Честь Афродиты
Шрифт:
30
– О, а у меня идея, друзья! Если с золотыми зубами, значит, спрашивать нужно у дантистов, они знают. Сколько у нас в городе стоматологических клиник? – нервно вспыхивает КолаНикола и сам себе отвечает. – Очень много. Золотое дно. Но ничего, через газету объявим конкурс зубных клиник, соберём заявки с адресами и телефонами и… Всё и узнаем, найдём.
– Отпадает, – устало «рубит» идею Марго. – Не все адреса откроют. Бизнес.
– Согласен. – Мгновенно соглашается КолаНикола. – Снимается предложение.
Совещание проходило в кабинете главного редактора газеты. Было жарким, нервным, с отдельными вспышками ярких предложений и такими же глубокими падениями разочарования. На всё находились «убойные» оппонирующие замечания.
– Вроде много. – Пожимает плечами таксист Василий. – Я езжу по городу, вижу. Но не считал.
– Нет-нет, это отпадает, – парирует Марго. – Он где угодно мог коронки поставить. Страна большая.
– И бани отпадают, – задумчиво произносит Михаил Трубач. – Кто туда сейчас ходит… Мелкие группы маргиналов, либо старики – кости погреть, либо эти, любители пива.
– Слушайте, – перебивает Василий, – а эти, которые наколки рисуют, кабинеты тату… Может у них спросить?
– Да разве ж это наколки, – скептически кривится Михаил Трубач. – Вот у наших клиентов наколки так наколки. Как шкатулки порой разрисованы. Сразу понятно кто есть кто, и кто автор. А тут…
– Да, «Клава» какая-то!
– Не Клава а «Надя», – постукивая карандашом по столу, поправляет таксиста КолаНикола и добавляет. – «1997». – И заинтересованно обращается к окружающим. – Кстати, господа, а что у нас было в 1997-м, кто помнит? Надо подшивку поднять. В 98-м был дефолт, зараза такая. А в 97-м? Не помню. Может что-то важное?
– Правильно. И я так думаю. – Оживляется Марго. – Это скорее всего ЧОПовцы или какие придурки.
– Маша, они не придурки… Хотя… – снизу вверх глядя на нервно вышагивающую по кабинету Марго, замечает Михаил, – командир у них точно не придурок, и связи в армии имеет.
– А давайте проверим ТОФовцев, а потом…
– Маша, что ты говоришь? Кто нас на военные корабли пустит, какой дурак? Мы же не можем сказать правду. – Негативом блестят очки КолыНиколы.
– А мы начнём с береговой службы, – не сдаётся Марго. – Киллеры, я думаю, не на кораблях служат. Иначе, кто бы за них нёс вахты?
– А что…Верное замечание…
– Да, зерно вроде есть.
– Ну-ка, ну-ка, Маргоша, развивай дальше. – Подхватывает главред.
– Если мы газетой объявим конкурс на «Мужчину года»…
– Марго! – КолаНикола осуждающе смотрит на «докладчицу».
Марго поправляет себя.
– Я имею ввиду мужчину «Воин года». С премией.
– Ещё не лучше. – Главред в сердцах шлёпает руками по столу. – Маша, девочка моя, откуда у нас деньги вообще, и такие в частности? Сама подумай. У нас таких денег нет. Мы же общественный рупор, а не глянцевый, извините, так сказать, эээ… журнал. – Кивает головой на шум за стенами кабинета. – Вон, едва на ремонт наскребли.
– Деньги
– Какой я тебе дядя. – Вскидывает брови Михаил Трубач. – Скажет тоже!
– Ладно, не дядя, а хороший человек, к тому же товарищ капитан. Сотрудник государевой службы.
– Марго, – вновь одёргивает главред. – На что ты намекаешь? Не подлизывайся. У него тоже нет таких денег.
– Зато он знает всех местных олигархов, – не отстаёт Марго, – всех коррупционеров, всех…
– Маша, стой, остановись!
– Хорошо, я остановилась. Видите, стою. – Марго действительно перестала туда сюда вышагивать, нацелилась указательным пальцем. – Но знайте, ползающие в ущелье, меня из вашей рогатки не сбить. Даже ваша СС-300 вам не поможет. Потому что я на верном пути. Потому что уверена: найдём мы спонсоров. Найдём. Так, нет, товарищ капитан?
– Ну, надо подумать.
– Ну вот, значит, с премией вопрос решён. – Видя, что главред собирается возразить, Марго торопливо подчёркивает. – Закрыт, товарищ главный редактор, закрыт. Мы с товарищем капитаном отвечаем. А всё остальное – ха – дело техники. Начнём с утренней зарядки.
– Кто? Мы? – У главреда очки слетели с носа, так он поражён был.
– Зачем мы, они! – легко парирует Марго. – Конкуренты. Эти! Причём, чтобы не Шварценеггеров нам показывали, а весь личный состав. Это условие конкурса. Чтоб все сто процентов. Дядя Коля с микрофоном интервью у них будет брать. А я с видеокамерой мускулы разглядывать, в смысле наколки. Ну, и как вам моя идея? Я думаю нормальная.
В кабинете воцарилась тишина. Михаил головой восторженно крутил, непрерывно чему-то усмехаясь. КолаНикола, вскинув брови и выпятив губы, карандаш в пальцах задумчиво переворачивал, упирая в столешницу то заточенной стороной, то тупой. Василий готов был уже действовать, нетерпеливо потирал ладонями.
– Отлично, Маша! Молодец, Марго! – Не удержался Василий. – Она и раньше у нас быстро соображала, потому и первой всегда была. – С гордостью поведал он и зачем-то пояснил. – Я говорю про детдом.
КолаНикола хмыкнул.
– Вася, она и здесь, извините меня, – главред восхищённо отозвался, преувеличенно осуждающе обводя глазами кабинет, – шороху наводит. Да-с!
Михаил, товарищ «опять капитан», как на собрании поднял руку.
– А что, мне нравится. Дельное предложение. Я – «за»!
– И я «за», двумя руками, – Василий отсалютовал обеими руками.
– И я тоже. Конечно! Молодец, Марго! Единогласно! – с улыбкой подскочив на стуле, главред хлопнул руками. – Значит, Маргоша, план за тобой. Разрабатывай. Чтоб к утру…
– Дядя Коля, какой к утру, – перебивает Марго, – у нас времени нет. Я его через час вам, вчерне, принесу. На корректировку.
– Ну, молодец, ну, умница! – Восхитился главред. – Согласен. Действуй. Совещание закончено. До вечера все свободны. Сбор по-звонку.