Честь взаймы
Шрифт:
Совсем другой коленкор вышел с беседой с феерическим профессором Ниалом Коринеем, коему приписывалось покровительство над вышеназванным талантливым студиозом. Лысый, аки биллиардный шар, толстый старый хитрюган довольно талантливо прикидывался маразматиком в течение двух часов, доведя терпеливого Грифа до нервического припадка. Честь ему и хвала, ибо сие искусство велико есть. Отставной капитан рейнджеров славился на весь свой полк толщиной нервов и процентным содержанием в оных металлического компонента. Скорее всего, виной тому, что Гриф Деврай в итоге начал стучать кулаком по профессорской мебели, послужило еще и терзавшее
– Вы меня тут за идиота держите? – возопил сыщик, когда пузатое светило медицинской науки в очередной раз наплело небылиц про искомого Кайра Финскотта.
– Нет, молодой человек, это вы считаете меня умственно отсталым, – нагло заявил в ответ Ниал, ухмыляясь во весь рот. – Думаете, достаточно притащить в Университет свою ж-ж-ж… свое горячо любимое седалище и стукнуть кулачищем по столу, чтобы все окружающие помчались выполнять ваши приказы? Как бы не так! Про экстерриториальность вам напомнить или сами пошевелите мозгами? Кто вы такой, чтобы я давал отчет о моих студентах? Судебный пристав? Уполномоченный дознаватель? Ни то и ни другое. Вы всего лишь частное лицо, лезущее не в свое дело.
– А я вовсе не пришел арестовывать господина Финскотта. Я пришел всего лишь поговорить, а вы мне тут комедию ломаете, милейший. А еще профессор медицины!
Гриф откровенно пытался давить на совесть, не зная, что перед ним находится отнюдь не потомственный интеллектуал в третьем поколении, а рыбацкий сын и отрекшийся маг и посему взывать к подобной тонкой душевной субстанции несколько неуместно. И не потому, что Ниалу Коринею оная неведома, просто напугать человека, прошедшего закалку Хокварской академией и нравами научного сообщества, невозможно по определению.
– Сейчас моего юного ученика в столице нет, с разрешения декана послан Кайр Финскотт в помощь знакомому коллеге. Приходите после 11-го числа, попробую разыскать вам парня для собеседования, – юлил мэтр, пытаясь как можно скорее сплавить настырного сыщика с глаз долой.
– Мэтр, вы ведь взрослый человек, вы должны понимать, что ваше упорство вызывает нездоровое подозрение в причастности вашего ученика к расследуемому мною преступлению.
На гипсовую задницу Гриф старался не смотреть, хотя чертова штуковина отчего-то так и притягивала к себе взгляд. Видимо, на такой эффект и рассчитывал хитрый пузан.
– Судя по всему, ваши умозаключения, господин сыщик, весьма далеки от истины, – ухмыльнулся мэтр. – Не стоит цепляться к талантливому пареньку только потому, что он мог оказаться не в том месте и не в то время.
– Это уже мне судить, господин профессор, – отрезал Деврай.
– Вот идите и судите где-нибудь в более ж-ж-живописном месте…
В этот миг дверь в кабинет распахнулась без стука, и внутрь пулей влетел Кайр Финскотт –
– Все пропало! Милорда нашего замели в участок! Спасайте! – проорал он во всю глотку.
– Ага! – возликовал Гриф и мертвой хваткой впился в воротник студенческой шинели. – Попался!
– Гу-гу-гу… и тра-ля-ля! – взревел профессор, вскакивая со своего любимого кресла с резвостью, достойной горного архара, неожиданной для столь упитанного человека.
С неслыханной ловкостью он схватил обоих визитеров за уши – Кайра за правое, Грифа за левое – и, словно расшалившихся мальчишек, дернул в противоположные стороны. И пока те синхронно выли от боли, тревожно спросил у юноши:
– Что случилось? Быстро, кратко и по существу. Я слушаю.
Надо сказать, по быстроте и содержательности повествование Кайра Финскотта побило все существующие рекорды, невзирая на боль в ушной раковине. А уж насколько впечатлило оно уважаемого профессора, вообще никакими словами не передать. Вернее, слова-то есть, но большинство из них непечатны, а за некоторые из них полагается небольшой штраф, ежели употребимы будут в общественном месте в присутствии женщин и малолетних детей.
Медицинская кафедра императорского университета еще не знала такого… с позволения сказать, жопоизвержения из уст мэтра Коринея, хотя крепкие стены и луженые уши ученых мужей были закалены многими годами практики.
– ВсеТворец-Милосердец! Ну отчего же вы все время ищете приключений на свою драгоценную ж-ж-жизнь? А? Почему со мной вот уже пятнадцать лет ничего опаснее пережора не случается? – вопрошал уважаемый мэтр чисто риторически, обращаясь отчего-то не прямо к молодым людям, а к двум сросшимся уродцам в банке. – А все потому, что работаю и не лезу ни в магию, ни в политику! Идемте, надо торопиться.
И тут очнулся Гриф Деврай, он загородил спиной дверь и многозначительно положил ладонь на поясную кобуру:
– Покамест никто никуда не идет. А вам, юноша, – он обвиняюще ткнул пальцем в грудь Кайру, – я вообще-то хочу задать пару вопросов о событиях ат-нил-нэнил этого года.
– Че-е-его?
– Что вы делали в ночь с 21-го на 22-е число месяца нэнила и последовавшее за ним утро? Заметьте, я не спрашиваю, где вы были, потому что точно знаю – в окрестностях Хокварской Магической академии.
Кайр круглыми от ужаса глазами поглядел на наставника, как бы испрашивая совета.
– Господин Деврай – частный сыщик, – заявил зловредный профессор. – Думай, прежде чем сказать.
– Значит, я ничего говорить не буду.
«Ах ты ж клистирная трубка!» Гриф только зубами скрипнул от злости. Теперь парнишку пытай и жги огнем – ничего не скажет. Это же сразу видно – по горящим глазам, по сжатым до белизны губам. Такие вот упертые мальчишки, свято верящие в свои непорочные идеалы, всегда считают, что умеют по-настоящему хранить тайны. И честно хранят… до той поры, когда ими займется профессионал. Или маг.
Деврай печально вздохнул:
– Очень похвально, юноша. Ваше упорство выглядит весьма героически. Рекомендую задвинуть пламенную речь о том, как нехорошо предавать друзей. Потому что я как раз слушатель благодарный, оценю в меру сил, ибо человек простой, всего лишь бывший капитан рейнджеров, занявшийся сыском. А вот когда по вашу душу явится мэтр Эарлотт…