дело в том, гражданка Интересова, что эта кофеварка краденая! И не просто краденая. Она похищена у человека… у такого человека… – И Леня выразительно поднял глаза к потолку. – Так что, сами понимаете, вся милиция города поднята на ноги…
– Так мы-то с Мишенькой при чем? – забормотала Дарья Васильевна. – Мы-то совсем ни при чем! Это она, Лизавета, мне эту несчастную кофеварку подсунула! Так с нее и спрашивайте! А я ведь знала, чувствовала, что она – темная личность! И кофеварку эту не хотела брать… нет, завтра же ей от квартиры откажу! Или прямо сегодня, зачем же до завтра ждать… а вы с ней разбирайтесь, мы-то при чем…