Червовый валет

Крейг Джэсмин

Она удивила себя, непринужденно засмеявшись.

– Мэтт, ты украл мою реплику. Разве не женщина должна произносить такие слова и не соглашаться лечь в постель?

Линда прижала палец к губам. Она чувствовала, что дразнит его, провоцирует совершенно по-женски. – Обещаю, Мэтт, что утром не буду жалеть ни о чем и буду уважать тебя по-прежнему.

Мэтт не отозвался на ее улыбку. Взгляд его оставался мрачным, когда он глядел на нее, хотя она видела, как напряглось его тело, а лицо выражало неприкрытое желание.

– Ты

не поняла меня, Линда. Вопрос не в том, будешь ли ты уважать меня. Все дело в том, будешь ли ты уважать себя?

Ей не хотелось вникать в смысл его слов, принимать сложные моральные решения. Она просто ждала, что он обнимет ее и скажет, что любит. Хотела разжечь его страсть жаркими словами и пылкими поцелуями. О Боже, хоть бы он солгал! Хоть бы сказал, как мечтал все эти годы о ней, помнил ее, несмотря на множество других женщин!

Но почему ей так нужно услышать эту ложь? Почему ей все время хочется, чтобы кто-то еще взял на себя ответственность за ее действия? Ведь самое главное для нее то, что чувствует сама Линда, а она прекрасно знает про свое отношение к Мэтту, хотя и не может себя заставить даже в мыслях признаться в этом.

Неужели все опять кончится ничем и она опять пожертвует своими чувствами, своими желаниями ради каких-то непонятных высших ценностей?

И совершенно неожиданно для себя Линда привстала на цыпочки и заглушила вопрос Мэтта своим поцелуем.

Какую-то долю секунды он еще пребывал в нерешительности, но потом приник к ее рту губами с такой жадностью и ненасытностью, что сам поразился своему порыву.

Его язык ласкал ее рот с настойчивостью и одновременно с нежностью, умело возбуждая желанную женщину.

– Тебе хорошо? – пробормотал он, слегка прикусив зубами ее губу.

– Да, – только и сумела сказать она.

Из гордости ей хотелось бы скрыть сокрушительное действие его поцелуев, однако жажда его ласк перевесила все аргументы, которые могли бы еще остановить ее, и Линда полностью растворилась в своих ощущениях.

Мэтт улыбнулся, довольный ее реакцией, небрежным движением развязал узел на полотенце, и оно упало у ее ног на мокрый пол. Его рука прошлась по ее обнаженной груди, и все ее тело затрепетало в ответ на это прикосновение.

– У тебя теперь такая красивая грудь...

– Это... после рождения близнецов... Его руки возобновили свои ласки.

– Благодаря им ты стала еще красивей, чем раньше, – пробормотал Мэтт.

Он наклонился и потрогал губами соски, провел по ним языком, и они напряглись и запульсировали.

Линда закрыла глаза, подчиняясь его волшебным касаниям. Вот о чем мечтала она все эти семь лет. Она провела руками по его спине, потрогала мышцы, которые появились у него за эти годы, превратившие его из угловатого юноши в зрелого мужчину.

Он поцеловал ее еще раз, и она приникла к его губам, словно была не в состоянии утолить мучившую

ее жажду. Потом снова оказалась в его объятиях, и ничто с того далекого лета не доставляло ей такого блаженства, как те мгновения, когда он накрывал ее тело своим собственным и дарил неведомые ощущения.

Когда Мэтт понес ее на кровать, она уже ничего не замечала вокруг от охватившего ее блаженства.

Из-под полуприкрытых век Линда наблюдала, как он снимает с себя одежду, узнавала сильные очертания его тела. Он выглядел теперь старше, сильнее... и бесконечно желанней.

Когда Мэтт оказался рядом с ней в постели, ее бедра изогнулись навстречу его ласкам старым как мир инстинктивным движением и в то же время новым, как вспыхнувшая в этот вечер страсть. Их обнаженные тела слились в жарком объятии, и Линда ощутила мощь его мужской плоти. На нее нахлынула волна ликования женщины, которая понимает, что по-прежнему может зажечь неистовое желание в мужчине.

Он прижал ее голову к подушкам и поцеловал в губы, а его руки в это время беспрерывно блуждали по тонкой талии и плоскому животу. Когда его пальцы наконец-то скользнули между ее бедер, Линда и не пыталась сдержать легкий стон восторга.

Несмотря на темноту, она поняла, что Мэтт улыбается. Он ласково дотронулся губами до ее уха.

– По-моему, я обнаружил еще одну вещь, которая тебе нравится.

Она уткнулась лицом в его шею.

– Не знаю, – пробормотала она, едва ворочая языком. – Попробуй еще раз, и тогда я скажу точно.

– Научный эксперимент, да?

Его пальцы возобновили ласки, и она задохнулась от блаженства. Мэтт тихо засмеялся.

– Что ж, ты подтвердила, что тебе хорошо. Будем продолжать эксперимент или остановимся?

– Будем. – Это все, что она могла сказать, но вот рука ее погладила его сильный живот, сжала напрягшееся орудие любви и стала ласкать его так же нежно, как он ласкал ее.

– Ну а ты, Мэтт? – спросила Линда, напуганная своей смелостью. – Ты хочешь присоединиться к эксперименту? Что ты ощущаешь, когда я вот так тебя трогаю?

Пот выступил у него на лбу, и он решительно разжал ее пальцы.

– Линда, сладкая моя, ты все делаешь просто чудесно, только больше не трогай, а то я не выдержу.

После стольких лет воздержания ее тело тосковало о скорейшем освобождении, однако Линда испытывала такую благодарность за страсть, которую пробудил в ней Мэтт, что ей было почти все равно, сможет ли он привести ее к вершине блаженства или нет.

Супружеские отношения во время ее замужества оказались такими безнадежно унылыми, что она начала задумываться, не страдает ли клинической фригидностью. И сознание того, что она все же способна испытывать такое сильное возбуждение, настолько было утешительным для ее души, что ее почти не волновала перспектива остаться неудовлетворенной физически.