Честь бойца
Шрифт:
– Я никуда не клоню, просто провожу параллели между двумя делами. Так сказать, делами «о призраках».
– Я хочу знать… – срываясь на крик, проговорил Суслов, но его перебил Еремушин:
– Нет, это я хочу знать, где твои киллеры, которые должны были убрать старика?
– Почему должны, они его убрали. Через несколько дней приедут с дачи, где я им приказал отсидеться.
– Не приедут, – спокойно произнес банкир. – Позавчера их полуразложившиеся тела нашли на квартире Дмитрия Павловича
– Как же так? – прошептал Валет, чувствуя на шее костлявую руку смерти.
– Это еще не все, – Карасев принял эстафету у Еремушина. – Ты искал исчезнувших самураев твоего Зубова, но так и не нашел. Потом прокол со стариком – кстати, он в свое время был одним из лучших медвежатников в СССР. А сейф вскрыл профессионал высочайшего класса. Как тебе такой расклад, Валет?
– Вы хотите сказать, что «Колос» – это работа Ключа? – попытался сориентироваться Суслов. – Не может быть, ему в обед сто лет. Он, даже если бы захотел, не смог бы пробраться туда, а тем более вынести десять миллионов баксов.
– Ну, ты опять выпускаешь из вида молодых крепких налетчиков, которых твои люди не смогли отыскать, а они квартировали у дедушки.
– А как же, как же… – Валет начал заикаться, он весь вспотел. – Как же они нашли офис?
– Хороший вопрос, я уже не чаял, что ты его задашь. – Карасев наслаждался ситуацией, сейчас он мстил Валету за те часы страха, что ему довелось пережить, когда стало известно об опустошенном сейфе.
– Кстати, Олег, а как твой тюремный друг оказался в охране «Колоса»?
– Но вы же сами велели на время убрать его из города, – еще больше потея, ответил Суслов.
– Да, – согласился Еремушин, – после того как этот недоумок, дыша перегаром, заявился ко мне в банк, когда мы под плотным колпаком у милиции. Что оставалось делать?
– Недоумок, – задумчиво произнес юрисконсульт, потом внимательно посмотрел на Суслова: – Может, Зубов не такой уж недоумок? Помнится, Олег говорил, что его приятель умен, хитер и способен на самые нестандартные решения. Не так ли?
Суслов утвердительно закивал, он действительно так говорил.
– Вот я и думаю, не решил ли наш уголовный стратег, после того как узнал, что в броневике бумага, взять настоящий куш? Как ты, Олег, говорил: «Что такое тысячи, когда счет идет на миллионы». Не подумал ли так твой приятель? А дальше начинается многоходовая операция по внедрению и выяснению всех деталей. Потом была пьянка охранников, закончившаяся стрельбой и трупами.
– Он меня подставил, – закричал Валет. – Я из него жилы буду рвать, пока не узнаю, где деньги, документы, а потом пропущу через мясорубку.
– Не надо кипятиться, – попытался
– Он сдохнет! Как приблудная собака, – прорычал по-звериному Суслов. – Я сам его порешу, собственноручно.
– Тогда не смеем тебя задерживать. – Банкир указал рукой на дверь.
Когда Валет вышел, он задумчиво посмотрел на юрисконсульта и негромко произнес:
– Когда все закончится, надо будет и Валета пропустить через мясорубку. Его фортели стоили мне десяти лет жизни.
– Я поручу разобраться с Валетом Метису, он давно метит на его место. Пора обновляться, – сказал Карасев, берясь за чашку с уже остывшим кофе.
Загнав бледно-лимонную «Волгу»-пикап во двор дачи, налетчики стали загружать в багажник машины инкассаторские мешки. Время было раннее, поэтому не стоило опасаться посторонних взглядов. Багажник наполнился доверху, хотя одна сумка никак не влезала под крышку багажника.
– Что делать? – спросил Гном, держа в руках полмиллиона долларов.
– Да брось ты его под заднее сиденье, – безразлично махнул рукой Сэнсэй. Тот так и поступил: открыв дверцу, швырнул сумку на пол.
– Значит, отдаем все деньги? – глядя в сторону, спросил Гаранин. Он никак не мог взять в толк, как можно отдавать такие деньжищи.
– Так все обговорили уже десять раз, – вскипел Гном, – ты че, Прапор, склерозный? Бабки и дискеты передаем ментам. Пока они там разбираются, мы рвем когти во Францию и вербуемся в Иностранный легион, благо, визы французские у нас есть.
– А на какие шиши мы туда поедем? – не сдавался Прапор. – На оставшиеся с первого налета тысячу восемьсот долларов?
– Продадим компьютеры, это пара тысяч, вполне хватит, чтобы добраться до Парижа, – ответил Гном.
– Мы не будем торговать компьютерами, – наконец произнес Сэнсэй. – Это долго, лучше продадим мою катану. У меня есть на нее покупатель. За пять тысяч оторвет с руками.
– Ну, ты гигант, Серега, – восхитился Гном.
– Только вот что я подумал: не надо, чтобы молодой отправлялся с нами на встречу с этим милиционером, – сказал Сэнсэй. – Незачем ему рисковать. Пусть съездит за катаной.
– Хорошо, – сразу согласился Гаранин. – Заодно отгонит мою «копейку».
– Эй, сынки, пора завтракать, – донесся из дома голос Палыча.
– Пошли, заморим червячка, – обрадовался Гном.
Завтрак был простой и сытный – гречневая каша и жареное мясо. Ели не спеша и молча, в этом доме не принято было говорить во время еды. Потом пили чай.