Чертовски богат
Шрифт:
Веронезе, Беллини, Тициан, Рубенс, Делла Франческо... На выбор богатейшим из богатых, тем двум или трем тысячам, которые могут позволить себе выложить миллионы.
Рафаэль, Леонардо, Ди Козимо, Караваджо, Пуссен... Сокровища для музеев с безразмерным бюджетом и еще для тех, кому ради этих шедевров придется продать менее значительные вещи.
Рембрандт, Дюрер, Тинторетто, Понтормо, Буше... А это для инвестиционных компаний и пенсионных фондов, мафиози и главарей криминальных структур.
Ван
Доступ публики был открыт 4 ноября в десять утра. Несмотря на противный моросящий дождь, километровая – неслыханное дело – очередь выстроилась задолго до этого часа.
В целях безопасности в здание впускали только группами по сто человек.
Очередь все росла и росла.
К полудню пришлось поставить полицейские кордоны, заблокировав несколько кварталов по Мэдисон-авеню.
В пять пополудни прекратился доступ широкой публики. Теперь вход был открыт только для тех, у кого были приглашения или назначены встречи.
За один лишь первый день по залам в благоговейном молчании прошли тысячи людей.
На следующий день очередь желающих попасть в галерею увеличилась вдвое. Каталоги были быстро распроданы, так что пришлось срочно заказывать дополнительный тираж.
Если верить газетам, «Метрополитен» в эти дни совершенно опустел – все рвались посмотреть сокровища Бекки Пятой.
– Проклятие! – выругался про себя Роберт А. Голдсмит. – Надо было брать деньги за вход.
– Дина! – раздраженно крикнул Роберт. – Помоги же мне повязать этот чертов галстук.
Большое событие: магнат Уолл-стрит готовится к выходу!
– Иду, милый, – откликнулась Дина, бросая последний взгляд в зеркало.
На нее смотрела топ-модель, к чему она, собственно, и стремилась. Бледно-розовая помада, аметистовые тени под глазами, пушистые ресницы, легкие румяна на скулах.
И совершенно сногсшибательный наряд от Унгаро – блуза из алого шелка с красными и черными бусинами. Бархатная юбка до пола. И в тон ей шелковый жакет с длинными рукавами.
Плюс бриллианты величиной с четвертак и темные перчатки до локтя.
Фантастика!
Влетев в комнату Роберта, она обнаружила его сидящим на кровати с зажатой в зубах сигарой.
– Ненавижу эти галстуки! – прорычал он. – Так и выбросил бы все к чертовой матери!
– Ну, ну, милый, – проворковала Дина, беря дело в свои опытные руки. – Знал бы ты, как классно выглядишь при полном параде.
– Да ну? – Он посмотрел на нее сквозь клубы голубого дыма.
– А как же. – Она потрепала его по щеке. – Пора, милый. Надеюсь,
– Иду, – проворчал он, тяжело поднимаясь на ноги.
Дина поправила ему немного съехавший на сторону галстук.
– Знаешь, милый, я так волнуюсь.
– Только не слишком увлекайся. Меньше всего мне хочется, чтобы ты поднимала ставки, как сумасшедшая.
– Фи, милый! – Дина с упреком посмотрела на мужа. – Не хватало только, чтобы ты во время аукциона позволял себе такие слова. – Она помогла ему натянуть пиджак. – Ну вот, все в порядке. Вперед!
– Ваше высочество!
Карл Хайнц с Зандрой уже входили в лифт, когда их, протягивая принцу телефонную трубку, перехватил Йозеф.
– Кто это?
– Доктор Рантцау, ваше высочество.
Директор клиники под Аугсбургом!
Карл Хайнц почувствовал спазм в желудке.
«О Господи, – взмолился он про себя, – только бы ничего плохого».
Тем не менее ему удалось сохранить невозмутимое выражение лица.
– Спасибо, Йозеф. – Он протянул руку к трубке.
Йозеф деликатно отступил в сторону.
– Да, доктор, слушаю вас. – Карл Хайнц перешел на немецкий.
– Это по поводу вашего отца, ваше высочество. – Судя по тону, ничего хорошего ожидать не приходилось.
– Да?
– Двадцать минут назад у него произошла остановка сердца.
При этих словах у самого Карла Хайнца сердце замерло. Затем вновь заколотилось, да с такой силой, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Зандра озабоченно посмотрела на мужа.
– Что там, Хайнц?
– Отец, – бросил он, зажимая мембрану.
– К счастью, – продолжал доктор Рантцау, – нам удалось восстановить сердечную деятельность. Однако ваш отец так слаб, что новая попытка в этом роде принесет ему больше вреда, чем пользы.
– Ясно. – Карл Хайнц глубоко вздохнул. – Что ж, теперь все во власти природы.
– О Господи, Хайнц! – простонала Зандра, впиваясь ему в локоть.
– Это ваше твердое решение, ваше высочество?
– Да-да. Нельзя заставлять отца испытывать такие мучения. Я уверен, что он предпочитает уйти с достоинством.
– Вполне согласен с вами, ваше высочество.
– Наверное, мне надо приехать?
– Как только пожелаете, ваше высочество. Но почему бы не подождать еще сутки? Может, он еще выкарабкается. Ну а если нет...
– Вы ведь дадите мне знать, доктор?
– Разумеется, ваше высочество.
– Звоните мне по мобильному. – Карл Хайнц отключил телефон.
Зандра посмотрела на него расширившимися от страха зелеными глазами.