Честь Девлина

Брей Патриция

Посмотрев на дверь, Дидрик заметил, что на деревянной раме видны странные отметки, а в некоторых местах она продырявлена почти насквозь.

Через пару секунд он понял, в чем дело.

— Ножи.

Саския перехватила его взгляд.

— Да, метательные ножи. Раньше мы здесь соревновались, пока Уллмер не напился и не промазал мимо мишени. Нож вылетел в коридор и зацепил ухо посланника.

Дидрик поморщился, непроизвольно коснулся уха правой рукой.

— И что посланник?

— Ухо уцелело, но Микал запретил нам тут резвиться. Теперь мы должны уходить или к себе, или в

таверну.

— У нас тоже были проблемы с молодежью. К счастью, Девлин вмешался, прежде чем дело дошло до серьезных увечий.

— В этих соревнованиях он просто блистал. Мог попасть в мишень размером с птичий глаз с двадцати шагов, — вздохнула Саския. — Даже Керри ему уступала.

— А какая была Керри?

Дидрик давно хотел это узнать, а то его друг почти никогда не говорил про покойную жену.

— Она была отважной, дерзкой. Горячей, но верной подругой. И очень гордой. Она могла получить любого мужчину, и когда Девлин начал за ней ухаживать, никто и не думал, что он станет ее избранником. Он был прежде всего творцом. И казался слишком мягким, слишком нежным для нее. Я была уверена, что он наскучит ей за месяц. Только Девлин удивил нас всех, и через год я держала ее меч на их свадьбе.

Мягкий? Нежный? Трудно поверить, что Саския описывает того же человека, с которым теперь был близко знаком лейтенант. Не то чтобы Девлин жесток, но в нем есть стальная сердцевина, которая видна всем, кто с ним встречается. При случае он может быть безжалостным. Впрочем, Избранный не требовал от других жертв, на которые не пошел бы сам.

— Должно быть, вы все были в шоке, услышав, что он стал Избранным, — предположил Дидрик.

Саския посмотрела на свои руки, словно удивляясь, что от булки с колбасой остались одни крошки.

— Может быть, теперь он носит меч, однако Девлин все равно не воин. Не такой, как мы.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы с тобой знаем, на что идем. Понимаем, что жизнь коротка и смерть может настигнуть в любую минуту. Керри тоже понимала это и знала, чем рискует. Переселенцы оказались в диких местах, где никто не жил почти две сотни лет. И все же она отправилась в поле без оружия. Неосторожность стоила ей жизни.

Дидрик попытался вступиться за Керри ради Девлина.

— Даже будь у нее меч или лук, ничего не изменилось бы. В тот день погибли и другие, и у многих из них было оружие.

— Правда, ни у кого — ее боевых навыков. Если кто-то и мог справиться с тварями, то это Керри. Ты не знал ее, но она была очень сильным бойцом. Смертельное искусство, сплетенное с добрым сердцем.

— А Девлин? Ведь в конце концов именно Избранный убил котравов.

— Будь твой друг с ними в тот день, он погиб бы, пытаясь защитить свою семью. Девлин стал опасным, лишь когда ему оказалось нечего терять. Он берсерк, а не воин.

— Может быть, это некогда и было правдой, — признал Дидрик. Когда Девлина только-только нарекли Избранным, он вел себя скорее как берсерк, нежели расчетливый боец. Но с тех пор привык к своей роли, доказал свою готовность вести за собой. — Я могу говорить лишь о человеке, которого знаю. Избранный не раз проявил себя и как воин, и как лидер. Я с радостью последую за ним против

наших врагов, невзирая на ставки.

— Носят ли эти враги имя Дети Инниса? Если бы все было так просто!

— Мы прибыли сюда не в поисках ссоры с Детьми Инниса. Начали именно они — сначала похитили меч, потом пытались убить Девлина. Когда мы добудем меч, то немедленно уедем. Долг Избранного влечет его в Джорск.

— Как же один меч может быть настолько важен?

— Это не мне рассказывать, — пожал плечами Дидрик.

— Если ему нужен новый меч, почему он не скует его? Он же Великий мастер. Смотри.

Саския вытащила из-за пояса кинжал и протянула лейтенанту. Тот повертел его в руках, обратив внимание на красивые завитки в центре лезвия. Потрогав острие пальцем, Дидрик обнаружил, что оно очень острое и на нем не видно ни зазубрин, ни выбоин.

— Настоящая сталь, — проговорила Саския. Ее слова напомнили Дидрику, что сталь сюда ввозилась, а потому встречалась нечасто и ценилась почти на вес золота.

— Когда Керри стала сержантом, Девлин сделал такие всему ее отряду. Среди них нет одинаковых, а рукоять приспособлена под руку владельца. На лезвии выбиты с одной стороны наши имена, а с другой — название отряда.

Дидрик повнимательнее посмотрел на кинжалы и заметил, что узор складывается в кейрийские буквы.

— Тонкая работа, — проговорил он, протягивая кинжал обратно хозяйке. — Но нам нужен утерянный меч. Не его копия.

И нет причин сообщать ей, что Девлин никогда больше не сделает такой смертоносной красоты. Даже если бы он захотел вернуться к прежнему ремеслу, искалеченная правая рука не позволит выполнить столь тонкую работу.

Трудно сказать, какие великие творения создал бы Девлин, останься он в Альварене кузнецом. Однако потеря Дункейра обернулась приобретением для Джорска, потому что, лишившись ювелира, они нашли себе защитника.

Кузнец может ковать мечи, но чтобы вести армию в бой и мудро распоряжаться ею, нужен генерал.

XXV

Девлину понадобился целый день, чтобы сделать необходимые приготовления, но все же на второе утро после совершения обряда он был готов встретиться с женщиной, напавшей на него.

Остановившись у ворот, ведущих к казармам городской дружины, Избранный повернулся к лорду Коллинару.

— Наши охранники подождут здесь.

— Не нравится мне это, — пробормотал наместник, и тем не менее отдал соответствующие распоряжения.

Девлин дождался, пока солдаты займут свои места под бдительным наблюдением двух стоящих на воротах дружинников. Коллинар вернулся к воину, и тот жестом попросил его подойти ближе.

— И последнее…

Его не волновало, будет ли злиться наместник. Избранный хотел быть уверенным в том, что лорд ему повинуется. Малейшее несогласие может все испортить.

Когда Коллинар встал справа от Девлина, Стивен и Дидрик вежливо отошли на несколько шагов. Хотя менестрелю кое-что и было слышно.

— Я хочу, чтобы вы пообещали подчиняться всем моим приказам. Без вопросов и тени сомнения. Понимаете?

— Я представитель короля в этих местах и буду исполнять свой долг, — отозвался Коллинар.