Честный акционер
Шрифт:
— Твердее не бывает, — кивнул седовласый. — Так что собирайтесь. — Затем он обернулся к своим спутникам и сказал:. — Приступайте к обыску.
Берлину, таким образом, не осталось ничего иного, как смириться со своей судьбой. Поняв это, он больше не возражал и не спорил.
4
Уже к первому допросу Берлин успел окончательно взять себя в руки и теперь выглядел настоящим и стопроцентным воплощением непоколебимости,
Берлин сидел на стуле, глядя прямо перед собой, царственно выпрямив спину и положив правую руку на столешницу. («Ни дать ни взять — плененный Цезарь на допросе у дикарей», — подумал, разглядывая его, пожилой следователь.)
Ночью бизнесмен заявил, что «чертовски устал» и что не намерен («да и не способен», — быстро добавил он) отвечать на вопросы следователя, пока хорошенько не выспится. Пожилой следователь дал ему такую возможность. Однако в восемь часов утра Берлина подняли с нар и привезли в этот кабинет.
Пожилой следователь откинул со лба прядь потных седых волос, затем, вынув изо рта сигарету и стряхнув пепел в круглую железную пепельницу, стоящую на столе, сказал:
— Борис Григорьевич, вы являетесь одним из главных акционеров нефтяной компании «СНК»…
— Являются вампиры и вурдалаки, — агрессивно перебил его Берлин. — А я — просто акционер.
— Положим, что так, — мягко согласился следователь. — В вашем кабинете было найдено радиоустройство, связанное с…
— Я ничего не знаю ни про какое устройство, — немедленно парировал Берлин.
Пожилой следователь посмотрел на него с сожалением.
— Вы избрали неправильную тактику, Борис Григорьевич, — грустно сказал он. — Вы, вероятно, надеетесь спровоцировать меня на хамство и грубость? Поверьте, это ни к чему не приведет. У биты слишком важные и влиятельные люди. Это не какие-нибудь бизнесмены, все трое — представители закона в нашей стране. Понимаете? Закона! — Следователь позволил себе чуть-чуть повысить голос. — И если мы сообщим прессе все известные нам факты — пресса… та самая пресса, которая встает на вашу защиту при каждом удобном и неудобном случае… так вот, эта самая пресса попросту размажет вас по стенке. И ни один… слышите, ни один журналист не встанет на вашу защиту, какими бы байками о суровом обхождении вы его ни потчевали.
Пожилой следователь глубоко затянулся сигаретой, выпустил целую тучу сизого дыма и вновь стряхнул пепел.
— Итак, — продолжил он, — в вашем кабинете, расположенном в Большом Колпачном переулке, нами было найдено радиоустройство. Оно оказалось связано с рацией, которую мы нашли в кармане человека, осуществившего покушение. Что вы об этом скажете?
Берлин нервно пожал плечами:
—
Следователь откинулся на спинку стула и с любопытством посмотрел на бизнесмена.
— Вы очень уверенно себя ведете, — сказал он после паузы. — Неужели вы так верите в свою безнаказанность?
— А что? — вздернулся Берлин.
— Да ничего, — пожал плечами следователь. — Просто меня давно интересовал этот вопрос. Мне, видите ли, всегда казалось, что люди, подобные вам, должны просыпаться по ночам в холодном поту от всего, что они за свою жизнь понатворили. И от страха перед неминуемой расплатой.
Красивое лицо Берлина исказилось гримасой неприятия.
— Я же сказал: я не вампир и не вурдалак, — резко ответил он. — И я не «натворил» в жизни ничего, в чем мне пришлось бы раскаяться. А если и натворил, то не больше вашего.
Пожилой следователь едва заметно усмехнулся и покачал головой:
— Вот уж с этим не соглашусь. Мы с вами живем по разным принципам, а значит, и дела делаем разные. И если уж называть вещи своими именами, вы отнимаете у людей последнюю рубашку, а я даю им защиту от таких, как вы.
Лицо бизнесмена перекосилось еще больше.
— Чушь! Я не делаю ничего плохого. И защита ваша — мнимая. Иллюзия — и только!
Некоторое время собеседники молчали, сверля друг друга взглядами. Наконец следователь миролюбиво качнул головой:
— Ладно. Пофилософствовали, и будет. Продолжим допрос. Итак, вы утверждаете, что не знаете, как к вам в кабинет попало радиоустройство?
Берлин усмехнулся:
— У меня есть одна версия, но она вам не понравится.
— Ничего, переживу. Излагайте.
— Я думаю, вы мне его и подбросили.
— Интересное соображение. Но не оригинальное. — Следователь вмял окурок в пепельницу и достал из пачки новую сигарету. — Вы знакомы с человеком по имени Геннадий Кизиков?
— А кто это?
Серые глаза следователя сузились и стали похожи на две щелки:
— Я думал, вы сами мне об этом скажете.
Берлин нахмурил лоб, словно пытался припомнить это имя. Потом покачал головой и сказал:
— Нет, не помню.
— Хорошо, я вам помогу. Геннадий Кизиков числится охранником в отделе безопасности фирмы «СНК» и в настоящее время прикомандирован к вашему офису.
— Только и всего? — Берлин покровительственно улыбнулся. — Помилуйте, господин следователь, я ведь не обязан знать всех своих охранников, правда? Их в штате десятка полтора. Постойте… — Бизнесмен чуть приподнял брови. — Так, значит, это он убил этих генералов?
Ответа не последовало. Вместо этого следователь спросил сам, на этот раз жестко и официально:
— Вы когда-нибудь встречались с этим человеком лично?
— С кем? — сделал вид, что не понял, Берлин.