Честь бойца

Стрельцов Иван Захарович

Убранство квартиры было настолько богатым, что «откинувшийся» гость от восхищения аж присвистнул. Импортная кожаная мебель, различная аппаратура, картины в дорогих рамах и тяжелые бархатные шторы, прикрывающие окна.

Да и сам Валет выглядел чудно: на короткой толстой шее золотой жгут в два пальца толщиной, а заплывшее жиром тело прикрывал яркий красный халат из шелка с золотым драконом на спине.

– Ну что, брателла, ополоснешься с дорожки? – весело спросил Валет.

– Можно, – кивнул Зуб, снимая китайский пуховик, который на фоне квартирного интерьера смотрелся как половая тряпка.

Ванная

сверкала белизной дорогого кафеля, на стеклянной полке возле огромного, в человеческий рост, зеркала в несколько рядов стояли разноцветные флаконы, тюбики.

Открыв позолоченные краны, из которых с шумом хлынула вода в ванну, Валет сказал:

– В общем, Сашок, мойся, а я пока по сусекам поскребу, чтобы отметить твой выход и нашу встречу. Расслабляйся, Зуб, включи джакузи – кайфовая штука.

Едва гость разделся и влез в теплую ванну, как снова появился Валет с большим банным полотенцем на плече и сложенным черным шелковым халатом.

– Мои вещи тебе не подойдут, – вздохнул хозяин, – надень пока халат. А шмотки мы потом тебе закажем.

Гость расслабленно закрыл глаза и улыбнулся. Пока ему нравился прием, оказанный бывшим шнырем. На журнальном столике Валет соорудил мини-банкет. В открытых консервных банках, плотно сбившись, лежали фиолетовые тушки осьминогов, копченые мидии, лягушачьи лапки, черные ягоды маслин. На блюдце, присыпанные сахаром, лежали дольки лимона, рядом раскинулось блюдо с тонко нарезанными ломтиками нежно-розовой ветчины, вяленой бастурмы и сервелата. В большой пиале горой возвышались овощи: свежие огурцы, помидоры, дольки сладкого перца. В центре стола лежала янтарная тушка жареного цыпленка, над которым поднимался ароматный дымок.

Рядом с журнальным столиком стоял сервировочный столик, на нем выстроились различные бутылки с напитками.

Возле стола стоял сам хозяин квартиры, выряженный в сиреневый спортивный костюм, который скрывал излишества фигуры, делал ее спортивной.

– Когда успел курицу зафоршмачить? – удивленно спросил Зуб.

– Это не я, – признался Валет. – Возле дома гриль-бар, там ее и зафоршмачил.

– Тогда чего мы ждем?

– К столу.

Бывшие братья по нарам сели в глубокие мягкие кресла, Валет взял с сервировочного столика большую бутылку «Балентайса» и, налив его наполовину в большие рюмки, спросил:

– Разводить будешь?

– Чего продукт переводить. Так пойдет.

Чокнувшись, выпили, закусили, перевели дух, после этого начали есть. Последние годы на зоне Зуб не голодал, но таких разносолов есть ему еще не приходилось. И сейчас он старался ничего не пропустить: ни маслин, ни осьминогов, ни мидий, ни лапок лягушачьих. Он ел с жадностью дикаря, а Валет то и дело подливал в рюмки.

Наконец насытившись, гость откинулся на спинку кресла и, переведя дух, громко рыгнул. Потом сказал:

– Эх, сейчас бы закурить!

– Какие проблемы, – пьяно ухмыльнулся Валет. Наклонившись к сервировочному столику, он взял с нижней полки большую коробку из пальмового дерева и перламутровую прямоугольную зажигалку. Поставив коробку на стол, откинул крышку. Внутри лежали ровными рядами темно-коричневые толстые сигары.

Взяв одну из них, Валет откусил кончик, смахнув его прямо на ковер, и тут же прикурил, выпустив клуб

сизого дыма.

– «Гавана клаб», – прочел вслух Зуб надпись на тыльной стороне крышки. – Богато живешь. Неужто такой товар можно соскоблить с барыг?

– Рэкет, – пьяно усмехнулся Валет, – развлечение для бывших пионэров. И вообще, все эти гоп-стопы, «подрывы» хат или еще чего там – детский лепет. Мелочовка.

– А что ж тогда серьезное дело? – закуривая дорогую кубинскую сигару, небрежно спросил Зуб.

– А серьезных дел много. Начиная с торговли марафетом и кончая политикой. Только не всякому дано попасть в команду. – Валет, зажав сигару зубами, потянулся к бутылке. – Вот я, например, попал в команду Варфоломея. Знаешь такого?

Зуб отрицательно покачал головой.

– Зря, Варфоломей – Большой Папа, ему едва ли не пол-Москвы принадлежит. А я от имени Варфоломея присматриваю за одним маленьким банком. Малюсеньким таким. Смотрю, чтобы босота не наезжала, да и банкиры чего не удумали. В общем, чтобы все было по понятиям. Вот это и позволяет жить богато, жрать вкусно и пить сладко.

Хозяин снова наполнил рюмки и поднял свою, призывая гостя последовать его примеру.

Зуб поднял свою рюмку, но прежде чем поднести ее к губам, сказал:

– Слушай, Олег, замолви за меня слово, тоже хочу в команду.

– В команду? – оскалился Валет, но тут же улыбка сползла, вспомнился зоновский барак с ровными рядами двухъярусных нар-шконок. – Хорошо, замолвлю, Сашок, только тебе тоже придется подсуетиться. Показать, что можешь работать в серьезной команде.

– Будь уверен, Валет, подсуечусь, – кивнул Зуб.

Глава 2. За работу, товарищи…

Эта рабочая неделя для старшего инспектора налоговой полиции Андрея Никонова началась не очень хорошо: на службу он опаздывал, а машина, видавшая виды «семерка», как назло, не заводилась. Включив несколько раз зажигание – мотор устало порычал, но так и не завелся, – Андрей с досадой ударил ладонями по небольшому спортивному рулю.

На работу придется добираться на метро. Уже собравшись вылезти из салона упрямой машины, Никонов посмотрел в зеркало заднего вида и, поймав в нем свое отражение, задержал взгляд. Андрею нравилось свое лицо – утонченные черты, подбородок с ямочкой, стрижка по моде, умный взгляд из-под затемненных очков в роговой оправе. Такое лицо не могло не нравиться женщинам. Да и фигура – он был выше среднего роста, поджарый, как гончая. Десять последних лет кандидат экономических наук занимался единоборством, ушу. В родном НИИ Андрей Федорович Никонов считался эталоном мужчин и суперменом, обожаемым всеми женщинами института. Все изменилось, когда из-за отсутствия финансирования институт прикрыли, Никонову пришлось искать новое место. Мир не без добрых людей, друзья помогли устроиться в налоговую инспекцию. Вот здесь по-настоящему и раскрылся его талант: как композитор читает ноты, так он читал бухгалтерские отчеты, легко находя в них ошибки, приписки, исправления. Виновные наказывались, а в казну поступали положенные налоги. На новой работе Андрей неожиданно ощутил наслаждение служебной властью, теперь ему уже не надо было разыгрывать из себя супермена, он был им по долгу службы.