Честь Афродиты
Шрифт:
Официантка поочерёдно сняла с разноса тарелки, стаканы, поставила перед посетителями на стол, повернулась, и уже не вихляя бёдрами ушла. Презирает, тётя, что от водки отказались или спит на ходу. Ничего, перебьётся, одновременно подумали Олег с Николаем и повернулись к командиру, ну… Михаил оглядел ребят… Хорошие парни, честные, не прогибаются… Пока не прогибаются, но рано или поздно система нагнёт или вышвырнет… За вилки не взялись, вопросительно смотрят, что за дело?
– А если поподробнее, командир. Выкладывай, не тяни, – потребовал Николай, потирая затылок. Школьная привычка.
Михаил вздохнул.
– Скажите, сколько мы дел готовых прокуратуре передали
– Начальник, не говори загадками, много и что?
– И где они?
– В «корзине», где же ещё… Сам знаешь! И что… Не томи…
– Вы ешьте, ешьте, а то остынет, – предложил Михаил, но помощники к вилкам не притронулись, всё так же вопросительно смотрели на начальника. – Короче, я сегодня познакомился с одним человеком, он наш. Полковник, на пенсии. Правильный мужик. Из Москвы. Это он взял двух киллеров. Показания снял и милиции сдал.
– Круто!
– Это которых в СИЗО вчера повесили? – Спросил Николай.
– Точная формулировка. У начальника СИЗО другая.
– Ну это понятно. И…
– Ему нужно помочь…
– Начальнику СИЗО? У него всё есть.
– Деньгами, стволами, ксивой, чем? – Олег с готовностью шутовски полез по карманам…
– Не шутите, ребята. Дело серьёзное. Похоже полковник кому-то нашим сильно насолил. Его стереть хотя, – продолжил Михаил.
– Нормальный ход. Чужой район. Чужая территория. Не «испросил» разрешения у нашего начальства, понятное дело, вот и… Хана дело! Труба!
– Да, не слабо! – Усмехнулся и Николай, только теперь берясь за вилку. И Олег последовал его примеру. Михаил поднял чашку с кофе… Кофе было плохим, дешевым…
– А мы чем ему поможем? Ну, говори, командир, колись, что придумал? – Отправляя порцию глазуньи в рот, потребовал Олег.
– Не ему, а им. Он не один, – возвращая чашку с кофе на стол, пояснил капитан. – С ним молодой парнишка, вроде сын, я не выяснял, частный сыщик. В историю влип. Оба, причём.
– Это усугубляет…
– А детали какие-нибудь есть? – Морщась от невкусного кофе, поинтересовался Олег. Мама, например, варила ему настоящий… когда он рано домой возвращался. Правда это случалось редко, потому и вкус хорошего кофе особо запоминался.
– Кстати, командир, а это не в связи с убийством в гостинице и взрывом там же?
– Да, связано. И аварией на дороге с тремя трупами, и киллерами в придачу…
– Не слабо.
– Интересное кино!
– И что, это всё наш товарищ полковник организовал?
– Нет, Олег, это кто-то другой организовал. А полковник с его парнем свидетели. Случайные или не случайные – это дело второе. Главное, их теперь убрать хотят. Объявили на них охоту. Заказ прошёл из Москвы. Это точно. Фигурант не наш, не местный, москвич. Оттуда и ноги растут. Пока полковнику чудом удалось уйти, но их возьмут, обязательно возьмут.
– Если заказ из Москвы, это конечно, наши расстараются.
– Олег, кончай хохмить, – одёрнул Николай. – Как я понимаю, командир предлагает клизму кому-то вставить. Кому, командир, говори.
– Может, не клизму, но планы попортить надо. Сколько ж можно…
– И правильно! Наконец-то!
– Ну, командир, так бы сразу и сказал. А то всё намёками, да намёками. Я готов. Я с вами, – воскликнул Олег, придвигаясь ближе. – Чего нужно делать, говори?
– Я точно не знаю, у меня есть дискета… Короче, я думаю пошевелить кое-кого на вшивость, чтобы отследить реакцию.
– Командир, это не наша специальность. Это медицинская. Рефлексотерапией называется. Иголками нервные узлы ковыряют, чтоб вылечить, обезболить…
– Это как посмотреть, Олег, важно чтобы
– А, ну если так только, чтобы задёргался? Тогда конечно. Наш профиль.
– Да, что-то подобное этому, – согласился Михаил. – Кто задёргается, тот наш.
– Мочить будем?
Николай с Михаилом внимательно посмотрели на Олега, как на больного…
17
Утром всё тело у меня жутко болело. Жутчайше. И руки, и спина, и ноги… Даже ложка в руках за завтраком как живая прыгала. Дядя Гриша не упустил это: «Есть хороший рецепт для тебя, Волька, – с усмешкой в глазах заметил он, – взятый накануне ударный темп землеустроительных работ обязательно сегодня нужно продолжить… Только с постепенным снижением нагрузки до нуля, да. Говорят, помогает». Иронию в подтексте я уловил, к тому же Борис Всеволодович с жаром запротестовал. «Нет, нет, спасибо, никаких больше нагрузок. Я итак вам очень благодарен… эээ… Вольке особенно. Лучше, пожалуйста, отдыхайте. Ягодки поешьте». На ягодке я и сломался. Витамины как-никак, не лопата. Восстанавливать организм мне особенно необходимо. Во-первых, молодой! Во-вторых, излишне перетрудился вчера с непривычки. В армии, да и раньше бывало, как возьмёшься за… за… неважно за что. Возьмёшься и всё, пока не выполнишь, вот. На самом деле – если честно! – всё не так.
Лопатой я работал только от того, чтобы беспокойство, и не побоюсь этого слова – страх заглушить. А что, страх нормальное человеческое чувство, естественное. Только, говорят, дураки ничего не боятся, да пограничники. Так нам внушал наш «замок» – заместитель командира заставы. Я помню. Но я сейчас не в армии, и, получается, не дурак, если страх испытываю. Испытываю, но вида не подаю. Уже учёный, чтоб перед Марго не… это… понятно что. Мне страшно! Да, страшно! Да, да, да, да… Я в армии так на посту или где-нибудь в ночном дозоре не боялся, как сейчас. И если я молчу или в огороде лопатой ковыряюсь, совсем не значит, что не понимаю в какое «гэ» втянул дядю Гришу и его друга, вместе с Марго, естественно. И самое поганое, для меня, например, это то, что все мы без оружия, да. Отстреливаться нечем. Одна надежда, если кого в плен возьмём. Ручка-шприц, кстати, уже есть. Но она только в рукопашном бою может сгодиться или в засаде, а в ближнем или на дистанции… Нет, конечно. В общем, плохо дело. Я лично, хорошо себя чувствую – чувствовал, помню! – с автоматом, в армии… Потому и за лопату вчера взялся. Чтобы отвлечься. А они говорят, что я много перепахал. Ха! Да если б мне только в одно удовольствие, я бы здесь… ого-ого бы… Хоть тоннель, хоть фортификационное сооружение, как у этих, у китайцев, стену, например… Гены что ли у меня такие проснулись, от физической встряски, я не понял. Это беспокоит. Всё беспокоит.
И три тысячи долларов – я не забыл! – это мой долг. Это за мной. Правда, не знаю, как их отдавать. Вернее, как отдавать знаю, где их брать не знаю… если живым останусь. Это проблема. Надеюсь, пока проблема… Я ещё после взрыва и удара дверью не могу придти в себя… переживаю. Могло ведь и насмерть прибить. А эти… два киллера по мою душу… О! Это вообще «верёвка»! Я так перетрясся… Мы их взяли, а их потом повесили, оказывается. Обоих. Кошмар! А белые женские ноги, там, в номере за стеной… Ужас! Не дай Бог такое приснится… Всё, меня снова тянет к лопате. Мне нужно отвлечься. И отвлёкся бы, если бы случайно не подслушал короткий разговор по телефону. Дядя Гриша с кем-то разговаривал: «Когда? Где? А они… Хорошо. Я готов. А вы? Я надеюсь… Хорошо, до встречи». И всё. Про лопату и прочие проблемы я тут же забыл.