Чертовщина. Истории о сверхъествественном и потустороннем
Шрифт:
— Катастрофа?
— Вовсе не обязательно. Что-то странное, не укладывающееся в привычные рамки материалистических явлений...
— Например?
— Да что угодно... В позапрошлом году, например, девушка пропала.
— Ростовчанка?
— Нет, откуда-то из области... К нам её мама приезжала. Надеялась, что мы поможем её найти или хотя бы скажем, жива она или нет...
— Фамилию помните?
— Вы же видели, сколько человек к нам ежедневно приходит — за консультацией, с просьбой о биокоррекции, просто поделиться
Обстоятельства, при которых пропала 21-летняя Ира, весьма туманны.
По большому счёту, неизвестно даже, когда именно она пропала: в Вальпургиеву ночь или на следующий день. Родители знают одно: поздно вечером, посмотрев видик, она ушла в свою комнату и легла спать.
Утром родители сперва решили, что дочь ещё не проснулась, и решили не будить: выходной день как-никак. Потом заглянули в комнату и обнаружили, что там никого нет. Впрочем, это их не очень встревожило: родители решили, что дочь ушла куда-то спозаранку...
Бить в колокола они стали ближе к вечеру, когда позвонила подружка и спросила, куда подевалась Ира, — они днём собирались погулять.
Потом было всё: опросы знакомых дочери, малознакомых и почти случайных людей, сердечные капли в больших дозах и бессонная ночь.
Утром 2 мая обратились с заявлением в милицию. Там их попытались успокоить:
— Что вы так волнуетесь? Дело молодое. Ну, загуляла девочка...
— Она не такая! — в один голос запротестовали родители.
Поиски начались традиционно: оперуполномоченные изъяли из секретера документы пропавшей (несколько почтовых открыток с поздравлениями и дневники) и опросили её друзей и знакомых.
Опрос, как выяснилось впоследствии, ничего не прояснил — никто утром 1 мая не видел девушку и понятия не имел, где она может быть. Зато её дневники оперработников заинтересовали.
— Она мистикой интересовалась? — спросили они у родителей.
— Вы же видели, что у неё большая коллекция видеокассет с ужастиками. А что?
— Вы когда-нибудь в дневники дочери заглядывали?
Оказалось, что да. Другое дело — мама читала их по диагонали. Её интересовали не личные переживания и взаимоотношения дочери с подругами: она боялась обнаружить в дневниках упоминание о сигаретах, алкоголе и наркотиках.
Что заинтересовало оперативников, родители поняли, когда через несколько месяцев им вернули дневники дочери. Только за последний год они насчитали в нём два десятка записей о таинственных случаях, произошедших в квартире: о самопроизвольном открытии ящиков шкафа, о тусклом свечении в коридоре, о собаке, которая время от времени рычала, глядя на стену в гостиной...
Но больше всего поразили родителей записи за последние три недели, в которых Ира описывала события, связанные с появлением розы — любимого цветка девушки.
Чтобы написать такое,
9 апреля Ира домой пришла поздно — она была в гостях у подружки.
Родители уже спали. Чтобы их не разбудить, девушка свет не зажигала. На ощупь разделась в своей комнате, бросила всё на спинку кресла и повернулась в сторону дивана.
Повернулась — и обмерла: на стене рядом с диваном в полутьме горела роза.
Точнее — сам бутон, без стебля.
Первой мыслью было, что кто-то нарисовал её на обоях люминесцентными красками.
Подумать, кто это сделал и зачем, она не успела: изображение цветка исчезло.
Тут уж было не до осторожности. Включив свет, девушка внимательно осмотрела то место, где минуту назад что-то видела. Тщательный осмотр показал, что никаких следов краски на обоях нет.
В следующий раз роза появилась в ночь с 11 на 12 апреля. Проснувшись “глубокой ночью, чтобы попить воды, Ира села на край дивана и снова увидела её. Роза ярко горела в темноте.
Обмирая, как во сне, девушка сделала несколько шагов к стене, и изображение цветка снова исчезло. Обои на том месте, где роза находилась перед исчезновением, ещё хранили теплоту.
На следующий день в разговоре с подружкой, подробно описанном в дневнике, она спросила, есть ли приметы, связанные с появлением светящихся изображений ночью. Подружка такой приметы, разумеется, не знала.
«Если б я жила не дома, а в общаге, — таков примерный смысл комментария, — я бы решила, что меня кто-то разыгрывает...»
Третий раз Ира увидела розу через неделю. В ночь с 19 на 20 апреля она вдруг проснулась словно от толчка. Цветок горел как никогда ярко. Он был очень красив: привлекал, звал. Хотелось подойти и дотронуться до него. Но вместе с тем девушка вдруг ощутила сильнейший страх.
В состоянии, близком к панике, она выбежала из комнаты, чтобы разбудить родителей. Уже на пороге спальни вдруг засомневалась: вдруг изображение цветка к тому времени исчезнет?
Вернувшись, она заглянула в свою комнату и с облегчением перевела дух: так и есть, розы уже не было. Ира не спала до рассвета, каждую секунду опасаясь, что цветок появится вновь.
Утром она позвонила подружке и попросила на несколько дней поляроид. Повод был вполне приличный: хотела сфотографировать одного знакомого парня, но не знала, когда его сможет выловить.
Четыре ночи девушка не спала, а дремала, положив фотоаппарат на журнальный столик. Роза не появилась. А на пятый день позвонила подружка и потребовала, чтобы ей вернули фотоаппарат:
— Я тебе его что, на всю жизнь дала? Он мне самой нужен!..
Может, потом роза и появлялась на обоях, но Ира, измученная хроническим недосыпанием, навёрстывала упущенное.