Чертовщина за свой счет
Шрифт:
Увлеченная разговором Любаня не заметила, как Наташка несколько раз пыталась подцепить клок ее волос на свой браслет. Ничего не получалось. Тогда подруга поменяла план. Кончилось тем, что прекрасно сделанный в форме каре и страшно дорогой парик Любани, аккуратно подцепленный на молодую березку, вырвался вместе с ней на свободу, взмыл вверх и в свободном полете облюбовал недосягаемую вершину ели. Все бы ничего, но с париком улетел и клок собственных волос Любани безумного окраса. Все это породило одновременный крик ужаса и боли. На него и полетела вся орава оперативников и смелых туристов. Вот тут-то подруга и вспомнила рассказ Стасика. Парик, в котором солировал Сеня, был в мелких кудряшках и с медным оттенком. Впоследствии выяснилось, что Любаня свои дополнительные волосы нежданно-негаданно обрела в день бракосочетания. Отправившись с утра к знакомой парикмахерше и узнав, что той не будет в течение нескольких дней, она рискнула сесть в кресло к другому мастеру. Восхищенная
Финал был не такой, как хотелось Наталье. Лоточники, выбираясь из кустов, плевались и ругались матом. Оперативники в форме вели себя сдержанней. Остальные хохотали и хихикали. Любаня плакала у подоспевшего Сени на плече, он растерянно гладил ее по пестрой голове, уговаривая, что она самая красивая женщина в мире.
Первой опомнилась Наташка. Именно она загнала на ель двух энтузиастов. Один слез почти сразу, поскольку вывозился в смоле. Второй по этой же причине продолжил победное восхождение, рассудив, что теперь уже все равно. Так парик вернулся к хозяйке. Одновременно закончился лимит свободного времени на зеленой стоянке.
Меня искали долго и отчаянно. С таким же успехом Алексей Иванович пытался найти и успокоить хоть одного человека из оставшейся троицы. Встретились у капитана в рубке. Наталья в категоричной форме требовала развернуть теплоход и направить на место зеленой стоянки. Предполагалось, что я в одиночестве ношусь по берегу, рву на голове последние волосы, а в промежутках заламываю руки в безумной тоске по родному окружению. Капитан спокойно отбивался железной фразой «К сожалению, это невозможно». Директор круиза торопливо искала меня в списках пассажиров и не находила. Наташка запальчиво обвиняла капитана в преступной халатности. Она прекрасно слышала, что перед отплытием он громко скомандовал: «Отдать швартовы!» Не следовало этого делать. Оставив парочку про запас, не говорил бы сейчас, что возвращение невозможно. Как теперь без них вообще в Москве причалим. До капитана, потерявшего последнюю способность рассуждать, дошла наконец мысль поинтересоваться моей фамилией. С этой минуты в переговорах наступил перелом. Он весело улыбнулся и пояснил, что пассажирка Ефимова Ирина Александровна задержана сотрудниками милиции и в настоящее время они доставляют ее в Москву. Алена перестала реветь и ахнула, пробормотав что-то про свои домашние тапочки. Наташка выхватила у директора круиза список пассажиров и правой рукой принялась обмахивать раскрасневшееся лицо. Левая отражала служебные попытки отнять у нее документ. Лешик стоял по стойке смирно и усиленно думал, что надо говорить в таких случаях. Момент был подходящий, и Алексей Иванович его использовал с толком.
Объяснения не заняли много времени, но вызвали бурю восторга. Капитан опомнился и попросил посторонних покинуть служебное помещение. Наташка, решив напоследок проявить свое всепрощение, тихонько пожелала ему не жениться на Людмиле – истеричка. Глаза у него стали величиной с сушку-малютку, и он неожиданно для себя признался:
– Вообще-то, мы уже десять лет как женаты. Второго ребенка ждем.
– Да? – удивилась подруга. – Тогда берегите ее, мой друг! – и последней выпорхнула из каюты.
– Что там еще случилось? – спросил у Натальи предводитель любопытной группы туристов, толпившихся на палубе в ожидании очередных новостей.
– Спасибо за заботу. Все в порядке, господа, – сообщила искрящаяся радостью Наташка. – Просто мою подругу арестовали.
– Это такую симпатичную шатеночку? У нее еще дочь в конкурсе участвовала?
– Ну так что тут произошло? – подлетела запоздавшая парочка.
– Убийцу арестовали. Ее подруга сдала.
Наташка опешила, но решила не митинговать. Слишком долго объяснять. Людям будет что вспомнить и рассказать.
Подробности преступления мы узнали чуть позже. В основном от Игоря. Ветеран после возвращения дочери из Англии неожиданно слег – сломался. Мы с Наташкой навещали его в больнице, куда перевели с Димкиной помощью. Тихий, незаметный старичок с ясными светлыми глазами отдаленно напоминал нашего ветерана. Развеселить его нам так и не удалось. И от этого было больно.
Стасик обрел мечту: поступить в Клуб юных моряков, речников, полярников. Пока мешает возрастной барьер. И любящая бабушка Нюся. Не менее любящая мама – не против. «Бабуся» Раиса Леонидовна – соседка по лестничной клетке, как я и думала, совсем не была связана родственными узами с этой маленькой семьей. Стасик послужил ей хорошим прикрытием на теплоходе.
Раиса
В тридцать семь лет, спустя полгода после скоропостижной смерти отца, она поняла, что осталась одна. Мама, не чаявшая в ней души, неожиданно встретила последнюю любовь, беспардонно заметив, что она является и первой. Встреча закончилась бракосочетанием и переездом пожилых новобрачных в Санкт-Петербург. Квартира опустела и пугала по ночам невнятными шорохами и звуками. Пересмотрев список родных, знакомых и коллег по работе, Раечка поняла, что дружеское окружение ей не светит, а о родственниках лучше забыть, пока они сами случайно не вспомнят. Перебрав все возможные варианты, остановилась на одном – сдала по рекомендации бывшей маминой подруги одну из комнат. Жилец оказался спокойным молодым человеком – студентом Московского авиационного института. И хотя был моложе ее на двенадцать лет, разницы она не замечала. А когда он перебрался в ее комнату и постель, почувствовала себя двадцатилетней. Через два года полумуж-полужилец благополучно закончил институт и уехал в Минск, обещав по прибытии сообщить свой новый адрес. Не сообщил. Очевидно, забыл старый. Так Раиса Леонидовна снова осталась одна. На целых три месяца – пока на свет не родился Ромочка.
С рождением сына она поняла, что многие годы прожила зря. Безумная любовь матери, как ни странно, не испортила мальчика. Единственным его недостатком был физический – «заячья губа». После операции остался небольшой шрам, но это Раису Леонидовну не пугало – не девица. После шестнадцати Роман неожиданно начал полнеть – выявились кое-какие нарушения в эндокринной системе. И с этим успешно справились. Некоторая рыхлость не в счет. Мальчик вырос, закончил школу с золотой медалью, мамин институт с красным дипломом и… ушел в бизнес, далекий от полученной профессии, – торговал лесом. Все шло прекрасно, кроме одного: Роман не хотел жениться. А может быть, его не хотели брать в мужья – молчаливый, замкнутый человек. Раиса Леонидовна, наученная горьким опытом своей жизни, развила бурную деятельность по обеспечению себя родными внуками. Но – безрезультатно. Пока он не познакомился с Юленькой. Вернее, пока она не познакомилась с ним в супермаркете. Ей не хватило какой-то мелочи, и Роман молча добавил кассиру недостающую сумму. Не потому, что пожалел, а потому, что очень торопился. И, только направляясь к выходу, увидел лучистый взгляд и прекрасное лицо незнакомки, лепетавшей слова благодарности. Роман забыл, куда торопился. Через три месяца он робко попросил Юлю стать его женой. Она не ответила ни да, ни нет. Решила подумать. Еще бы, ведь на горизонте был более приятный жених. А когда тот исчез с этого самого горизонта, Юля свернула процесс обдумывания и в тот же день переехала к Роману. У Раисы Леонидовны не возникло подозрения по поводу скорой беременности невестки. Все в порядке – переспали задолго до свадьбы. В свое время врач – эндокринолог, конечно, предупреждал, что у Романа может не быть детей, да какой нормальный человек верит в такие прогнозы. Вот у Романчика – двойня! Ультразвук насчитал двух мальчиков. Жизнь прекрасна, потому что имеет смысл.
Раиса Леонидовна переселилась в однокомнатную квартиру в соседнем подъезде – Роман удачно успел приобрести. В своей трехкомнатной молодые сделали прекрасный ремонт. У Юленьки безупречный вкус. Раиса Леонидовна испытывала к невестке огромную благодарность. Сын просто преобразился. А то, что ее саму отселили, даже хорошо. Юля беспокоилась за ее здоровье. Все-таки годы. А какие подарки она привозила ей из-за границы! В том числе и упаковку знаменитых бельгийских платочков с кружевами…
Все кончилось в два часа ночи седьмого сентября прошлого года. Именно это время зафиксировано в истории болезни Романовой Юлии Борисовны как время смерти. Ни она, ни сын похоронами не занимались. Все сделал Семен – родной брат Юли. Роман не плакал до момента прощания. Дальше случилось то, что ужаснуло всех присутствующих на похоронах. Он долго смотрел в спокойное лицо жены, а потом решительно стал приподнимать ее из гроба. Со словами: «Я возьму ее с собой». Друзья оттащили его силой. Он рвался и кричал, что не хочет жить. Потом стих. Успокоили слова матери о том, что он не имеет права так говорить, пока по земле ходит убийца его жены и детей.
Неделю после похорон Роман пил. Один и молча. Вторую неделю тоже. Только с угрозами в адрес сбившего Юлю водителя. Последующие дни ощутимого разнообразия в его поведении не прибавили. Временами он исчезал. Мог отсутствовать несколько дней. Фирма держалась только за счет друзей-соучредителей. Раиса Леонидовна предприняла попытку вернуть его к работе, но вызвала такую волну гнева, что невольно сжалась в комочек.
– Зачем мне работа?! Зачем мне вообще работа?! Ради денег?! Вот! Вот они, эти деньги!!! – кричал он, расшвыривая стодолларовые купюры по квартире. – Зачем они мне?! Тебе нужны? Забери, забери их все, на тебе ключ от сейфа! И отстань. До конца жизни тебе с лихвой хватит…