Чертополох и золотая пряжа
Шрифт:
Горячие слезы обожгли щеку, Айлин зло смахнула их и опустила голову.
— Я думала, что это ужасно горько и несправедливо. Сначала мать покинула меня, а потом вы.
— Но я не нянька тебе и не домашний брауни[4]! Я темный колдун без имени, чудовище, сеющее смерть. И если к глупости ребенка я мог быть снисходителен, то с чего ты решила, что сейчас буду добр с тобой? Отвечай, для чего призвала меня? Как это сделала? Тебе известно мое истинное имя?
Тень за его спиной разрослась, расширилась, заполняя собой всю комнату. Айлин
— Я не знаю вашего имени, а хоть бы и знала, то не посмела бы произнести его вслух.
Темный лэрд посмотрел на мельникову дочь. Могло ли случиться так, что деве открыто имя, данное ему матерью? Нет. Откуда? Ведь он даже сам его не знает. Таково его проклятье и… таков ключ к освобождению. Но раз эта девушка не единожды смогла призвать его, быть может, у нее получится помочь? Хотя уже помогла. Ведь он вполне мог не пережить матушкино «гостеприимство».
— Так или иначе, я уже тут, — наконец принял решение он. — А значит, могу превратить солому в золото. От тебя ведь этого ждут, малышка Айлин?
В покоях повисло молчание.
— Что ж, — наконец согласилась дева, — думаю, помощь гораздо лучше горьких воспоминаний и несбывшихся надежд. Но не вы ли, мой лэрд, ослаблены настолько, что едва стоите на ногах?
Колдун открыл было рот, но колючие слова застряли, оцарапав горло. Что это сейчас прозвучало? Забота или насмешка? Взглянул на мельникову дочь, стоит прямо, смотрит мягко, пытливо, едва склонив голову на бок.
— Чем дальше я от холодного железа, тем проще мне колдовать, — гость небрежно начертил в воздухе древнюю руну, и в покоях сделался такой порядок, которого со времен первой королевы тут не было.
— Ну все, теперь можно и солому прясть. И так, малышка Айлин, ты решила, что дашь мне за помощь?
Дева задумалась на мгновенье, после решительно шагнула вперед.
— Вот, возьмите мою застежку от пледа! Это матушкин подарок.
Айлин отцепила золотую фибулу и протянула колдуну. Тот взял подношение, и девушке показалось, что тьма под капюшоном улыбнулась.
— Хорошо, — Темный лэрд прохромал к мешку с соломой. — Садись за прялку, я буду делать золотую кудель, а ты прясть из нее нить. Советую не тянуть тонко, скоро рассвет, а тебе нужно успеть.
Он взял в руки пучок соломы и смял его. На пол посыпалась труха. Когда же колдун разжал пальцы, на ладони у него сияла солнечным блеском золотая кудель.
— Что же ты ждешь? Бери! — каркнул лэрд Айлин, и та принялась за работу.
Весь остаток ночи крутилось колесо, прялась золотая пряжа. И вот с первыми робкими лучами солнца веретено на старой прялке полностью наполнилось и застыло, а пыльный мешок соломы опустел.
— Прощай, — ответил ночной гость и растворился, как предрассветный туман.
— Спасибо! — прошептала Айлин в пустоту.
«Назови мое имя!» — прошелестел в ответ
– ----
[1] Плакун — Иван–чай. Его стебли, как и стебли крапивы можно обмять и спрясть.
[2] Худ — головной убор, изначально в виде капюшона с хвостом.
[3] Дублет — мужская верхняя одежда, распространенная в Западной Европе в период с XIV по XVII век. Первый вид одежды, который плотно сидел на теле.
[4] Брауни — домашний дух (домовой) в мифологии Шотландии.
1.3 Самхейн
Молодой король Гарольд, сверкая камнями на дорогих одеждах, в сопровождении матери и малой свиты, вошел в покои, мазнул взглядом по скромному убранству и замер, заметив веретено, полное золотой пряжи. Глаза его алчно блеснули.
— Покажи нам, как ты выполнила задание, — велел он, облизнув пересохшие губы.
Айлин сняла веретено с прялки и преподнесла повелителю. Ухоженные пальцы короля мелко подрагивали от возбуждения.
— И это все? — фыркнула королева. — Мы дали тебе целый мешок соломы и полную ночь, а ты нам спряла всего лишь одно веретено пряжи? Чем ты занималась все это время? И почему стража у твоих дверей спала?
Девушка сжалась на мгновение, затрепетала перепелкой, а после вспомнила все те чудеса, что с ней ночью приключились, распрямилась и с достоинством произнесла:
— Мадам, мне дали мешок просто ужасной соломы, у батюшки моего и то лучше была. Виновата ли я в том, что она обмялась вся в труху? Более того, Его Величество ничего не сказал мне о количестве пряжи. А уж за стражу королевскую я и подавно не отвечаю.
— Как ты смеешь дерзить мне, безродная!
— Матушка! — король гневно сверкнул глазами. — Вы забываетесь. Я обещал сделать эту деву своей женой, если к утру она спрядет мне золотую пряжу. Или вы считаете мое слово лишь эхом в горах?
Гинерва сжала губы так, что из ярко-алых они стали молочно-белыми. Рука ее легла на грудь, туда, где у людей обычно бьется сердце.
— Тебя что сиды вином опоили, раз ты не видишь очевидного?! — обратилась она к сыну. — Эта девица — обманщица! Золотую пряжу можно из дому привезти, а солому в камине сжечь.
Гарольд перевел хмурый взгляд с матери на Айлин. Королева говорила мудрые слова. Не хотелось пасть жертвой женской красоты и коварства, поверив сладким речам.
— Что ж, да будет так. Пусть мои люди проверят покои, а вечером принесут пять мешков отборной соломы, той, что кидают в стойло моим лошадям. Вас же, леди Айлин, я попрошу подтвердить свое мастерство, перепряв всю солому в золото. Надеюсь завтра утром увидеть не меньше пяти веретен, заполненных пряжей. — Потом он повернулся к королеве и попросил: