Четвертая магическая война
Шрифт:
– Кавалерия прибыла, – информировал его Олег, лежащий на свежем трупе, а после выпустил весь остаток барабана по зеленокожему здоровяку. Зачарованные пули пробили первую преграду на своем пути навылет, а после, не сильно замедлившись, врезались в спины следующих мутантов. – Сдохните, уроды!
К огромному сожалению парня, в лежачем положении использовать свое соединенное со шлемом дополнительное оружие он не мог. Вернее, мог, но смысл поражать ампулами со снотворным землю? А на то, чтобы встать, ему требовалось время. Больше, чем потребовалось ближайшему громиле, чтобы обрушить на голову парню топор. В глазах Олега потемнело, а сознание начало уплывать… Однако тренировавшийся противостоять собственному яду целитель смог усилием воли и магии вернуть его на место. А вот его противник, от души
– Укх! – только и смог сказать Олег, когда его принялись рубить на мясную нарезку сразу трое врагов. Если бы не самодельные латы, сделанные из броневых пластин от «Святогора», он бы скончался сразу. Однако грубые удары разнообразного холодного оружия ломали кости отключившего себе боль целителя и пускали ему кровь, но никак не могли расчленить его на отдельные куски. А сорвать с противника броню или бить по уязвимым местам впавшие в боевой раж мутанты то ли не додумывались, то ли просто не хотели. Сотворить какую-нибудь пакость из медицинских проклятий под таким массажем нечего было и пытаться, поскольку нужной для них концентрации достичь не получилось бы. Уверенно превращаемый в рубленую котлету инвалид даже умудрялся кое-как пинаться, пытаться встать на ноги и достать палаш… Пока не заметил на поясе у одного из противников массивную гранату-колотушку. Учитывая, что долго продолжаться его везение не могло, выход из ситуации был только один. – Ну, аминь, блин!
Телекинез, для которого, в отличие от медицинских чар, контроль был не так уж и важен, рванул штаны орка, кожу орка, пояс орка… И все же сумел заодно дернуть и чеку. Вздохнув, возможно, последний раз в жизни, Олег постарался из всех своих невеликих колдовских сил создать прямо перед собой барьер, сжаться в комочек, спрятать голову и шею, а также подготовиться к неизбежному. Впрочем, учитывая по-прежнему сыплющиеся на него удары, особого времени на мандраж у него не оставалось. Целитель даже не сразу понял, что очередное сотрясение его бренной тушки, сопровождающееся отчетливо чувствительными проникающими ранениями, это и есть долгожданная детонация гранаты.
«Я еще жив, – мысленно констатировал он, выжидая еще пару секунд и пытаясь остановить кровь, текущую из все-таки полученных ран. – Но не сказать чтобы цел».
Если верить результатам самодиагностики, то короткая сшибка стоила ему неисчислимого множества ссадин и гематом, семи закрытых переломов грудной клетки, одного открытого в районе разорванного почти до кости запястья, сотрясения мозга, контузии, двух засевших в теле осколков и потери конечности. К счастью, деревянной. Искусственную ногу он практически не бронировал за ненадобностью защищать протез, а потому один из орков ее взял и отрубил на самой границе самодельного доспеха и ничем не прикрытой голени из крепкого дуба. Нелюдям, на поясе одного из которых и произошел взрыв, пришлось намного хуже. Все трое агонизировали, поскольку граната нанесла им куда больше урона, и, в отличие от мага-медика, твари не могли усилием воли останавливать кровопотерю. А четвертый и вовсе остывал, получив несколько граммов свинца прямо в сердце. К сожалению, то ли перед получением оной раны, то ли сразу после он своей булавой размозжил голову ведьме с отрубленной рукой. Теперь в этом заполненном трупами участке окопа остались только Олег и Анжела… И сложно было сказать, чье состояние хуже.
– Я… Я думала… Ты мертв… – На губах сидящей на дне траншеи ведьмочки выступила кровавая пена, когда она разрыдалась. Судя по положению рукояти, кто-то из врагов ударил ее снизу вверх, и вошедший в живот клинок задел заодно и легкие. Обычного человека подобная рана могла бы и убить на месте, но разного рода колдуны всегда отличались живучестью. – А они… Меня… Вот… Больно… Мы умрем?
– Не знаю. – Олег постарался подняться, но с первой попытки не сумел.
Анжела не смогла. Олегу пришлось брать под контроль синтетические мышцы своего доспеха и переставлять ими конечности лат вместе с заключенными внутрь доспеха конечностями одну за другой, чтобы на четвереньках добраться до нее.
– Больно! Больно! – принялась хныкать девушка сразу же, как он попытался начать лечение. И это при том, что всякую чувствительность нервов в данном участке тела инвалид первым делом постарался убрать. – Хватит, перестань!
– Черт! Зачарованное! От такого рану просто не закрыть, – выругался парень, когда смог освидетельствовать рукоять меча, вонзившегося в живот его подруге. А после потянулся к небольшой походной аптечке у пояса, где у него были самые необходимые препараты. – Боюсь, если я его достану, ты просто истечешь кровью. Проклятье, где мои эликсиры?!
Битва бушевала где-то поблизости, но рядом с парочкой больше никого не оказалось. Свои ушли дальше, чужих вроде бы всех уже перебили… Заняться двумя тяжелоранеными было просто некому. И не было небольшой сумочки с лекарствами первой необходимости. Вообще не было. Даже ремня от нее не отыскалось ни на месте драки с орками, ни где-нибудь еще. Видимо, этот предмет экипировки приказал долго жить во время драки с гидромантом, а Олег и не заметил потери. В довершение всех проблем оставшийся от покойного авиатора левитационный пояс после падения сломался и, несмотря на все попытки, упорно отказывался поднимать в воздух хотя бы одного человека и даже нисколько не уменьшал его веса.
– Что это? – испуганно вскрикнула Анжела, когда небеса содрогнулись от громкого рева и вспышек пламени. Взмывший в небо полированный сверхголем, уже не сиявший на солнце так ярко, стремительно падал лицом вниз, словно вертолет с отключившимися винтами. Или подстреленная на лету утка. Олегу впервые стала видна надпись кириллицей «Свет», украшавшая собою грудь машины и, видимо, служившая ее названием.
– Та сама задница, которую я и предсказывал. – Парень проводил взглядом несколько десятков драконов, вынырнувших из туч и устремившихся к земле. Каждая из громадных рептилий сжимала в лапах небольшие с такой дистанции фигурки австрийских магических боевых роботов, которым, очевидно, предстояло перемалывать русские войска на земле. Немногие летающие корабли, оставшиеся в воздушном прикрытии, не смогли бы остановить или хотя бы задержать такую контратаку. – Боюсь, мне остается только одно.
Анжела не сразу сообразила, что легшие ей на шею ладони просто перекрывают кислород. Убедившись же, что ее именно душат и она никак не может отцепить ставшие словно железными пальцы, ведьмочка запаниковала, задергалась, отчаянно засипела на последних остатках воздуха в легких и попыталась даже что-то колдовать, но не смогла сосредоточиться и в конце концов потеряла сознание.
– Вот так-то лучше. – Олег закинул бесчувственное тело подруги на плечо и выпрямился, ломая кровавую корку на успевших было чуть засохнуть ранах. – Идем, дорогая, нам предстоит долгий путь. Пусть даже к концу его сумеет дойти лишь мой свежереанимированный труп. Зря я, что ли, тренировался вызывать сокращения не только живых, но и уже отживших свое тканей?
Теперь хромающему на обломке деревянной ноги парню оставалось лишь изо всех оставшихся невеликих сил ковылять обратно к кораблю и надеяться. Надеяться на то, что никто из уцелевших в пройденных окопах противников ему по пути не встретится. Что ни один вражеский снайпер не соблазнится легкой мишенью. Что русские войска не окажутся мгновенно смяты внезапным ударом невероятной силы. Что он доберется до корабля раньше, чем тот взлетит, бросая оставшихся на земле, или окажется уничтожен. Что он вообще туда дойдет – ведь, вопреки собственным словам, твердой уверенности в этом у парня не было. Даже будь он без груза, бросить который было просто немыслимо.