Чертовщина. Истории о сверхъествественном и потустороннем
Шрифт:
Снежных людей было, конечно, жалко. Последние как-никак. Больше не осталось...
А вдруг всё-таки осталось?
Ведь мы знаем о том, что они последние, со слов старикашки-дезертира, а он из своей долины ни на шаг...
А потом Семёныч вдруг бросил клич:
— Тут такое дело, мужики... Ещё одна экспедиция намечается. Приглашаю всех, кто согласится. Плачу по пять штук в месяц!
Все радостно загудели.
Только потом спросили:
— А что за экспедиция?
— Атлантиду
Тут я вспомнил обрывок разговора о каком-то «темпоральном генераторе» и плутониевом реакторе.
Неужели это чмо купило на корню первую разработку машины времени?! И теперь оно собирается отправиться в прошлое — искать Атлантиду...
От участия в этой экспедиции я, пожалуй, откажусь.
Что-то мне подсказывает: я знаю, отчего погибла Атлантида и её жители...
ТЕЛЕФОН ДЛЯ БОГА. История двадцать первая
В кабинете было двое: мой шеф и какой-то парень лет тридцати, незнакомый, хорошо одетый, но небритый и печальный.
— Здравствуй, — обрадовался шеф, когда я появился на пороге. — Это к тебе!
Я с неудовольствием посмотрел на обоих, буркнул: «Доброе утро. Чем могу?» — и плюхнулся за стол.
Некоторое время слушал парня, а потом осведомился:
— Простите, я что-то никак не пойму... О каком телефоне идёт речь?
— Как это — о каком? — обиделся парень. — Их было всего три. Первый погиб, когда Господь уничтожил Содом и Гоморру. Путь второго прослеживается до Древнего Египта. Третий до недавнего времени был у меня. Сейчас он у жены... у моей бывшей жены.
Когда в редакции появляется посетитель с явным сдвигом по фазе, а случается такое часто, главное — не злить его, не пререкаться и в то же время дать понять, что, находясь здесь, он зря теряет время.
— Так что вы, собственно, от меня хотите? — спросил я.
— Надо всех известить, что мой телефон у жены. И это представляет огромную опасность для всего города.
— Минуточку, — сказал я. — Это редакция газеты, а не телефонная станция и не районный суд, куда, между прочим, вам и следовало бы обратиться.
— Некогда мне по инстанциям ходить. Ещё день- два — и будет поздно. Наш город постигнет участь Содома и Гоморры.
— Вы считаете, что в ближайшие дни наступит Конец Света? — Он кивнул. — Ладно, переживём и это.
— Ваша «молодёжка» — мой последний шанс, — сказал он. — Хотя... Почему я говорю — «мой»? Наш шанс. Всех нас.
— Вот-вот! — вдруг сообразил я. — Надо было сразу к нам приходить. У нас раз в месяц выходят тематические выпуски — ну там НЛО, следы Снежного человека на городской свалке, статуя изнасиловала подростка...
—
Он поднялся и ушёл, не попрощавшись.
На следующее утро, выйдя из дома, я по старой привычке купил свежий номер газеты в киоске.
Развернул — и аж зашатался.
Название газеты и выходные данные были. Вместо всего остального через девственно чистые полосы тянулась одна и та же крупнокегельная надпись: «До конца света осталось два часа и двадцать восемь минут».
Любопытно, что, увидев это, я не сразу увязал сообщение со вчерашним визитом. Только когда на моих глазах надпись «двадцать восемь минут» как-то дрогнула, расплылась, а на листе появилась другая — «двадцать семь минут», моя голова заработала, как компьютер. За долю секунды я понял, что всё рассказанное вчера оказалось правдой, а я совершенно не знаю, как зовут вчерашнего посетителя и как его можно найти...
— Нет! — вдруг произнёс Голос, звучный и властный, идущий с неба. — И никогда там не был!!!
Я остановился и огляделся. Прохожие тоже пялились в небо. Лица у них были ошеломлённые и озабоченные. Значит, мне это не померещилось...
С трудом проглотив ком, вдруг появившийся в горле, я вскочил в жёлтый «Икарус» и поехал домой. Первым делом я обзвоню родственников и знакомых — попрощаться. Затем разопью пару бутылок коньяка в обществе, состоящем в основном из лиц женского пола. Хорошо бы управиться за два часа двадцать минут и заблаговременно расположиться у окна и посмотреть напоследок это величественное зрелище — Конец Света...
Я представил, какой репортаж мог бы получиться, и закрыл глаза, растягивая губы в блаженной улыбке, а когда открыл глаза, то сразу же в окно увидел парня — того самого.
Он стоял на другой стороне улицы, окружённый небольшой толпой. Он что-то говорил, размахивая руками. Даже отсюда, из автобуса, я разглядел чёрные круги вокруг его глаз. Вряд ли он спал сегодня.
Я протолкался к водителю:
— Остановите, пожалуйста. Мне плохо. Я сейчас весь салон заблюю!..
Водитель глянул на меня и притормозил у обочины — наверное, я был очень бледен.
Я ухватил парня за рукав с возгласом: «Макс, ты что тут делаешь? Нинка совсем с ног сбилась!..» — и потащил из толпы. Вяло сопротивляясь, он продолжал выкрикивать:
— Как угодно!.. Любой ценой!.. Она должна вернуть!.. Камня на камне не останется!..
Зеваки хохмили и давали мне полезные советы.
— Ну и чего ты добьёшься этим? — спросил я. — Кроме того, что тебя заберёт милиция и последние часы жизни ты проведёшь в КПЗ?