Чертова пляска
Шрифт:
— Ох, нехорошо это, грешно, — покачал головой отец Василий и подвинул мне кружку.
С отцом Василием мы отчасти сдружились после истории с напавшими на деревню волкодлаками. С тех пор он реабилитиировал и открыл для посещений некогда заброшенную церковь и закрывал у местных потребность в религии.
Благодаря его совету я одну девушку, накуренную нечистой силой, спас до полного выздоровления. Вообще, хороший он мужик был — отец Василий.
— Чего грешно-то? —
— Так нельзя ж их отпевать. — Отец Василий глотнул наваристого чаю. — Грех. Только в Семик можно. Так Семик уже минул в этом году. Ты погоди до следующего.
— Какой Семик?
— Седьмой четверг после Пасхи. Вот тогда можно было.
— А сейчас — совсем нельзя?
— Совсем нельзя.
— Это в Библии так написано?
— Чего говоришь?
— Говорю, это Иисус Христос так сказал, мол, не поминайте заложных покойников ни в какой день, кроме седьмого четверга после Пасхи?
— Нет, не говорил… Но церковь…
— А ты кому служишь — церкви или Иисусу?
Отец Василий не на шутку задумался над этим вопросом.
— Обоим, — изрёк наконец.
— А если с одной стороны — церковь горит, а с другой — Иисус тебя зовёт, ты куда пойдёшь?
Спустя ещё минуту размышлений отец Василий встал, открыл сундук, достал оттуда кадило, какую-то золотую накидку, склянку со святой водой, другое.
— Ну, пошли, чтоль, — проворчал он. — Грех, конечно, да ладно. Отмолю.
— Вот, другой разговор! — обрадовался я.
Перенёс отца Василия из его дома в лес. Там уже пешком добрели до оврага.
— Погодите только, тут прибраться надо, — вспомнил я.
Поснимал свои ловушки. Землянины остались на той стороне. Забить или пнуть её, чтоб тоже сняла? Забью, наверное. Они через некоторое время всё равно сами выветрятся, не на века ж ставятся. Тут просто отец Василий исполнять будет, нехорошо выйдет, если вляпается. Юмора не поймёт.
— Можно, — сказал я, сняв последнюю Западню.
Чёрту, как выяснилось, те Западни — вообще никуда. Обошёл и глазом не моргнул. Ни одну не потревожил. Может, черти их видят, кто их знает.
Отец Василий приступил к отпеванию. Я устроился поодаль, на брёвнышке. Под напевы даже задрёмывать начал, несмотря на это давящее тревожное ощущение, что распространял вокруг себя овраг.
И вдруг оно исчезло.
Я резко вскинул голову. Прислушался к своим чувствам — ничего. Место как место, не хуже и не лучше любого другого.
— Ну, всё, — сказал отец Василий, повернувшись ко мне. — Только раз такое делаю, Владимир! Другой раз — только в Семик.
И даже ногой притопнул, для увесистости сказанного.
— Спасибо, отец Василий, выручил! — Я поднялся с бревна. — Полетели, домой тебя отвезу. Ну и, это. Если вдруг чего — ты посылай за мной.
— А велика у тебя очередь? — осведомился священник.
— Да, то пусто, то густо. Всяко бывает. Сейчас вот пока пусто, например. А через час, глядишь, завалит — как в шахте.
— Ох, и тяжёлая жизнь у вас, охотников…
— Не жалуемся, отец Василий!
Я перенёс священника домой. Оттуда телепортнулся к себе в башенку. И, похоже, как раз вовремя. В дверь стучали.
— Ну чего там такое? — проворчал я, открывая.
На пороге стояли двое. Оба бледные и растерянные. А именно — Захар и Маруся. Смотрели на меня такими глазами, типа «мы накосячили сильно-сильно, помоги нам, пожалуйста, большой и сильный Владимир!»
— Залетели, что ли? — строго посмотрел я на Марусю. — Эх ты, ведь мудрая девка! А ты, Захар? Ещё Марфой кичился, любовь, мол, книжки читал…
— Там этот! — выпалил Захар.
— Пришёл, — подтвердила Маруся.
— На веранде сидит, — завершил сумбурную мысль Захар.
— Кто, кого, куда?
— До вас господин пришёл, — взяла объяснения в свои руки Маруся. — Только что. Ему сказали, что вас нет, а он говорит — есть, постучите. Мы и прибежали стучать.
— Так… А чего напуганные такие?
Они не нашлись с ответом. Но я и не нуждался. Ко мне пришёл «господин». Который знает заранее, когда я по Знаку перенесусь к себе в башню. Который запугал моих людей, кажется, одним фактом своего существования. И я прекрасно чувствовал эту атмосферу. Как будто бы всё то, что отец Василий снял с оврага, перенеслось сюда, ко мне в дом. Это мерзкое чувство, как будто кто-то за тобой следит.
— Господин не назвался? — спросил я сквозь зубы, хотя имя мог бы уже назвать и сам.
Захар помотал головой, а Маруся, спохватившись, протянула мне карточку. Красивую, с золотым тиснением и витиеватым шрифтом.
Я бросил на неё лишь беглый взгляд. То, что там написано «Троекуров», было понятно и так.
Вот, стало быть, и встретимся. Ну что ж… Других дел у меня как будто бы нет.
— От веранды подальше держитесь и остальным передайте, — сказал я. — Все вопросы потом. Всё, исчезли. Я спускаюсь.
Дорогие читатели!
Благодарим вас за то, что были с нами. И за то, что так стоически восприняли изменение графика выхода глав. Благодаря этому мы всё успели и можем позволить себе не нарушать установившуяся традицию. Четыре новых главы вас ждут! https://author.today/reader/374621
p.s.: ну и так же традиционно, если вы давно собирались поставить книге лайк, но всё как-то забывали, сейчас самое время это сделать))