Чертова женщина

Юэл

Нина, как и обещала, следила за госпожой, но лишь три месяца. Затем сообщила, что я дурень, и была таковой. Впрочем, этого времени хватило определить, что Лана не носит под сердцем бастарда, не планирует грабить дом, и позорить меня посредством измены.

Мои парни звали ее леди-командир, и приносили цветы каждый раз, когда переступали порог дома.

С моей стороны все договоренности соблюдались неукоснительно. При посторонних, Лана — моя дражайшая супруга, которую я называю: “маленькая, моя”, и нежно целую в лоб. Ну а наедине, каждый сам

по себе. Почти не разговариваем, если этого не требуют обстоятельства. И встречаемся только за завтраком или ужином.

И вот мы стоим одни, посреди гостиной, и мне нужно спросить то, о чем посторонних не спрашивают. Видимо, в поисках поддержки я оглядел свой дом. Взгляд замер около камина, на новых предметах интерьера. Возле него лежал огромный вязаный плед, и стоял низкий стол. Я хотел спросить, что это, но заметил, подушки, с кисточками на кончиках, плетеную корзину, на столе возле дивана, кривую глиняную вазу, картину, что криво висела и изображала: то ли яблоки, то ли мячи.

— Что это?

Рука, которой был осуществлен размашистый жест, стремящийся охватить все вокруг, безвольно опустилась вдоль тела.

— Это… — ее голова склонилась к груди, а я постарался вспомнить, что это значит. Врет? Боится? — Этому меня учит леди Ирэн. — прерывистость слов, выдала стеснение, и я еле заметно улыбнулся. Чертов Рик! — Я была против того, чтобы мы все выставляли, но королева… Она… Я только занавески повесила и подушки… — мой взгляд переместился к окну. А действительно, где темно-серые полотна? — Я с утра все уберу.

— Не стоит. — я почесал бороду. — Так намного лучше.

Действительно, лучше. Комната кажется больше, светлее, уютнее. Кроме картины, конечно. Она ужасно. Но не говорить же супруге о подобном. О таких вещах, вообще говорят? Вот Рику я бы мог сказать, а кому-либо другому вряд ли. Я тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли. Надо переходить к главному, так как у меня были обязательства.

— Скажи, мне. — я набрал полную грудь воздуха. — Твой дядя бил тебя?

Девушка отшатнулась и уставилась на меня глазами, которые мгновенно, заполнились слезами. При свете свечей они казались еще красивее. Если бы, не жизнь возле пристани, никогда бы не смог описать их. Но в те солнечные дни, когда мы ходили купаться, отходя как можно дальше от бухты, где потише и почище. Вода, выпрыгивающая на берег, и медленно утекающая назад в море, имела именно такой цвет. Руки девушки, потянулись к платью и начали теребить его.

— Не ври мне.

Мне, понимание человеческой натуры, дается тяжело. Мы люди, и чувствуем все одинаково. Когда горько, горюем, когда радостно, радуемся. Как ни крути, слезы у всех одного цвета. Рик же подмечает малейшие привычки, отображающие чувства и эмоции. Не хочу сказать, что копаться в мозгах людей без их разрешения, это хорошо. Но, меня это умение, выручало не раз.

В этот раз повезло, если так можно сказать, врать Лана не стала.

— Мое прошлое Вас не интересует.

— Это важный вопрос…

Но девушка перебила

меня еще до того, как я сумел изложить свою мысль.

— Если мое прошлое не сказывается на Вашей чести, оно Вас не интересует. — я хотел было оспорить ее слова, но она меня опередила, задав вопрос. — Так, Вы вроде, говорили?

Я сложил руки на груди, и упрямо на нее уставился. Она же ответила, не менее упрямым выражением лица, и тоже сложила руки на груди. Маленькая девочка, планирует переиграть злого дядю? Неужели, действительно считает, что сможет одолеть меня?! В душе закопошились маленькие червячки азарта. Ну что ж, давай посмотрим.

— Разве твой дядя и твоя нянюшка не приходили в поместье три раза?

— Приходили.

Ее взгляд сменился с упрямого на тревожный. Моя левая бровь поползла вверх.

— Разве после их визита, ты не выходила заплаканной из кабинета.

Она опустила руки. За левой бровью последовала правая.

— Разве ты не отказывалась от помощи Лии, в переодевании, минимум две недели, после их визита.

Лана, сделала шаг назад. Я же в ответ начал наступать.

— И если сейчас, я поведу тебя в спальню, исполнять супружеские обязанности, то не замечу на теле следов от плетей? Ведь как мне известно, Луи был здесь девять дней назад.

Девушка отодвинулась еще на шаг, судорожно ища выход. И решив, что нашла, выдала.

— Вы сказали, что не хотите от меня детей.

Пришла моя очередь, с недоумением взирать на жену.

— Не понял, каким образом, в нашем споре оказались дети?

— Вы сказали, что не хотите от меня детей. Поэтому никаких супружеских обязанностей в нашем соглашении нет.

В поместье раздался смех. Я и забыл, как это бывает, когда в животе колит, скулы сводит, а голова кружится. Давно меня никто так не смешил. Можно отмести мысли о бастардах, любовниках и прочем. Она, определенно, девица. Вытирая выступившие слезы, я добил жену своим победным.

— Ты права, для того чтобы родить ребенка, надо начинать с исполнения супружеского долга. Но его исполнение, далеко не всегда предшествует появлению наследников. А в нашем соглашении ни слова не сказано об отсутствии у нас попыток.

Лана сделала еще несколько шагов назад, и уперлась спиной в перила. Я же, натянул на себя суровую маску, перекрыл рукой путь к отступлению, и предупредил.

— Узнаю, что он к тебе прикасался, не поздоровиться, ни тебе, что молчала, ни ему, что посмел.

— Но Вашей чести… — было вновь начала девушка, но я не планировал продолжать дискуссию.

— Я все сказал! По закону ты моя жена. Любой, кто намеревается причинить тебе вред, наносит урон моей репутации.

В тот вечер я покинул ее точно зная, что чертов Рик был прав.

***

Резкая боль и отдаленный крик выдернули из сновидения, но лишь на мгновение. Затем меня вновь поглотили воспоминания.

Не прошло и двух недель, как я вернулся в поместье. Найденный нами след обрывался в пустынных землях. Мы никого не нашли.