Честь смолоду
Шрифт:
Явившийся на вызов капитан с седоватыми, коротко подстриженными усиками, с острыми глазками, которые так и сверлили из-под нависших бровей, посторонился, пропустил Асю и пошел вслед за ней к металлической двери с цифрой «12».
Полковник пригласил нас к столу, потер виски и, как бы только-только вспомнив, обратился ко мне:
– Командир воздушно-десантного батальона, – он указал глазами на Балабана, – передавал мне, что у вас имеются свои соображения по практическому решению порученной вам
Балабан опустил глаза, улыбка тронула его мясистые большие губы. Он вытащил из кармана свою трубочку, кожаный кисет с табаком.
– Но эти соображения, товарищ полковник, расходятся с точкой зрения штаба.
– Может быть, вы аргументируете ваше предложение?
– Говори, Лагунов. – Балабан, не поднимая глаз, набивал трубочку «Золотым руном», медленно и нехотя, будто для того, чтобы найти себе какую-то работу в неловком положении.
– Мои соображения, товарищ полковник…
– Сидите, сидите, товарищ гвардии капитан, – сказал полковник и уставился на меня испытующими, чуть прищуренными и немигающими глазами.
– Во-первых, я считал необходимым усилить группу…
– Это нельзя, – полковник остановил меня, – вы должны провести диверсионную операцию, а не парашютную, армейскую. Ваши задачи локальны. Продолжайте…
– Первое свое требование, – продолжал я, – я уже снял тогда, когда выслушивал ваши указания по характеру операции и понял все по вашей отличной карте…
– Вы возражали против создания двух боевых групп – диверсионной и прикрытия?
– Такие соображения у меня были в связи с малочисленностью десанта, необходимостью быстро и решительно всеми имеющимися средствами осуществить операцию.
– Были, а теперь?
– А теперь я лично считаю, что можно оставить две группы, товарищ полковник, но разрешить мне усилить диверсионную группу за счет прикрытия.
– Почему?
– Объектов много, и они разбросаны: ангар-клуб, склады горючего и авиабомб. Диверсия должна быть совершена на быстром темпе, товарищ полковник, пока противник не пришел в себя и не разобрался в наших силах. Поэтому надо заняться всеми объектами одновременно, а для этого нужно иметь больше людей…
– Так, так, продолжайте, – полковник откинулся на спинку кресла и продолжал слушать меня с возрастающим вниманием.
– Группа прикрытия с пулеметами оседлает дороги, особенно эту, – я подошел к карте, указал шоссе на Солхат, – оттуда возможен подход подкреплений. Шоссе надо сразу же минировать.
– По настоянию Лагунова, я разрешил захватить мины, – сказал Балабан, посасывая трубочку.
– Самолеты будете брать зажигательными бомбами? – спросил полковник.
– Зажигательными и гранатами. Самолет-истребитель можно вывести из строя также гранатой… И самое главное – это тактика выхода из боя.
–
Полковник движением руки остановил Балабана.
– По-моему, надо будет решить первый вопрос – об усилении диверсионной группы. Лагунову все же видней, так как ему непосредственно придется решать операцию. А вот насчет выхода из боя попрошу меня убедить.
– Противник выработал свою тактику окружения и уничтожения принявшей бой десантной группы, товарищ полковник. Мы имели уже случаи, когда удачно справившиеся с задачей парашютисты уничтожались при отходе. По-моему, надо изменить тактический прием, распылить внимание противника, дезориентировать его… Воспользоваться тем, что враг мыслит шаблонами. Надо будет либо в одиночку, либо по двое, по трое, не больше, выскальзывать из его рук в лес, в горы, а они там рядом…
– А где же вы их соберете потом?
– В условном месте. Так примерно поступают кавалерийские разведотряды.
– Вы служили в кавалерии?
– Я не служил в кавалерии, товарищ полковник, – ответил я, – мы проходили тактику борьбы с конницей в военно-пехотном училище.
Полковник взял трубку, вызвал «Байкал», назвал кого-то по имени и отчеству.
– Сумеем мы «комарика» послать? К партизанам… К кому именно? На Джейляву. Задание ответственное: принять на условном месте наших молодцов. По радио? В том-то и дело, выключилось. Посылаем, посылаем… Асю посылаем… Значит, можно? Только надо сейчас же… Условное место подберем с Балабаном.
– Успеет? – спросил Балабан.
Полковник подошел к карте, подумал.
– Успеет, – сказал он, – вылетит раньше вас, дотарахтит, опустится. А там Лелюков вышлет партизан к условному месту… Кстати, условное место – сожженное село Чабановка. Еще в прошлом году сжег его Мерельбан. В районе Чабановки Лагунов.
– Есть, товарищ полковник.
– По-моему, – сказал полковник Балабану, – надо будет согласиться с Лагуновым. Там у них столько огневых точек, подвижных бронепостов, что нет смысла устраивать сражение. Побьем зря народ. Ну, Балабан, желаю успеха!
Ася поджидала нас в отдалении. Балабан задержался у полковника; мы поднялись из штаба, остановились у тамарисков.
Звездное небо опустилось над хребтом, над его лесистой грядой, над невидимым ночью мысом, куда уходили густые плескучие волны, игравшие отражениями звезд.
Вместе с Балабаном мы поехали на аэродром.
– Отряд расположился на траве возле самолетов. При нашем появлении парашютисты вскочили. Среди этих неуклюжих от парашютов фигур я заметил Дульника, подозвал его, чтобы передать ему дополнительные данные.