Четвероевангелие
Шрифт:
Это чудо потрясло всех свидетелей, так что многие вместе со слепорожденным радовались и благодарили Бога. Но некоторые ревностные иудеи увидели в этом исцелении нарушение субботнего покоя. Они повели исцеленного на допрос к фарисеям. Представ перед законниками, бывший слепорожденный подробно рассказал им о том, как он был исцелен неким человеком по имени Иисус (больше он о Христе ничего не знал). Между фарисеями разгорелся спор. Одни из них утверждали, что Чудотворец – грешник, так как не хранит субботы; другие возражали, сомневаясь, чтобы грешник мог совершать такие чудеса, хотя бы и в субботу. Наконец фарисеи заподозрили обман в самом факте чуда и вызвали на допрос родителей слепорожденного: «Это ли сын ваш, о котором вы говорите, что родился слепым? как же он теперь видит?» (Ин. 9: 19). Родители слепого, боясь, что их отлучат от синагоги, если они признают Христа чудотворцем, ответили уклончиво: «Мы знаем, что это сын наш и что он родился слепым, а как теперь видит, не знаем, или кто отверз ему очи, мы не знаем. Сам в совершенных летах; самого спросите;
Тогда законники вторично призвали исцеленного и сказали, чтобы он за свое исцеление благодарил Бога, а не Иисуса Галилеянина, так как Он грешник. Иудеи хитрят: да, чудо нельзя отрицать, оно действительно совершилось, но за чудо благодари Бога, а Христос для тебя ничего не сделал, Он оказался там случайно. Христос – грешник, и Ему ничего доброго приписать нельзя [313] . Но исцеленный упорно держится двумя руками за сам факт чуда: грешник Христос или не грешник – судить не могу, но Он отверз мне очи: «Грешник ли Он, не знаю; одно знаю, что я был слеп, а теперь вижу» (Ин. 9: 25).
313
Феофилакт Болгарский, блж. Благовестник. Толкование на Евангелие от Иоанна, 9: 24–29.
Фарисеи настырно продолжали допытываться у слепорожденного, как произошло чудо и что делал Христос, так что бывший слепой спросил: «Я уже сказал вам, и вы не слушали; что еще хотите слышать? или вы хотите сделаться Его учениками?» На это раздосадованные блюстители Закона закричали: «Ты ученик Его, а мы Моисеевы ученики. Мы знаем, что с Моисеем говорил Бог; Сего же не знаем, откуда Он». Услышав это от религиозных руководителей Израиля, слепой удивился: «Это и удивительно, что вы не знаете, откуда Он, а Он отверз мне очи. Но мы знаем, что грешников Бог не слушает; но кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает… Если бы Он не был от Бога, не мог бы творить ничего» (Ин. 9: 30–33). Защищая чудо и совершившего его Христа, исцеленный достигает такой меры богопознания, что почти цитирует Самого Иисуса: «На это Иисус сказал: истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего» (Ин. 5: 19).
Разгневанные укором фарисеи выгнали слепорожденного со словами: «Во грехах ты весь родился, и ты ли нас учишь?» Это означало отлучение от синагоги. Но во Христе слепой обрел больше, чем потерял. Узнав о случившемся, Господь нашел бывшего слепого и спросил его: «Ты веруешь ли в Сына Божия?» Слепорожденный впервые увидел Христа, поэтому спросил: «А кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него?» Христос ответил со ссылкой на исцеление: «И видел ты Его, и Он говорит с тобою». «Верую, Господи!» – воскликнул слепорожденный, который и физически прозрел, и духовно, и поклонился Спасителю. Златоуст говорит: «Изгнали его иудеи из храма, но обрел его Владыка храма» [314] .
314
Иоанн Златоуст, свт. Беседы на Евангелие от Иоанна. 59. 1.
Под образом физической слепоты в этой истории явлено земное уничижение человека, не являющееся настоящим злом, – не случайно в начале истории указано, что врожденная болезнь слепого не была наказанием за грех (Ин. 9: 2–3). Телесный недуг послужил духовному прозрению. Фарисеи же и книжники, имевшие физическое зрение и думавшие, что они лучше других иудеев исполняют Закон и понимают, что полезно Израилю, предпочли быть духовно слепыми, не видеть в Иисусе Мессию, поэтому их намеренная слепота квалифицирована как грех: «Если бы вы были слепы, то не имели бы на себе греха; но как вы говорите, что видите, то грех остается на вас» (Ин. 9: 41). Здесь различается слепота от природы и слепота от выбора: неверие иудеев в Иисуса неизвинительно, потому что они отвергают Его не от того, что не видели чудес или не имели физической возможности узнать Его, а, как мы уже неоднократно отмечали, от упорства и нежелания: «Но как вы говорите, что видите…»
3.7. Притча о Пастыре добром. Беседы Христа с иудеями на празднике Обновления храма
После истории слепорожденного Евангелие от Иоанна приводит притчу о Пастыре добром. На первый взгляд может показаться странным переход от разговора о слепоте и прозрении к теме пастырства. Но связь есть. Девятая глава заканчивается вопросом иудеев: «…неужели и мы слепы?» – заданным не без лукавства, так как утвердительный ответ Христа можно было использовать как повод осудить Его за оскорбление вождей и поношение начальства. Но, обвинив их прямо в духовной слепоте, Господь далее в притче показывает, что достоинство руководителей народа не может принадлежать тем, кто вследствие корыстолюбия или самочинного восхищения начальственного места недостоин власти.
В первой части притча о Пастыре добром имеет параллели с обличительными речами Христа в синоптических Евангелиях, где о фарисеях и книжниках говорится, что они «взяли ключ разумения» Закона,
Второй, и главный, образ, относящийся в притче к Самому Христу – Пастырь добрый: «Аз есмь пастырь добрый» (Ин. 10: 11). Смысл этого образа для иудеев был прозрачен. Ветхий Завет знает много примеров, когда отношения Бога и Израиля уподоблялись отношениям Пастыря и паствы. Иисус к Себе относит хорошо известный иудеям из Писания образ Бога как Пастыря доброго, и прежде всего мессианское обетование о Пастыре у пророка Иезекииля: «Это говорит Господь Бог: О пастыри Израилевы! Не пасут ли пастыри самих себя? Не овец ли пасут пастыри? Вот, молоко едите, и шерстью одеваетесь, и откормленных закалаете, а овец Моих не пасете! Ослабевших не укрепляли, больных не врачевали и пораненных не перевя зывали, заблудившихся не отыскивали, а крепких изнуряли трудом! И рассеялись овцы Мои, ибо нет пастырей, и стали пищею для всех зверей диких, и рассеялись овцы Мои по вся кой горе, и по всякому холму высокому, и по лицу всей земли, и не было отыскивающего, ни возвращающего. …Так говорит Господь Бог: вот Я – на пастырей, и взыщу овец Моих от рук их, и отставлю их от пасения овец Моих, и не будут уже их пасти пастыри, и отниму овец Моих из уст их, и уже не будут им в пищу. …И восставлю над ними пас тыря единого, и будет пасти их, и раба Моего Давида, и будет их пастырем, и Я Господь буду им Богом, и Давид начальник посреди их. Я Господь изрек. И завещаю Давиду завет мира, и уничтожу зверей злых с земли, и будут обитать в пустыне, и будут спать в дубравах. И дам им вокруг горы Моея, и дам дождь вам, дождь благословения. И деревья полевые дадут плод свой и земля даст плод свой» (Иез. 34: 2–6, 10, 23–27). Здесь пророком возвещено и оставление от начальства фарисеев над народом и что после них подлинным пастырем над словесными овцами станет Мессия – происшедший по плоти от Давида Христос.
Кроме приточного, но ясного откровения Иисуса о Себе как о Боге и Мессии тут важна и другая, сопутствующая первой мысль: отношения Бога и Израиля вступают в новую фазу отношений, отныне союз, завет заключается кровью Пастыря. Время жертв-прообразов прошло, добровольной и настоящей жертвой за овец становится Сам Пастырь: «Пастырь Добрый душу свою полагает за овцы» (Ин. 10: 11). Господь акцентирует добровольность этой жертвы: «Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее. Сию заповедь получил Я от Отца Моего» (Ин. 10: 18). Таким образом Иисус показывает, что Он – Начальник Жизни (ср.: Ин. 1: 4): в отличие от других людей, Христос не мог бы пострадать без Своего на то желания, соизволения, но добровольно приняв смерть, Он воскреснет. В Воскресении Христос явит Себя как источник жизни, которую Он может дать и верующим в Него – тем, кто дверью входит во двор: «Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком» (Ин. 10: 10).
Жертвенность доброго Пастыря – Христа – противопоставляется образу начальствования над народом у фарисеев. Неспособность к жертве выявляет ложного, самозваного пастыря – наемника, работающего за воздание и не умеющего любить овец и поэтому легко становящегося предателем: «А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник и нерадит об овцах» (Ин. 10: 12–13), или же вора, который приходит «только для того, чтобы украсть, убить и погубить» (Ин. 10: 10). Воры действуют так же, как волк, который похищает и убивает овец. В беседе на празднике Кущей Господь обличил иудеев в том, что они дети диавола, поэтому их души так же «ненасытны в человекоубийстве» [315] . Здесь Он в приточной форме повторяет это обличение, так как образ волка подразумевает диавола.
315
Ср. Кирилл Александрийский, свт. Толкование на Евангелие от Иоанна. 2. 6 (на Ин. 5: 12–14). С. 668.