Червь
Шрифт:
Лабиринт брать не стала, потому я подошла, схватила один пакет и протянула ей. Она не отреагировала.
— Я возьму это для неё, — предложил Тритон.
— Она в порядке?
— С ней… почти все нормально. Для неё нормально, во всяком случае.
Он забрал пакет, оставляя три для меня и Суки, но никто на это не пожаловался, и не сделал нам замечание.
— Подвезти вас, ребята? — спросила я.
Тритон помотал головой, затем указал на крышку люка на нашем пути.
— Через люк мы вернёмся в одно из наших укрытий. Знакомая для меня территория.
— А нормально
Он улыбнулся.
— У меня не может быть инфекции. Думаю, моё тело ядовито для бактерий и паразитов. Насколько могу припомнить, я никогда не болел.
Конечно. Теперь я чувствовала себя глупо, из-за того, что заставила Солнышко использовать спирт чтобы всё было стерильно, и из-за того, что так старалась найти прокладки, чтобы использовать чистый материал.
— А вы, парни? — спросила я человека Выверта. — Подвезти?
— У нас есть машина, но спасибо. — медик наклонился, связал запястья товарища и, подняв его руки над головой, устроил его на своей спине. Ему потребовалась еще секунда, чтобы закрепить оружие, затем он двинулся через тот же самый переулок, которым прошли Кайзер, Фенья и Менья прежде, чем началась борьба.
Путь Солнышка лежал в противоположную сторону, так что она коротко попрощалась и ушла. Тритону и Лабиринт нужно было идти в том же самом направлении, что и нам с Сукой, так что мы пошли вместе.
Лабиринт шла так, словно она была в тумане, Тритон вел её за руку, как ребёнка. Заслуживало внимания не только взаимодействие между ними, но и тот факт, что её перчатки, похоже, были сделаны из обычной ткани. Вероятно, она рисковала получить наркотическое опьянение… если только она не обладала иммунитетом. Последствие её способностей? Он поймал мой взгляд, улыбнулся и пожал плечами.
— Она аутист? — предположила я.
Он покачал головой.
— Нет, хотя сначала мы тоже так думали. Кажется, пока её силы не проявились, она была нормальным ребёнком. С тех пор она находится в своём собственном маленьком мире, в той или иной степени. Сейчас ей немного хуже, я думаю, это из-за того, что она увидела, как меня ранили.
— Такое бывает? — спросила я, показывая на свою голову, не в силах придумать необидный и простой способ выразиться.
Он пожал плечами.
— Иногда проявление способностей уродует твоё тело. — он указал на себя хвостом, который ещё держал бумажные пакеты. — Иногда разум. Не повезло, но приходится играть теми картами, что есть.
— Ох, — только и ответила я. Я не была уверена, как нужно реагировать. Во мне поднималась волна холодного, тихого ужаса. Мои силы тоже как-то влияли на мой разум. Я вспомнила, насколько безумной я чувствовала себя, когда обнаружила свои силы, поток кошмарных образов и сигналов от насекомых. Мне до сих пор об этом снились страшные сны. Насколько я была близка к тому, чтобы остаться такой навсегда?
Он улыбнулся:
— Всё нормально. Она действительно любит нас, и мы тоже к ней привязались. У неё бывают моменты просветления, когда она даёт нам знать, что довольна существующим положением вещей. Конечно, у неё бывают и плохие дни, когда она
— Да, — повторила я за ним, хоть мне и не приходило в голову, какой побочный эффект моей силы был бы сравним с таким.
— Думаю, сейчас нас всё устраивает. Эй, Эль? Ты счастлива с тех пор, как мы тебя оттуда забрали?
Лабиринт отчасти сбросила оцепенение и посмотрела на него.
— Да, — усмехнулся Тритон. — Это заметно, потому что теперь творения её силы выглядит намного симпатичнее.
— Здесь мы расстанемся, — он указал на крышку люка.
Лабиринт посмотрела туда, куда он указывал. Мгновение спустя ажурные серебристые линии оплели паутиной крышку люка, разветвляясь словно вены. Там, где линии встретились и разделили дорогу на секции, они поднялись и перевернулись, показав на нижней стороне текстуру белого мрамора. Когда люк оказался окружён достаточно большой площадью кусков белого мрамора, он перевернулся, открывая серебристую изнанку, а затем сдвинулся на невидимом шарнире. Винтовая лестница из мрамора и слоновой кости вела в глубину. Белые стены слабо светились.
— Круто, да? — сказал Тритон. Когда он ступил на лестницу, та спокойно выдержала его вес. Он приподнял бумажные пакеты, — спасибо, ребята.
— Без проблем, — ответила я. — Ещё увидимся.
Люк закрылся за ними, почти сразу же белизна вокруг люка начала исчезать.
Я посмотрела на Суку, которая сидела на одноглазом Бруте. Анжелика и всё ещё пыльный Иуда стояли позади неё. Она предложила мне руку, чтобы помочь влезть на спину Брута.
Моя маска, она же шлем, не покрывала всю мою голову и это было серьёзным недостатком костюма. Если бы я не высовывалась и потратила больше времени на то, чтобы закончить маску и расширить секции брони, то, может быть, я бы не получила сотрясение мозга, которое доставило мне столько проблем.
Но было так здорово чувствовать, как ветер развевает мои волосы, когда мы ехали обратно по пустым улицам. Отличный сброс того безумного количества адреналина, который оказался в моей крови после сражения против Демона Ли, а затем против Луна. Я закрыла глаза и позволила напряжению выветриться.
Мы ехали так в течение нескольких минут. Сука как будто бесцельно поворачивала то в одну сторону, то в другую, направляясь на восток, к воде и пляжам. Может быть, она заметала следы на тот случай, если за нами следили, может быть она просто хотела покататься. Мне было всё равно.
Я чувствовала себя немного потерявшейся, когда мы, наконец, остановились. Брут зашёл на пляж, и пошёл по песку. Сука спрыгнула, и я последовала её примеру.
Было ещё рано, потому пляж ещё был пуст, в любом случае, это было не то место, куда ходят туристы. Бетонная стена отделяла пляж от проходящей выше дороги, зияющая дыра с ржавыми остатками решётки отмечала выход ливневых стоков под доками. Мусор, гниющие листья, немного хвои просочились вниз на песок возле неё.
— Домой, — приказала Сука собакам. Одна за другой они прыгнули в канализацию. Я догадалась, что они трансформируются обратно прежде, чем самостоятельно вернутся в лофт.