Чертова гора
Шрифт:
Эрик позвонил ему примерно месяц назад и предложил встретиться на дороге, ведущей через каньон. Это было как-то слишком неопределенно и совершенно не похоже на Эрика. Со своей стороны он предложил назначить встречу у Джекобз-Монумент — каменного монолита, который было невозможно ни с чем спутать. К тому же его местонахождение оба прекрасно знали.
— Нет! — запротестовал Эрик. — Только не там! Где угодно, но только не там!
Во время того телефонного разговора впервые зашла речь о его приезде сюда. Спустя три недели он получил наспех нацарапанное письмо, каждая строка которого отчаянно молила о помощи.
Стоя у машины, он тревожно оглядывался. Место было уединенным и зловещим. Стараясь отогнать тяжелые мысли, он с удивлением отметил, насколько глубоко в его душу запала
Майку Раглану было девятнадцать лет, когда он услышал эту историю. А уже через две недели первый раз в жизни он увидел Ничейную гору воочию.
Он тогда работал на старом руднике близ реки Колорадо. И вот дирекция приняла решение на неопределенный срок приостановить здесь все работы. В тот день Майк и еще трое рабочих сидели в шахте на глубине трехсот футов под землей, обедали без аппетита и рассуждали, как быть дальше. Они прекрасно понимали, что после закрытия рудника им вряд ли удастся подыскать себе здесь другую работу. Майк не знал, что предпринять.
— А почему бы тебе не поехать вместе со мной? — предложил Джек. — Меня ждут кое-какие дела на Валлесито. К тому же в окрестностях Дюранго и Силвертона тоже есть рудники. Может, ты нашел бы там работу.
За неимением лучшего Майк Раглан согласился.
Джек был механиком в очистном забое. Вместе с Майком они уже проработали не одну смену. Джеку было лет шестьдесят, а может, и больше. По натуре человек общительный, он запросто сходился с людьми, располагая их к себе. Мог рассказать немало занятного о временах, проведенных им в Голдфилде, Тонопаге, Рэндсбурге и Криппл-Крик. Он родился и вырос здесь — в крае Четырех Углов. Его бабка была из племени индейцев-пиутов, и сам Джек тоже неплохо знал их язык. Поначалу Джек и Майк отправились во Флагстафф. Затем, миновав по пути Туба-Сити, поехали дальше по старой дороге, ведущей в сторону горы Навахо. На своем стареньком автомобиле Джек исколесил уже всю округу, забираясь порой в самые отдаленные уголки. Высокое днище позволяло машине преодолевать крутые каменистые склоны. К тому же он всегда возил с собой набор инструментов, запасное колесо, трос, целую россыпь болтов и гаек всех размеров, а также топор, лопату и пилу. В его машине всегда имелась пара двадцатилитровых канистр с бензином, канистра с водой и скатанная в рулон стальная сетка, помогавшая преодолевать глубокие пески. Пожалуй, нелегко было бы найти место, где Джек, путешествуя или занимаясь своими изысканиями, не смог бы проехать.
Как-то раз за ужином в одной из захудалых закусочных Флагстаффа им повстречался старый ковбой, оказавшийся к тому же давнишним знакомым Джека.
— Эти края мне хорошо знакомы, — сказал старик Майку. — В твои годы я уже был ковбоем. Объездил всю округу. Вкалывал с ребятами на ранчо «Хэшнайф» и у французов. Потом захотелось романтики, потянуло на поиски клада — «потерянного золота Эдамса». Перебивался случайными заработками, тем и жил. Бывало, приходилось и коров перегонять от Уинслоу до берегов Биг-Сэнди. Потом вернулся в эти места и снова взялся за поиски. — Он пристально разглядывал Майка. — Ты еще совсем молодой. Вся жизнь впереди. Надеешься отыскать что-нибудь?
— Ага. Работу. Мы с Джеком вместе работали в Аризоне, — ответил Майк.
— Я тоже по молодости был таким, — продолжал старик, — все мечтал, как заживу, когда разбогатею… Да… Большого богатства так и не накопил, но и не бедствовал. Встретил хорошую женщину. До сих пор вместе. А чтобы век скоротать, нам со старухой хватит и того, что у нас есть. — Старый ковбой смерил Майка оценивающим взглядом. — Ты небось парень отчаянный?
— Так
— Парень что надо, — перебил его Джек, вставая. — Я видел его в деле. Здорово работает. Ты, Майк, как хочешь, а я пойду спать. Завалюсь пораньше. Выезжаем завтра на рассвете.
— И я. Вот только кофе допью, — сказал Майк.
Старик разлил кофе по чашкам и, облокотившись на стойку, снова перевел взгляд на Майка.
— Знаешь, сынок, мне уже восемьдесят девятый год пошел. В седле держусь уверенно, как и раньше, но вот по горам лазить нет сил. Да и ни к чему это мне. Ведь нам со старухой уже много не надо. Сынок наш умер. А больше детей Бог не дал. Я никогда и никому всего о себе не рассказывал. Не хотелось прослыть лгуном. Люди-то считали, что мне удалось напасть на золотую жилу. И в общем, были где-то правы. Почти. — Старик усмехнулся. — То, что я нашел, оказалось гораздо лучше простых самородков. Или песка. Чистое золото. Высочайшей пробы! Причем — навалом. Бери, сколько душе угодно, если не боишься проклятий и прочей чертовщины. Мне под девяносто, и старухе моей почти столько же. Как ни крути, а выходит, что я и так уж задержался на этом свете. Всю жизнь я таился, даже с собственным сыном не говорил об этом, боялся за него. А теперь хочу поскорее сбросить с души этот груз. Но, запомни, сынок, — продолжал старый ковбой, — доберешься до золота, возьмешь сколько сможешь и поскорее выбирайся. Не задерживайся. Уходи. И заклинаю тебя всеми святыми: не помышляй вернуться туда снова! Они так и не узнали, что я нашел. За мной даже погоню снаряжали… Но я скажу тебе: если у человека голова на плечах, то его даже в пустыне никто не сможет выследить. Никто! Короче, они так никогда и не узнали, кто посмел пробраться в их владения. Ну а я с тех самых пор туда больше носа не казал, обходил стороной то место. В этом мире, сынок, порой случаются странные вещи, которым нет объяснения. Ты слышал о пустыне, что окружает гору Навахо, к востоку отсюда?
В ответ Майк лишь молча кивнул.
— Это дикий край, — продолжал старик. — Совершенно дикий! Там есть места, где начинает казаться, будто вокруг что-то все время меняется. Есть каньоны, преодолеть которые еще не удавалось ни конному, ни пешему, потому что сделать это невозможно, иначе как оказавшись с Обратной Стороны.
— С обратной стороны? — переспросил с удивлением Майк.
— Именно так, сынок. С Обратной Стороны. Говорят, что у всего есть обратная сторона. А отчего этих сторон только две? Почему их не три или, скажем, не четыре? Я человек неученый и не очень-то в этом разбираюсь. Но вот только именно там мне довелось столкнуться с чем-то очень необычным. Тогда я затаился и провел несколько месяцев, наблюдая за этим. Я не хочу сказать, будто мне стало известно, как оно действует. Но зато я узнал, когда это бывает! Не знаю, что тому причиной, но все-таки однажды это произошло из-за меня. Все дело в том, что они каким-то образом прознали об этом! Но только прежде чем им удалось туда добраться, меня уже и след простыл. С тех пор я туда ни ногой!
Старик глотнул кофе, провел по усам тыльной стороной ладони и продолжил свой рассказ:
— Я дам тебе карту. В свое время я сам начертил ее на куске холстины, а кое-что перерисовал с золотой тарелки, которая висела там на стене. Но о ней мне совсем ничего не известно. Я срисовал тот план, надеясь, что это ключ к разгадке какой-нибудь тайны.
— Ты обнаружил в горной пещере сокровищницу? — догадался Майк.
— Да. Это было чистейшее золото высочайшей пробы, сынок. Такие диски. Размером с блюдце. И там же были свалены в кучу всевозможные блюда, кубки и прочие побрякушки.
Майк Раглан до мельчайших подробностей помнил тот вечер. Тогда эта история ему понравилась, но в душе он оставался скептиком. Весь Запад был взбудоражен слухами и рассказами о зарытых в землю кладах, заброшенных приисках и несметных сокровищах. В былые времена богатства эти стоили не более тридцати или в лучшем случае шестидесяти тысяч долларов. Однако учитывая, что инфляция коснулась даже кладоискательства, все суммы со временем сделались астрономическими. И теперь стало совершенно привычным оперировать цифрой в тридцать миллионов.