Четвёртое измерение 3. Путь домой
Шрифт:
Нет, попасть я попал, тут метров двести всего, доплюнуть можно, но пуля ушла правее того куда я целил. Пристреливать винтовку нужно. Развернув коня, я покинул картофельное поле, мы двигались по грядкам и, выехав на тропинку, увеличили скорость. Судя по положению солнца, двигались мы в нужную сторону, остальные три, меня не интересовали, только вперёд, быстрее к Сан-Франциско. Кстати, первый опыт стрельбы удался, мне нисколько не мешало то, что я вижу одним глазом, правда, во время движения постоянно приходилось крутить головой, чтобы охватывать горизонт со всех сторон.
Несмотря на жуткий голод, я не останавливался лишь к семи вечера, дал лошадям отдохнуть и напоил их в попавшемся ручье, заодно и фляги наполнил. Они у меня вообще пустые были. Я в лавке их новыми взял, а наполнить не успел. Правда и
Ух как я набросился на похлёбку. Та ещё горячая была, но я, макая в неё галеты быстро всё съел, после чего наполнил тарелку во второй раз, оставив остальное на утро и отойдя в сторону, стал насыщаться уже неторопливо и не без удовольствия. Кстати, вкусовые рецепторы к старости заметно ухудшаются, я теперь это хорошо знал. Да я теперь многое знал, даже как справлять нужду. Попробовал, и стоя можно, уж извините за подробности. Самого воротит от такой ситуации, но куда деваться?
Сняв одежду, я постирал её в воде, мыло у меня было, и развесил сушится, после чего залез в воду сам и стал мыться. Всё же хорошо, что я делаю это ночью. Как-то мне не хочется смотреть на тело старухи, ну вот совсем желания нет, хватает и того что трогать приходится во время помывки. Бр-р.
Всё то время пока находился в лагере, я старательно прислушивался, но чужаков пока не чуял, однако оружия далеко не убирал, даже когда помывку устроил, револьвер лежал на берегу. Дотянуться плёвое дело, только руку протяни. Закончив с собой, я, наконец, занялся лошадьми. Достал щётку, по очереди заводил в воду и начинал мыть. Если эти необходимые процедур не сделать, я их быстро потеряю. Опыта успел набраться, уже знаю, о чём говорю. Давно уже на небе светили звезды, когда я закончил, стреноженные лошади спали на лугу у озера, а я, голышом, завернувшись в одеяла, уснул. Одежда продолжала сушить на ветке, над углями. Котелок и чайник я убрал в сторону. Фигня, утром если не высохнет, надену влажную одежду. На мне подсохнет. Ничего страшного.
Утром, когда я почти собрался, дал себе лишние два часа поспать, меня насторожило далёкое ржанье неизвестной лошади, да и мои поняли уши и смотрели в туже сторону, откуда доносился непонятный шум.
Выскочив на берег, я выглянул из-за деревьев и только шепеляво выругался, заметив вдали крупный конный отряд. Моя задержка ударила по мне же, меня фактически догнали. Впереди, метрах в ста от основного отряда, скакало трое с винтовками в руках, судя по тому, как они изредка разглядывали землю, это следопыты.
– Член отдам за «пэка», – простонал я и метнулся к лошадям.
Те уже к счастью были готовы к началу дальнейшего пути, осёдланы, с грузом, но появляться на открытой местности мне пока не стоит. Вытащив из кобуры «Спрингфилд» я поморщился от досады. Нет, чтобы вместо лишнего сна пуль побольше остроконечных наделать мудаку, придётся обычными стрелять. Прихватив два десятка патронов я добежал до деревьев и упал у одного, дальше пробираясь по-пластунски. Устроившись на выбранной позиции, до противника было метров пятьсот, я ножом стал делать надрезы на пулях, превращая их в «дум-дум». Меня только одно озадачило, до отряда было далеко, чтобы слышать ржание, получается, тут есть кто-то ещё? Придётся посматривать по сторонам,
Зарядив первый патрон, я прицелился и спустил курок, выбив из седла одного из следопытов, быстро перезарядившись, ругаясь, что в патронах дымный порох, первым же выстрелом выдал свою позицию, задом пополз на запасную, успев перезарядиться. Прицелившись, сделал второй выстрел, выбив второго следопыта из седла. Он, привстав на стременах, выпускал в мою сторону пулю за пулей из своего «Винчестера». Ну-ну, тут метров четыреста, расстояние, куда большее для прицельной стрельбы из этой скорострелки. Вот третий следопыт, поступил по-умному, стоял на коленях, укрывавшись за лошадью и не стрелял, а высматривал меня. Опытный. Как бы не ветеран войны, что недавно закончилась. Да, судя по элементам формы, это так и было, однако это не спасло его от моего третьего выстрела. Всё, передовая тройка выбита полностью. После чего я стал выцеливать и выбивать тех из преследователей кто имел дальнобойное оружие. Они для меня были самые опасные. Тут главное не это, а то, что я заставил преследователей искать укрытие и залегать, то есть я их остановил, пристрелив в общей сложности семь человек, ну и возможно было двое подранков, тут в уверенных попаданиях я был не так уверен. Хотя для с ранением пулей «дум-дум» и царапина может быть серьёзной.
Убедившись, что весь отряд палит в белый свет как в копеечку, хотя попадания и были, на меня сыпался всякий мусор сбитый пулями с деревьев, я отполз назад и спустился к лошадям у озера. Хорошо, что водоём в низине, только миномётом достанешь. Схватив поводья жеребца, остальные были к нему привязаны, я повёл их на другую сторону через кусты, зорко поглядывая вокруг, ведь чья-то лошадь ржала рядом, значит, кто-то рядом есть. Однако выбравшись на противоположный берег, забравшись в седло и настёгивая лошадей, удаляясь от места боя, я так никого и не заметил. А так вообще странно, что меня до сих пор преследуют. Насколько я успел удалиться за те семь часов, пока не наступила ночь? Километров на пятьдесят точно, учитывая дорогу, вернее полное её отсутствие, а тут они с утра нежданно-негаданно.
Следующие два часа я так и не покинул седло, лишь сменив заводную на ходу, перепрыгнув из седла в седло, после чего уходил всё дальше и дальше вглубь Америки. Мелькали фермы и возделанные поля, я даже выехал на нормальную укатанную дорогу, изредка давая лошадям идти шагом, чтобы они немного отдыхали, продолжал пересекать Индиану. Как я прикидывал, до границ штата оставалось не так уж и много. Километров сто пятьдесят, вряд ли больше. На дороге мне попалась раздолбанная повозка, которую влекли два вола, в повозке была негритянская семья, я молча проскакал мимо, особо черножопых я не терпел. Попадались и индейцы, кто работал в поле на фермеров, кто отдыхал на берегу реки, ни с теми, ни с другими разговаривать я не стал и поспешил скрыться. Вот в обед, оставив за спиной без малого километров сорок, я встал лагерем на берегу реки. Водоёмов тут хватало и это радовало. В этот раз я решил сделать жаркое из бобов, приправленных мясом и томатным пюре. У меня было две банки и их надо употребить, пока не испортились.
Бобы удались, съел за милую душу. Тем более они все мягкие были, вымоченные, так и таяли в беззубом рту. Попив кофе, слив подслащённые остатки в одну из фляг, я собрался и двинул дальше. Каждый день я должен был проезжать хотя бы сто пятьдесят километров, не меньше. Тогда точно успею, даже время останется на форс-мажор. Главное лошадей не загонять. В принципе по виду, они хоть и имели заморённый вид, но постепенно начали втягиваться, и на отдых уходило меньше времени.
Так я и двигался, пока мой путь часам к шести вечера не пересекла широкая и явно глубокая река. Как переправляться? Хм, думаю нужно искать брод. Дорогу я давно оставил в стороне и двигался по полям, напрямую, поэтому и не вышел к броду или переправе, не знаю, что тут действует, именно поэтому я и размышлял о своих дальнейших шагах. Сидел я в седле, а жеребец стоял на берегу, в самом высоком месте, у края кручи, поэтому не только видел реку во все стороны, противоположный берег, кстати говоря, зарос лесом, но и поля за спиной. Так что облачко пыли я рассмотрел отчётливо. Похоже, кто-то двигался по моим следам и этого кого-то, было много, раз столько пыли поднять смогли.