Четвертое июля
Шрифт:
– Не-е-ет, – захныкал Кит. – Я не сделал ничего плохого.
Мне удалось расслабить мышцы на лице. Я улыбнулась и положила ладонь на руку Кита.
– Наверное, тебе будет удобнее, если мы снимем с тебя наручники.
Я взглянула на Старка, и тот кивнул. Шеф достал из кармана ключи и открыл замок. Кит выпрямился. Размяв руки, он расстегнул свой дождевик и бросил его на спинку стула. Потом стянул надетый под ним свитер.
Если бы я стояла, а не сидела за столом, то наверняка грохнулась бы на пол.
Кит был в оранжевой футболке
Такую же мы увидели на «Джоне Доу № 24», когда десять лет назад нашли его окровавленный труп.
ГЛАВА 129
Кит заметил, что я уставилась на его футболку.
– Что, нравится? – спросил он веселым тоном, будто мы беседовали с ним в гараже. – Настоящая классика. «Спиртовка» их уже не выпускает.
Может, и так, но ее копия лежала в хранилище улик. Я обрушила на него град вопросов:
– Где ты был позапрошлой ночью, Кит? У тебя есть оружие? О чем ты хотел предупредить меня? Скажи мне хоть что-нибудь, чтобы я могла тебе поверить.
Кит отвечал сначала вызывающе, потом уклончиво, затем слезливо и, наконец, замолчал. Через пару часов Старк перехватил инициативу и спросил, знал ли он жертв недавних преступлений. Говард признал, что был знаком со всеми. Точно так же, как почти с каждым жителем Халф-Мун-Бэй и с любым автомобилистом, заправлявшимся на его колонке.
– У нас есть свидетель. – Старк уперся руками в стол и бросил на Кито пронизывающий взгляд. – Он видел, как ты выходил из дома Сардуччи в ночь убийства.
– Бросьте, Пит. Вы меня смешите. Это слишком глупо. Допрос зашел в тупик. Мы не продвинулись ни на шаг, и Кит в любой момент мог заявить: «Обвините меня в ношении оружия и выпустите отсюда», – чтобы спокойно удалиться, заплатив залог.
Я встала из-за стола и заговорила со Старком через голову арестованного:
– Если честно, шеф, я полагаю, он действительно этого не делал. Вы совершенно правы. Посмотрите на этого беднягу. Психически неуравновешен, не очень умен. Извини, Кит, ты, конечно, смазливый парень, но считать тебя способным на убийство – чистое безумие. Да еще так, чтобы ловко скрыть улики? Нет, невероятно.
– Верно, мы зря теряем время, – подхватил Старк. – Вряд ли такой сопляк мог бы украсть даже пригоршню мелочи в супермаркете.
Кит переводил взгляд с меня на Старка и обратно.
– Я вижу, к чему вы клоните, – пробормотал он. Я продолжила, не обращая на него внимания:
– Насчет Эгнью вы тоже правы. Вот у кого хватит духу выпустить кишки из человека. Смотреть жертве в лицо, наблюдать, как она корчится в агонии, истекает кровью. Да и мозгов у него побольше.
– Точно, – согласился шеф, взъерошив волосы. – Я всегда подозревал его. Только ему это под силу.
– Хватит, – тихо произнес Говард.
Я вопросительно повернулась к Киту.
– Ты ведь знаешь Эгнью, – сказала я. – Как, по-твоему, он мог
Впечатление было такое, будто где-то в глубине прорвало плотину. Сначала пошла легкая дрожь, потом глухой рокот и неудержимая лавина.
– Деннис Эгнью? – процедил сквозь зубы Кит. – Этот тупой актеришка с членом вместо мозгов? Ему повезло, что я его не прикончил. Хотя руки у меня чесались, поверьте.
Кит сжал кулаки и ударил по столу так, что на нем подпрыгнули карандаши и банки с содовой.
– Я намного умнее, чем ты думаешь, Линдси. Мне ничего не стоило убить всех этих людей.
ГЛАВА 130
Ни лице Говарда мелькнуло то же злобное выражение, которое я заметила, приставив пистолет к его затылку. Этот Кит был мне совершенно не знаком. Но я хотела узнать его поближе.
– Вы оба ошиблись на мой счет, – продолжил Говард. – Я знаю, вы меня дразните, но это не важно. Мне уже все осточертело. Какая разница? Всем плевать.
Я вздрогнула, услышав последние слова. То же самое Кэйботы писали краской в комнатах, где убивали своих жертв. А десять лет назад эту фразу оставил убийца «Джона Доу № 24».
– Что значит – «всем плевать»?
Говард бросил на меня жесткий взгляд.
– Ты умная девочка, верно? Попробуй догадаться.
– Кит, не морочь мне голову. Ты же знаешь, мне не наплевать. И я внимательно тебя слушаю.
То, что потом записала полицейская видеокамера, было мечтой любого копа. Кит выложил нам все: фамилии, даты, детали, которые мог знать лишь преступник.
Он объяснил, как использовал разные ножи и пояса, сообщил о подробностях каждого убийства, включая то, как ему удалось обмануть Бена О'Майли.
– Перед тем как перерезать горло, я ударил его камнем. А нож выбросил в траву.
Кит излагал факты с дотошной аккуратностью, словно раскладывал на столе пасьянс. Собранных нами сведений хватило бы на несколько пожизненных сроков. Но все-таки мне с трудом верилось, что Говард – единственный виновник кровавой бойни.
– Значит, ты убил Джо и Аннемари Сардуччи? Без сопротивления, без борьбы? Ты Человек-паук?
– Кажется, до тебя стало доходить.
Скрипнув стулом, Кит резко подался вперед и вплотную приблизил ко мне лицо.
– Я их загипнотизировал, – усмехнулся он. – Прости, Линдси, но тебе придется мне поверить. Я работал в одиночку. Скажи об этом прокурору. Да, я Человек-паук.
– Но зачем? Что тебе сделали эти люди?
Говард снисходительно покачал головой:
– Ты не поймешь, Линдси.
– А ты попробуй.
– Нет! – отрезал он. – Разговор закончен.
Кит был прав. Он спокойно пригладил растрепанные волосы, допил последний глоток колы и улыбнулся, будто принимая заслуженные аплодисменты. Мне хотелось согнать с его лица эту гнусную улыбку. Столько смертей, столько крови и никаких причин? Почему он ни, словом не обмолвился о своих мотивах?