Четвероевангелие
Шрифт:
Из Евангелий от Матфея и Луки ясно, что Иуда отправился договариваться к первосвященникам сразу после вечери в Вифании, где некая жена помазала Христа миром; деньги ускользнули из-под носа Иуды, и страсть сребролюбия потребовала возмещения. «Несчастный Иуда! Он хочет ценой Учителя вознаградить тот ущерб, который, по его убеждению, он потерпел через пролитие драгоценной мази. И однако он не требует определенной платы, чтобы предательство не показалось как-нибудь совершенным из-за большой прибыли, но, продавая как бы дешевое имущество, он оставил на волю покупающих дать столько, сколько им будет угодно» [379] . После договора с Синедрионом Иуда стал искать случая, чтобы выдать Учителя: «…и он обещал, и искал удобного времени, чтобы предать Его им не при народе» (Лк. 22: 6).
379
Иероним Стридонский, блж. Толкование на Евангелие от Матфея. 4. 26. 15.
Обратим внимание на указание ап. Луки: «Вошел же сатана в Иуду». Любовь к сребролюбию, которое есть «корень всех зол» (1 Тим. 6: 10), открыла сердце Иуды и другим страстям, так что он стал орудием диавола в его ненависти и желании погубить Христа. Вхождение в Иуду сатаны представлено в Евангелиях от Луки и Иоанна как другая причина предательства (Лк. 22: 3–6; Ин. 13: 2; Ин. 13: 26–30).
Богослужебные тексты также делают основной акцент на корыстолюбии Иуды, как на главной причине его греха [380] , что сделало его беззаконным и льстивым
380
«Нрав сребролюбия, и образ твой безумия исполнь несмысленный Иудо: вверен бо быв един токмо ковчежцу, всяко не преклонился еси к милосердию: но заключил еси жестокаго твоего сердца утробу, предав единаго Благоутробнаго» (Великая Среда, малое повечерие, канон, песнь 3).
381
«Хлеб прием в руце предатель, сокровенно тыя простирает, и приемлет цену Создавшаго Своима рукама человека» (Великий Четверг, утреня, кондак). «Иуда раб и льстец, ученик и наветник, друг и диавол от дел явися: последоваше бо Учителю, и на Него поучашеся преданию, глаголаше в себе: предам Того, и приобрящу собранная имения, искаше же и миру продану быти, и Иисуса лестию яти» (Великий Четверг, утреня, стихира на хвалитех).
382
«Кий тя образ, Иудо, предателя Спасу содела? Еда от лика тя апостольска разлучи? Еда дарования исцелений лиши? Еда со онеми вечеряв, тебе от трапезы отрину? Еда иных ноги умыв, твои же презре? О коликих благ непамятлив был еси! И твой убо неблагодарный обличается нрав. Того же безмерное проповедуется долготерпение и велия милость» (Великая Пятница, утреня, седален после 6-го антифона).
383
«Днесь Иуда оставляет Учителя и приемлет диавола, ослепляется страстию сребролюбия» (Великая Пятница, утреня, антифон 4).
4.6. Тайная вечеря
4.6.1. Наступление «часа» Христова: встреча ветхозаветной и новозаветной Пасхи
Приближающаяся Пасха стала последней в служении Господа и явилась наступлением «часа» Христова. Час Христа – это время Его страданий и Крестной смерти. Неоднократно в Евангелии говорилось, что иудеи хотели схватить Его, но не могли, потому что время страданий еще не приблизилось. Теперь же «пришел Его час». Евангелист Иоанн смерть Христа называет переходом: «А перед праздником Пасхи, зная, что пришел Его час перейти от мира сего к Отцу…» (Ин. 13: 1). «Переходом называет смерть Христа по причине вознесения Его по воскресении» [384] . Именно в этот час ветхозаветная Пасха встретилась с Пасхой новозаветной, Пасхой Христовой. Слово «Пасха» (евp. слово «пэсах») переводится как «прохождение мимо», «переход». Ветхозаветный праздник Пасхи связан с чудесным исходом из Египта и избавлением от смерти и рабства (см.: Исх. 12) и назван Богом установлением вечным: «И да будет вам день сей памятен, и празднуйте в оный праздник Господу во все роды ваши; как установление вечное празднуйте его» (Исх. 12: 14). Но Пасха Ветхого Завета лишь прообразовывала новую Пасху, как пасхальный агнец прообразовал подлинного агнца – Иисуса Христа. В спасительных Страстях Христовых прообраз получает свое исполнение: Сын идет к Отцу, и этот переход освобождает человечество от рабства сатаны и смерти.
384
Феофилакт Болгарский, блж. Благовестник. Толкование на Евангелие от Иоанна, 13: 1.
Ранее указывалось, что служение Христово, в частности многие чудеса, являют победу Его над сатаной, лишение последнего тотальной власти над человеком. В преддверии Страстей Господь указал на то, что и в самих Страданиях Его будет явлена слава этой победы: «Ныне князь мира сего изгнан будет вон» (Ин. 12: 31).
Контрастом жертвенной («до конца возлюбил») и добровольной («зная… что Он от Бога исшел и к Богу идет», см. Ин. 13: 1–3) любви Христовой предстает совершившееся добровольное согласие Иуды Искариота на предательство: «…во время вечери, когда диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту предать Его» (Ин. 13: 2).
4.6.2. Дата совершения Тайной вечери
Как согласно свидетельствуют все Евангелия (Мф. 26: 17–30; Мк. 14: 12–26; Лк. 22: 7–23; Ин. 13–14), в четверг вечером или, точнее, в ночь (см.: 1 Кор. 11: 23) с четверга на пятницу Страстной седмицы, то есть в ночь перед днем Крестных Страданий, Господь последний раз совершил трапезу со Своими учениками. Впоследствии в церковном Предании эту последнюю вечерю стали называть Тайной – в связи с установлением на ней Таинства Евхаристии. Синоптические Евангелия говорят о том, что эта вечеря была именно пасхальной: «В первый же день опресночный приступили ученики к Иисусу и сказали Ему: где велишь нам приготовить Тебе пасху? Он сказал: пойдите в город к такому-то и скажите ему: Учитель говорит: время Мое близко; у тебя совершу пасху с учениками Моими. Ученики сделали, как повелел им Иисус, и приготовили пасху. Когда же настал вечер, Он возлег с двенадцатью учениками» (Мф. 26: 17–20 [385] ) [386] . Однако у всех евангелистов (наиболее ясно это показано в Евангелии от Иоанна) есть прямые и косвенные указания на то, что в тот момент, когда Христа распяли, иудейская Пасха еще не наступила (до начала праздника, то есть до захода солнца, оставалось еще несколько часов), и было лишь предшествующее празднику время принесения в жертву пасхального агнца. Следовательно, пасхальную трапезу Христос совершил на день раньше официального дня ветхозаветной Пасхи, то есть не вечером 14-го нисана [387] (после захода солнца), как положено по Закону [388] , а вечером 13-го нисана. Кратко перечислим эти указания.
385
Евангелисты Марк и Лука поясняют, что именно в этот день надо было заколать пасхального агнца: «В первый день опресноков, когда заколали пасхального [агнца], говорят Ему ученики Его: где хочешь есть пасху? мы пойдем и приготовим» (Мк. 14: 12), «Настал же день опресноков, в который надлежало заколать пасхального [агнца], и послал [Иисус] Петра и Иоанна, сказав: пойдите, приготовьте нам есть пасху» (Лк. 22: 7–8).
386
Хотя описание Тайной вечери в Евангелии от Иоанна разительно отличается от описания синоптиков (в нем нет описания установления Таинства Евхаристии, в нем есть отсутствующий у других евангелистов рассказ об омовении ног, в нем приведена прощальная беседа Христа с учениками), нет сомнения, что у всех евангелистов описана одна и та же вечеря. Это видно, в первую очередь, по тому, какой момент земного служения Христа был выбран для этой вечери, ср.: «Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их» (Ин. 13: 1) и «Учитель говорит: время Мое близко; у тебя совершу пасху с учениками Моими» (Мф. 26: 18), а также по единству тем беседы Господа с учениками. Наконец, согласно всем Евангелиям, именно на этой вечере Христос сказал ученикам о предателе.
387
Нисан – название весеннего месяца, с которого начинался религиозный год у евреев.
388
См.: «…в
1. Вечер в четверг и день в пятницу были будничным временем, так как можно еще было что-то купить [389] , можно было работать [390] , а властям – судить (суд Синедриона на Спасителем), то есть совершать действия, недопустимые в праздник Пасхи (см.: Лев. 23: 7). Кроме того, традиция отпускания римлянами одного из узников в честь праздника по желанию народа («А ему и нужно было для праздника отпустить им одного [узника]» – Лк. 23: 27; ср.: Мф. 27: 15; Мк. 15: 6) связана с возможностью для освобожденного участвовать в празднике, в данном случае – в предстоящей пасхальной вечере.
389
Когда Иуда покинул вечерю после слов Христа: «Что делаешь, делай скорее», другие ученики решили, что Господь поручил Иуде купить что-то к празднику или пошел раздавать милостыню: «А как у Иуды был ящик, то некоторые думали, что Иисус говорит ему: купи, что нам нужно к празднику, или чтобы дал что-нибудь нищим» (Ин. 13: 29).
390
Так, Симон Киринеянин, перед тем, как ему дали нести крест Христов (Мф. 27: 32), «шел с поля» (Мк. 15: 21; Лк. 23: 26), скорее всего, с полевых работ. А женщины после погребения Христа, «возвратившись же, приготовили благовония и масти; и в субботу остались в покое по заповеди» (Лк. 23: 56).
2. Евангелист Иоанн прямо называет день суда над Христом пятницей перед Пасхой: «Тогда была пятница перед Пасхою, и час шестый» (Ин. 19: 14) – и отмечает, что религиозные руководители, когда повели Христа от Каиафы к Пилату, не вошли в резиденцию римского наместника, так как боялись оскверниться вхождением в дом язычника, что потребовало бы исполнения обрядов очищения и лишило их возможности вечером этого дня (пятницы) есть пасхальную трапезу: «От Каиафы повели Иисуса в преторию. Было утро; и они не вошли в преторию, чтобы не оскверниться, но чтобы [можно было] есть пасху» (Ин. 18: 28) [391] .
391
Обсуждение проблемы датировки дней Тайной вечери и Распятия Христова представлено в многочисленной литературе (см. из отечественных дореволюционных работ: Троицкий Ф. Последняя пасхальная вечеря Иисуса Христа по синоптикам и Иоанну. Казань, 1889; из современных: Ткаченко А. А. Евхаристия в Священном Писании // Православная энциклопедия. М.: Православная энциклопедия, 2010. Т. 17. С. 537–545; см. также: Иисус и Евангелия. С. 659–660).
Тогда возникает вопрос, не нарушил ли Господь с учениками Закон, вкушая пасху на день раньше? Но здесь следует учесть, что пасхальных агнцев приносили в жертву только в Иерусалимском храме, поэтому пасхальные приготовления апостолов за сутки до наступления календарной Пасхи могли быть осуществлены лишь с ведома первосвященника, то есть в русле общей и одобренной духовным начальством практики. И раз ученикам удалось приготовить пасхального агнца, значит, в тот год было официально разрешено принесение и вкушение пасхального агнца за день до Пасхи. Почему четверг 13-го нисана стал предпраздничным днем, точно неизвестно, но указание ап. Иоанна Богослова, что в год Страданий Христа праздник Пасхи совпал с субботой, которая из-за соединения этих двух торжеств стала «днем великим» (Ин. 19: 31), дает основания для нескольких предположений. Так, вполне вероятно, что пасхальных агнцев разрешено было приносить в жертву заранее, в четверг, ради чести субботы и чтобы не отягощать наступавший в пятницу вечером субботний покой приготовлением жертв. По Закону жертвы начинали приносить около девятого часа (то есть трех часов пополудни). С учетом множества пасхальных агнцев и очень короткого времени на их принесение из-за наступавшей субботы такое увеличение предпраздничных дней было оправданно. Но это только предположения; текст Писания не дает оснований принять какое-то объяснение в качестве окончательного [392] .
392
Более подробно см.: Троицкий Ф. Последняя пасхальная вечеря Иисуса Христа по синоптикам и Иоанну. С. 8–15.
Также требует пояснения употребление первыми тремя евангелистами термина «первый день опресночный» применительно к четвергу, когда учениками была приготовлена трапеза с пасхальным агнцем. В строгом терминологическом смысле «первый день опресночный» в Священном Писании означает 15-е нисана, ближайший световой день после вкушения пасхального агнца [393] . И в библейском описании ветхозаветного Закона нет случаев, когда первым днем опресноков назывался бы день приготовления агнцев. Очевидно, что есть терминологическая неопределенность (уже несколько веков беспокоящая ученое сообщество), не объясненная пока никакими иными историческими фактами или известиями об особой галилейской или, возможно, иерусалимской храмовой традиции распространять это специальное название на более ранние дни. Однако возможно, что синоптики использовали этот термин просто в обиходном, разговорном и потому неточном, некнижном значении [394] .
393
Евангелист Лука, видимо в связи с давно сложившимся обычаем (см., например, Иез. 45: 21), отождествляет Пасху и праздник опресноков: «Приближался праздник опресноков, называемый Пасхою» (Лк. 22: 1). Хотя в Законе (см. вышеприведенные ссылки на книги Левит и Числа) есть определенное различие: Пасхой там называется 14-е нисана, а первым днем опресноков 15-е (в целом дни опресночные – это семь праздничных дней с 15-го по 21-е нисана). Но если учесть, что у иудеев день начинался с вечера, а по Закону есть агнца нужно было именно вечером 14-го нисана, то есть, по сути, 15-го, это отождествление вполне оправданно.
394
Как мы нередко относим к тому или иному празднику не только сам этот день, но и предпраздничные дни, связанные с хлопотами, имеющими прямое отношение к празднику, так, возможно, и апостолы наступление дней опресночных по бытовой традиции связали с днями приготовительными (см.: Троицкий Ф. Последняя пасхальная вечеря Иисуса Христа по синоптикам и Иоанну. С. 8–15). Этого же мнения придерживается и автор статьи «Тайная вечеря» в словаре «Иисус и Евангелия». С. 659.
Но очевидно также, что эта неясность с употреблением термина не мешает согласию евангелистов в изложении столь важных событий. Все апостолы дают понять, что Господь совершает пасхальную вечерю с учениками и устанавливает Таинство Евхаристии накануне Своей смерти, за день до наступления ветхозаветной Пасхи и Сам становится новой Пасхой. Хронологические указания четвертого Евангелия показывают, что Христос умер именно тогда, когда в храмовом дворе закалывали пасхальных агнцев, что Христос и есть подлинный пасхальный агнец. Когда Христос умер, в ветхозаветных жертвах уже не было необходимости, потому что они были только прообразом единой Жертвы Христа. Только евангелист Иоанн сохранил образ Христа как Агнца: это мы видим в свидетельстве Иоанна Крестителя в первой главе, перед выходом Спасителя на служение: «Вот Агнец Божий, Который берет [на Себя] грех мира» (Ин. 1: 29), а также при описании Распятия: к Христу, Которому воины не перебили голени, так как Он уже умер, ап. Иоанн относит сказанное в Ветхом Завете о пасхальном агнце: «Кость его да не сокрушится» (Ин. 19: 36). Апостол Павел называет Христа «нашей Пасхой» (в смысле «новой Пасхой»): «Итак очистите старую закваску, чтобы быть вам новым тестом, так как вы бесквасны, ибо Пасха наша, Христос, заклан за нас» (1 Кор. 5: 7), показывая этим, что отныне потеряли силу и значение ветхозаветные жертвы.