Четвертая магическая война
Шрифт:
…– Вставай! Вставай! – Внезапно парень с недоумением обнаружил, что большинство других обитателей общей камеры храпят, а сам он никак не может разлепить свой единственный глаз. И даже ввинчивающийся в ухо громкий шепот не слишком помогает. Судя по всему, перенесший основательную встряску мозг где-то на середине невеселых размышлений решил отключиться, несмотря на неблагоприятные условия для отдыха. – Да просыпайся же ты, тетеря! Я тебе трусы нашел… Кажется, они действительно шелковые. Правда, со стразами…
– Кхм… – Парень с некоторым сомнением посмотрел на предоставленную ему деталь гардероба и чисто рефлекторно попытался отодвинуться подальше.
– Не спрашивай, я клялся не рассказывать, – тихонько посоветовал ему Муслим, а потом закрыл глаза и неодобрительно покачал головой. – Надеюсь, насчет того, что они взяты как трофей у одной из наших связисток, мне не соврали. Очень надеюсь. И Господа о том истово прошу.
– Ладно, проверим, прав ли я, – вздохнул начинающий целитель, в прошлой жизни не пренебрегавший уроками физики в школе. Да и на первом и последнем лично для него курсе института, если уж на то пошло. – Ну а если что не так…
– То Аллах тебе акбар, – понятливо кивнул выходец с Кавказа. – А лично я, когда на том свете окажусь, безвозмездно одолжу насовсем любую из семидесяти двух девственниц, которые мне вроде как полагаются по райскому прожиточному минимуму [13] .
13
Ниже следует пересказ фрагментов лекции саудовского религиозного ученого Мухаммеда Али аш-Шанкити. Лекция посвящена теме рая и обитающих в раю девственниц. Каждый мусульманский мужчина получит по меньшей мере двух черноглазых девственниц в раю. Девственницам положено иметь 70 девушек-служанок. Вам дозволено вступать в половые сношения и с девственницами и со служанками. Каждой женщине этого мира, попавшей в рай, положено 70 черноглазых девственниц. Если вы были женаты в этом мире, в раю вы получите обратно свою жену. Она придет с 70 черноглазыми девственницами, с каждой из которых вы можете вступать в половую связь. И у каждой из девственниц есть 70 служанок. Так сколько же женщин вам достанется?
– Ты правда веришь во всю эту чушь? – поразился Олег, осторожно обматывая ложку кружевной тряпкой так, чтобы кожа пальцев не могла случайно коснуться железа.
– Навряд ли. По личным убеждениям я скорее агностик, – признал Муслим, помогая инвалиду кое-как доковылять до прутьев решетки. – Но если вдруг, одну все равно отдам. Мне и оставшихся как-то чересчур многовато будет. А уж о том, что там происходит с владельцами гаремов, которых буквально рвут на части и заставляют всю вечность без сна и отдыха стоять у станка, и подумать-то страшно.
– М-да… С такой наградой никаких других наказаний уже не надо, – подумав, согласился с ним Олег, морально готовясь сунуть пальцы в розетку. – Грешники в аду нервно курят черенки отобранных у чертей вил и бормочут: «Чур меня!» Ну! Аминь, блин!
Отважно тыкнувший черенком ложки в один из прутьев решетки инвалид остался целым. И невредимым. Внимательно изучив свои ощущения, он рискнул приоткрыть единственный глаз и радостно посмотреть на своего подельника.
– По-лу-чи-лось, – по слогам, одними губами, прошептал Муслим, на лицо которого постепенно наползала злобная ухмылка. – Я бужу народ?
– Подожди пока, – шикнул на него Олег, перемещая кончик импровизированной отмычки к замку.
Замок внезапно щелкнул, и внутри него какой-то механизм провернулся на полоборота с ясно слышимым скрежетом. Оба не спящих, несмотря на поздний час, военнопленных замерли, как мыши под веником. Лишь спустя минуту, когда никто так и не объявил тревоги и не поспешил навести внутри камеры порядок, Олег осторожно решил продолжить свои изыскания. И был секунд через тридцать усилий вознагражден новым щелчком. Затем еще одним. А после третьего висячий замок раскрылся и едва не свалился на пол. Лишь в самый последний момент Муслим успел подставить под падающую железку руку и тем уберег тюрьму от так нежелательного сейчас шума.
– Отлично, теперь твоя очередь посидеть в стороне. – Он слегка хрустнул кулаками и принялся осторожно будить людей. – Ну а уж мы поработаем!
– Да куда мне на одной ноге в бой-то прыгать? – скривился Олег, с некоторым своеобразным удовольствием наблюдая за тем, как несколько десятков военнослужащих готовятся к бою. Да, у них сейчас не имелось оружия и магии… Но количество – это тоже сила. Особенно когда речь идет о физически крепких мужчинах, не страдающих пацифизмом. – Нет уж, ребята, дальше вы сами. Тсс! Мичмана-то не будите пока. Пусть тут полежит, пока мы до оружия не доберемся.
– Поздно, я уже встал, – прохрипел раненый, разлепляя глаза. – И поддерживать меня не надо, сам пойду… Так, а кто это в коридоре так смачно храпит? Почему часового еще не сняли?!
– Это мы сейчас, сон ему попортим, – пробубнил Муслим, вместе с еще десятком человек уже готовящийся у раскрытой двери к короткому и решительному броску. – А то, понимаешь, хорошо устроился в своем уголке. Кажется, даже подушку откуда-то вытащил и на стол положил.
– Живьем его берите! – всполошился Олег. – Пусть скажет, где посты и арсенал! Да и сигналка может на смерть охранника среагировать.
Ведьмаки дружно буркнули в ответ что-то невнятное, так же дружно на цыпочках вышли в коридор, осторожно приблизились к охраннику и… Буквально погребли его под потоком собственных тел. Орки считались намного сильнее и выносливее обычных людей. Да, впрочем, не совсем обычных тоже. Однако человекообразные магические мутанты все же являлись недостаточно крутыми, чтобы раскидать десяток мужчин одновременно. Да и вопить во все горло им было сложновато, особенно если на оном горле смыкаются несколько удушающих захватов, а распахнувшийся для крика рот забивают три или четыре кулака. Подозрительная возня, сопровождающаяся звуками ударов по чему-то мягкому и протестующим хмыканьем, продолжалась секунд тридцать… А после ведьмаки начали расползаться во все стороны. Удивленные и, похоже, даже слегка шокированные. Некоторые из них терли пострадавшие в скоротечной драке места и шипели в адрес друг друга ругательства.