Четвёртая Жрица. Путь друг к другу
Шрифт:
Все вокруг замерли, кто от удивления, кто от потрясения. Даже младшая принцесса Микра, которая выглядела так печально, словно у неё умер близкий родственник, удивлённо встрепенулась. Никто не смел обращаться к королевской особе подобным образом. Не все ещё до конца осознавали, кем является Риана, и во многом потому, что сама Шатория не устроила Посланнице Небес должного приёма. Потому подобное поведение гостьи для них было верхом неуважения.
Сама же королева, казалось, тоже забыла, что Риана — жрица и оттого имеет право обращаться к кому хочет и когда хочет. Что даже короли
— Говори.
— Я прибыла по просьбе Первородного, чтобы выполнить древнюю просьбу собрать подаренные амулеты.
— Амулеты? — удивилась королева, на миг даже забыв о гневе.
— Их ещё называют частицы Вигоры, — пояснила жрица. — Они выглядят как удлинённая капля размером в пол-ладони.
Узнавание скользнуло по лицу Шатории, и Риана обрадовалась, что не придётся долго искать. Раз по описанию догадались, значит понимают, о чём речь. Королева же нахмурилась и пристально посмотрела на жрицу.
— Ты просишь отдать древний артефакт, который наши предки наказали ни в коем случае не уносить с того места, где он хранится? Это не просто кощунство, но и преступление.
Несмотря на гнев Шатории, Риана не изменилась в лице и продолжала спокойно говорить:
— Однако и твои предки перенесли этот артефакт с того места, где он находился изначально. И именно оттуда его переносить и нельзя было. И нельзя до тех пор, пока посланник не явится за ним. И я...
— Мои предки и являлись посланниками, — гаркнула королева. — Они перенесли артефакт в замок для того, чтобы охранять.
Она гневно смотрела на Риану. И внутри у неё всё кипело. Именно после того, как эта странная девица с необычным цветом волос явилась в её замок, всё и испортилось. Сначала Альдан перестал уделять ей внимание, потом и вовсе уехал. С первого дня он соблазнял её, но, так и не доведя дело до конца, уехал. Впрочем, связь их только окрепла, и когда она выполнит его просьбу, он уже не отвертится и окажется полностью раздетым в её постели со связанными рука и ногами, и она насладится его молодым, крепким телом.
Что касается странной жрицы, что и на жрицу не была похожа, то девчонка посмела явиться сюда и требовать, чтобы ей отдали талисман с магической мощью. То, что передавалось из поколения в поколение со строгим наказом сохранить, любой ценой. Хотя на самом-то деле Шатории было глубоко плевать на этот талисман и на завет предков. Она готова была ухватиться за любую возможность выплеснуть плохое настроение и отплатить наглой девице, которую винила в своих проблемах.
— Этот амулет будет и дальше храниться в замке, и никто, тем более, какая-то жрица не отберёт его! — гневно выкрикнула королева.
— Ваше Величество, — вмешалась принцесса Келина, видя, что всё оборачивается очень плохо, — эти амулеты собираются по всему свету...
— Как вы смели приехать сюда, воспользоваться моим гостеприимством, да ещё и требовать от меня отречься от предков и вековых традиций? — всё ещё негодовала королева. Встав, она вдруг поняла, как ей выполнить самую последнюю
Услышав это, Лекамир вскочил и выхватил свой меч из ножен, готовый стоять намертво. Баритан, выхватив свой двуручный меч, даже зарычал на приближающихся стражников. Остальные рыцари тоже не замедлили достать клинки, а Данарий, наложив стрелу на тетиву, уже ждал команды, чтобы пустить её кому-нибудь в глаз.
В результате жрица и принцесса оказались окружены шестью воинами вставшими на их защиту.
Риана несмотря на гнев, крики и готовящуюся схватку, продолжала спокойно стоять на месте.
— Королева Шатория, ты поступаешь неразумно. Мы не желаем тебе зла и не просим отрекаться от предков. Я прошу только выполнить более древний завет, который существует с самого основания мира и который гласит отдать амулет, когда за ним придёт посланник. Вы не выполнили данную просьбу ранее, поэтому началась эта война в королевствах. Так выполните завет сейчас, чтобы её завершить.
— Мне нет дела до ваших войн, — прокричала Шатория. — Моё королевство в стороне, более того, у меня есть своя выгода во всём этом. Что касается артефакта, то вы его никогда не получите. Вы сгниёте в подвалах замка, я вам это обещаю.
— Ваше величество, — опять вмешалась Келина. Она старалась выглядеть такой же спокойной, как Риана, но у неё это получалось с большим трудом. — Я королевская дочь Люкении. Заточив меня в подземелье, вы объявите войну моему отцу Анаквию Третьему.
Королева на миг задумалась, но лишь на миг. Юная принцесса раздражала её, в основном потому, что именно её Альдан просил удерживать в замке как можно дольше. Какое ему до неё дело? Шатории это не нравилось. Ей вообще не нравилось, когда её мужчины проявляют интерес к кому-то другому. Только дочерям она могла такое простить. А тут...
Она смерила Келину высокомерным взглядом.
— Принцессу запереть в башне.
Стража количеством не менее двадцати человек тут же бросилась к ним, и Лекамир, уже готовый дать отпор, был остановлен мягким прикосновением Рианы к своему плечу.
— Не надо, — сказала жрица, и рыцарь недоумевающе на неё посмотрел. — Если мы будем сопротивляться, многие погибнут. Их гораздо больше, — она кивнула на стражников, — а скоро ещё прибудут, я знаю.
— Но Риана, нас ведь запрут в подземелье.
— Я уверена, мы что-нибудь придумаем, Лекамир. В конце концов, все знают, где мы находимся. Время на нашей стороне. А если начнём кровопролитие, пострадаем больше мы. Нас всего восемь человек, включая принцессу. Сколько и, главное, кто погибнет, если мы начнём бой? Здесь не леса, отступать некуда.
Лекамиру это не нравилось. Он не из тех, кто привык сдаваться. Более того, ему была противна одна только мысль о том, чтобы сложить оружие, в то время как он чувствовал в себе силы совладать с сотней противников, но он должен был признать, что это лучшее решение. Его первая обязанность в том, чтобы следить за безопасностью принцессы. Поэтому скрепя сердце, он опустил оружие и велел то же самое сделать и своим рыцарям.